ярко-синий кисло-сладкий сок и есть карза.
В кантине был аншлаг. Не сказать, что столов свободных не имелось, но народу в большой зал набилось преизрядно. Женщин среди посетителей почти не имелось, сидевшие за столами на широких, крепких лавках в основном были какой-то дальней роднёй Соаму и Ари, в том смысле, что выглядели как обычные люди, как и болотные варвары, вот только в отличие от них были густо заросшими бородами почти поголовно.
На уставшего юнкера никто не обратил особого внимания, что меня полностью устраивало. Было довольно шумно, смех смешивался со звоном керамических кружек. После тишины и свежести Копейного леса духота и шум разговоров окутал со всех сторон. Я, пройдя между столов, подошёл к барной стойке и спросил заказанный ужин.
— Не готово ещё, но уже почти, — ответил бородатый трактирщик. — Подождите в зале.
Он наполнил карзой до краёв большую кружку, вмещавшую никак не меньше литра, и подвинул.
— За счёт заведения, офицер.
Я хотел отказаться, но потом, подумав, решил попробовать местный напиток. Мой взгляд упал на небольшой свободный угловой стол, где стояли две скамейки. Что сказать? Карза мне не понравилась. Не выпив и четверти объёма, я чуть отодвинул от себя кружку. Разговоры окружающих мне также близки не были.
Люди обсуждали уловы рыбы в Небесном озере, урожаи и цены. Всё это было от меня настолько далеко, насколько только может быть. Кормит меня Поднебесный Аркадон, одевает тоже. Так какое мне дело до цен, уловов или урожаев? Заключать в Руну любую, пусть даже самую изысканную пищу или напитки, я уже тоже умею. То же самое касается одежды и любых других предметов, которые только могут понадобиться в обиходе. Важна только Звёздная Кровь.
Когда трактирщик, поймав мой взгляд, помахал мне рукой, я направился к нему почти с радостью, уже предвкушая, как растянусь на койке и спокойно отосплюсь. Кружку с недопитой карзой я решил захватить с собой. Может, напиток, который не пришёлся мне по вкусу, оценит Кюнс. Наш ужин действительно был уже готов. Это была крупно нарубленная рыба и душистый хлеб, напомнивший мне каравай. Поблагодарив трактирщика, я развернулся с нашим ужином и внезапно столкнулся с невысоким, но широким в плечах мужиком. Неустойчиво стоявшая кружка покачнулась и опрокинулась, заливая его одежду.
— Лядский насос! — в сердцах воскликнул тот. — Ты чего? Специально?
Стало ясно, что этот субъект безобразно пьян. Чего мне не хотелось, так это задерживаться в общем зале даже лишних несколько минут.
— Иди проспись! — рявкнул я в лицо мужичку и зашагал мимо.
Однако как бы пьян ни был этот субъект, он цепко ухватил меня за рукав мундира и довольно сильно рванул на себя.
Это была уже грубость! Чуть было не растеряв наш ужин, я вернул его на стойку, повернулся к мужику, но едва успел отпрянуть. Избежать удара удалось, кулак пролетел в сантиметре от юнкерского носа. Кулачище!
Конечно, обычный пьяный не мог соревноваться в скорости с Восходящим. Чтобы не калечить его, я шагнул вперёд и провёл несложную заднюю подсечку. Последнее, чего бы мне сегодня хотелось, — участвовать в вульгарной кабацкой драке.
— Ах ты, маблан тупорылый! Ща тебе Угло Кольцо покажет, как родину любить!
А вот это уже была не просто грубость, а оскорбление, которое любой из знакомых юнкеров решал бы в порядке фионтара — так называлась дуэль у здешних. Естественно, мода пошла от Восходящих. Но мне не хотелось с этим пьяным связываться. Уклонившись от очередного удара, я нанёс свой, дозируя силу. Видимо, вложился слишком малым усилием и не отправил драчуна в нокаут. Отлетев на стол спиной, тот завозился и заорал проклятья и ругательства.
Завсегдатаи встрепенулись и начали оглядываться. Заметили меня в форме и при оружии. Те, кто трезвее были, увидели знаки «Дохлых Единорогов», но надо сказать, что таких было немного. Все остальные обнаружили вооружённого офицера в чёрной форме, в какой ходили местные служители Фемиды. Здешние же полисмены не церемонились и политесов не разводили. Потому через секунду толпа посетителей, перепрыгивая и опрокидывая мебель, мчалась к выходу. Бегут себе и пускай бегут, главное, что драка закончилась, можно возвращаться в комнату. Взяв наш ужин, я поднялся по лестнице в снятый номер, где и поужинал в компании мирно спавшего Кюнса, после чего, наконец, растянулся на койке, ещё не подозревая, как сегодняшнее приключение аукнется завтра.
128
Если в ваш номер кантины поутру не пытаются вломиться, то вы, считай, в прошлый вечер и не отдыхали. В основательную и добротную дверь тарабанили. Я не очень-то понял, что происходит сразу, но отреагировал сразу, то есть вскочил и выхватил «Головорез» из кобуры. В очередной раз задумавшись над тем, что хватаюсь в первую очередь именно за оружие, а не активирую Скрижаль. Ведь в скрижали имеются такие аргументы, что способны разнести эту кантину к чертям собачьим. А потом задумался о том, кому это два легионера могли понадобиться в такую рань. Пока не проснувшийся до конца мозг пытался решить эту задачу, я совсем упустил из виду своего капрала, а тут было на что посмотреть.
Легионер сидел на постели, направив на дверь «Ярость» — так пафосно была названа модель револьвера, выдаваемого всем, кто старше легионера по званию. Как и остальное стрелковое оружие револьверы «Ярость» производились «Аркадонскими оружейными мануфактурами». Конструкция была проверена веками использования. Калибр что-то около одиннадцати миллиметров. Во всём остальном это был стальной револьвер с переломной системой заряжания и барабаном на пять патронов. Он, конечно, был довольно тяжёл, но зато способен навылет пробить человека в доспехах, а если стрелок знает своё дело — то и звёздному монстру может не поздоровиться. Что ещё важнее, револьвер большой, очень громкий, страшный на вид и статусный.
Пока я соображал, в дверь начали колотить ногами, и хлипкий засов не выдержал. С хрустом разломившейся задвижки в комнату ввалились несколько мужиков. Кюнс, побледнев лицом, выстрелил. Хорошо, хоть ни по кому не попал. Выстрел долбанул по ушам. Запахло порохом. Ломившиеся в наш номер оторопело уставились на нас. Все молодые, если не сказать юные. В наступившей тишине оглушительно щёлкнул взводимый курок «Ярости».
— Кюнс, отставить, — лениво бросил я. — Не стрелять.
— Хорошо, офицер! — с готовностью ответил мне он, но револьвер не опустил.
Молодец. Рефлексы правильные. Не зря я с ним столько возился, Звёздную Кровь тратил и дефицитные компоненты.
— Вы чьих будете, хлопцы? — холодно спросил я утренних визитёров.
Те переглянулись, и я понял, что ввернул во фразу словечко из родного языка.
— Ну! — окриком