— А вы? — спросила я, переминаясь с ноги на ногу на пороге.
— Лягу в кабинете, а пока хочу еще посидеть. Один, — он бросил в рот еще кусочек сыра, поворачиваясь ко мне спиной.
Намек был ясен, и я убралась, оставив шефа одного.
Я легла в постель, погасила свет, но уснуть так и не смогла. Богосавец будет ночевать в своем кабинете. Значит, Лилиана сегодня спит одна. Это обрадовало меня так, что стало стыдно. И хотя никто не мг подслушать моих мыслей и увидеть меня, я засунула голову под подушку, переживая минуты стыда и злорадства.
Следующая рабочая неделя началась и прошла как обычно — в адском угаре, под аккомпанемент ругательств Богосавеца и его редких одобрений.
Больше всего я боялась, что в меню появится новый соус на смеси говяжьего и рыбного бульонов, но шеф словно позабыл о фирменном блюде Марата Гасанбердиева.
Утром в субботу я вскочила в четыре часа, умылась и подкрасила глаза, зевая на ходу. Ровно в пять я была готова и, спустившись на первый этаж, увидела там Богосавеца — свежего, бодрого и умопомрачительно элегантного в белой рубашке и синих джинсах.
— Готова? — спросил он, окинув меня взглядом. — А сапоги у тебя есть?
— Сапоги? — переспросила я.
В прошлый раз он нарядил меня, как Золушку на бал, а теперь ему нужны сапоги?..
— Ладно, сойдет и в кроссовках, — согласился шеф. — Поехали, котёнок.
Я снова оказалась в черном «Ламборджини», замирая от предвкушения очередных приключений. На разведку в лагерь врага мы ездили, куда отправимся сейчас?
Богосавец сел за руль, и автомобиль мягко тронулся с места, покатив по пустыным еще улицам города.
Мы выехали за город, но свернули не к частным коттеджам и шикарным гостиницам, а поехали дальше, мимо поселков и железнодорожных станций, а потом и вовсе свернули в какую-то глушь, на лесную дорогу.
— Не бойся, убивать я тебя не собираюсь, — пошутил Богосавец, когда я в очередной раз с беспокойством посмотрела в окно. — Мы едем к одному моему хорошему знакомому, у него настоящая ферма. Бычки и ягнята ничуть не хуже канадских или итальянских.
— Хотите договориться о поставках? — догадалась я.
— Точно, — подтвердил он. — И еще кое-что.
Ферма его знакомого на деле оказалась настоящим городом сельского хозяйства. Богосавеца приняли, как старого и доброго знакомого. Усатый дядька в поношенном камуфляже и соломенной шляпе, оказавшийся хозяином сельской империи, долго хвалился особой породой баранов, расписывая, как кормит их и где содержит, предлагал сыры, которые только-только начали изготовлять на его предприятии, и яростно торговался за каждый специальный товар.
Я не вмешивалась в беседу мужчин, наслаждаясь природой и свежим воздухом. Совсем неплохая прогулка в выходной день.
— Вот и договорились, — услышала я голос Богосавеца. — Ты не возражаешь, если мы побродим у тебя по огороду? На грядки поглядим?
— Бродите, где вам хочется, — разрешил усатый.
— Спасибо, Михалыч, — Богосавец обменялся с хозяином фермы крепким рукопожатием и мотнул головой, позвав меня.
Назвать огородом то, что мы увидели, было слишком скромно.
На ферме находилась настоящая плантация — ряды парников и навозных грядок, фруктовые деревья и ягодные кусты… Сразу за оградой начинался дикий лес — огромные деревья стояли сплошной стеной, таких в городе не увидишь. Мы с шефом брели по ровным дорожкам, проложенным досками, и он рассказывал мне, сколько сортов помидоров тут выращивается, и сколько сортов смородины прижилось с прошлого года.
— Вы знаете не меньше Михалыча, — засмеялась я, в конце концов.
— Я здесь часто бываю, — признался Богосавец. — Приезжаю сюда за вдохновением. Здесь все очень спокойно, думается легче.
— А о чем думаете сейчас? — спросила я небрежно, чтобы не показаться слишком заинтересованной.
— Хочу что-то новое для весеннего меню, — Богосавец остановился перед огуречной грядкой. — Что-то свежее. Что-то необычное из обычного.
— А… как же соус Марата? — спросила я осторожно.
Он усмехнулся, продолжая рассматривать огурцы — пупырчатые, толстые, влажно поблескивающие зелеными бочками.
— Ты была права. Это не выход. Надо придумать что-то свое. Мы же за честный футбол. Верно, Иванова Даша? — он сорвал один из огурцов, ополоснул под колонкой и разломил на две части.
От одной с хрустом откусил сам, вторую протянул мне.
— Сочные, — сказал он.
Я тоже откусила кусочек.
Замечательный вкус. Одна сладость, без капли горечи.
— Свежесть, — сказала я, и Богосавец взглянул на меня быстро и внимательно.
Совсем рядом закуковала кукушка. Я откусила еще кусочек и повторила:
— Огурцы — это свежесть, а у этих еще и аромат свежести, не только вкус. Так и просятся в окрошку.
— Окрошка — это банально, — покачал головой Богосавец. — Недостаточно изысканно. Сейчас в моде корейская лапша куксу, но в ней нет огурцов.
— Можно сделать что-то вроде греческого цацыки, — предложила я.
— Нет такого йогурта, — снова забраковал идею шеф. — Местный проигрывает, я пробовал брать жидкий творог в кишке — но все равно хуже оригинала. К нам ходят люди, которые бывают в Греции каждый месяц, их не проведешь подделкой.
— Не проведешь, — согласилась я.
Но огурцы и правда были удивительно вкусные. Настоящий, весенний вкус… Конечно, насытиться ими сложно, если только добавить что-то вроде йогурта, как в цацыки, или…
— Сделаем суп из огурцов и сливок, — предложила я. — Огурцы, сливки, говяжий бульон, мята, чтобы добавить холодка. Это должно сыграть. И подача будет оригинальная.
Богосавец прищурился и закусил губу, что-то мысленно прикидывая, а потом спросил:
— Сливки вместо йогурта?
— Почему нет? — ответила я, уже загоревшись идеей. — Они смягчат вкус. Хотя, боюсь, такому блюду не хватит пикантности…
— А вот давай попробуем, — заявил Богосавец. — Возьмем у Михалыча огурцов и сливок, и попробуем.
10. Весеннее меню
В тот же вечер мы с шефом начали колдовать над супом для весеннего меню. После того, как работа в ресторане закончилась, и ушли даже посудомойки, я выгрузила из пакета огурцы, привезенные с фермы, достала из холодильника сливки, а Богосавец принес из теплицы, разбитой на крыше, пучок мяты, укропа и другой зелени.
Кинзу мы забраковали сразу — для этого супа хотелось более европейского, привычного вкуса. За основу взяли говяжий бульон, охладив его и процедив, чтобы не попало ни кружочка застывшего жира.
Я смешала бульон с натертым на крупной терке огурцом, добавила много мелконарубленой зелени и попробовала. Богосавец тоже попробовал, но смотрел на меня, ожидая, что я скажу.
— Слишком примитивно и грубо, — вынесла я вердикт. — Добавим сливки — и получится жир на жиру. Может, заменить основу водой? Или овощным бульоном?
— Тогда не будет сытости и не получится яркого вкуса, — возразил Богосавец. — Лучше добавим вина. Белого. Принеси из бара бутылку Дом Энн-Клод Лефлев, там на этикетке два петуха.
Я сбегала в бар, и Богосавец подмешал в основу для супа стакан вина.
— А теперь? — спросил он, и я снова попробовала.
— Лучше, — сказала я удивленно. — Вот уж не думала, что вино может настолько улучшать вкус мясного бульона. Это добавляет пикантности, и уверена, что сливки не будут чувствоваться так сильно.
Мы мигом взбили стакан сливок, подмешали в суп и еще раз попробовали.
— От этого супа будет немного кружиться голова, — сказал Богосавец. — Легкая эйфория в весеннем меню — то, что нужно.
— Не хватает остроты, — я попробовала еще ложечку.
И в самом деле — получилось необычно, но потрясающе вкусно. Всего-то огурцы, зелень, мясной бульон, вино и сливки. Пять составляющих, а какой результат!
— Можно варить бульон с острым перчиком, — предложил шеф.
Мы провозились с супом почти до утра, то споря, то соглашаясь друг с другом. Новые идеи проверялись опытным путем, что-то отметалось, что-то дорабатывалось.
Наконец, шеф решительно закрыл чашку и объявил: