Все внутри взрывалось от эйфории. Чувствовать его тепло, его руки… Сильно смяли бедра. Спина вжалась в железные прутья забора.
Выдохнула стон от горячих губ на сгибе шеи, ласкающего языка на коже. Нетерпеливого, жалящего.
Хочу его. Очень. Болезненный всхлип от дикого, неконтролируемого желания растворился в ночной тишине.
Горячо от его рук под кофтой, от дразнящего царапанья зубами.
Сквозь пелену услышала свой собственный шепот:
— Я хочу тебя. Хочу. Пожалуйста… Пожалуйста…
Выгнулась и довольно заурчала, чувствуя его возбуждение.
Свое. Его. Нет разницы — оно едино.
Бледно-желтые глаза подернуты страстью. Видеть, как они горят, приятно. Очень…
Макс провел носом вдоль моего. Просто движение заставило дрожать, вжиматься в него сильнее, впиваться ногтями в плечи.
Поцеловать хочу… Попробовать его губы…
Невесомое соприкосновение, в секунде от желанного поцелуя, и… Резкий рывок лишил меня сладкого!
Зарычала, выдираясь. Раздирая ногтями удерживающие руки.
Еще один рык сбоку, более устрашающий. Опасный.
— Ну нет, ребятки. Кино занимательное, досмотрим в другой раз, — голос за ухом раздражал.
Чужой. Посторонний.
Я молотила ногами по воздуху, шипела дикой кошкой.
— Пусти, — рычала, безжалостно царапая крепкие руки.
— Протрезвеешь — спасибо скажешь.
— Я хочу к нему!
Пнула окно машины, не желая сдаваться.
— Он мой истинный! — извернулась, упираясь ногами в авто, не позволяя себя засунуть в салон. — Где он?!
Плохо видно, очень плохо…
Где…
Макс, пошатываясь, держался руками за голову.
— Что ты натворил?! Пусти меня! Пусти, — очередной рык вибрировал в груди.
Толкнулась ногами, упираясь спиной в твердый торс.
— Нормально с ним все. Будет. Потом. Заканчивай дергаться.
На ногу сильно надавили, кед соскользнул, но вторым упиралась устойчиво. Поставила ногу обратно на край, и в этот момент резко сдернули вторую. Потеряла твердость, и с воплем оказалась в машине.
Дверца тут же захлопнулась.
Замолотила по ней, по окну, хаотично дергая ручку. Безрезультатно.
Гнев кипел вместе с тоскливым воем. Макс, потряхивая головой, оглядывался по сторонам.
Дверь водителя хлопнула, а я лишь сильнее забила ладонями по окну.
— Выпусти меня… Макс! — кричала в закрытое окно, пока машина проносилась мимо.
Он услышал. Заметил! Побежал следом, но не так быстро, как авто…
Жалкие всхлипы точно принадлежали мне, как и катившиеся по щекам слезы.
Фигура позади стремительно уменьшалась, на повороте и вовсе пропала.
Раздирающая боль отчаяния заполнила собой все, до чего дотянулась. Голову повело. Медленно моргнула, видя только размытые очертания перед собой.
Что происходит?
Виски заломило. Перед глазами поплыли черные пятна.
Глава 11
Налитая свинцом голова раскалывалась на мелкие осколки. Мне будто безжалостно дробили череп, предварительно не умертвив.
Зажмурила закрытые глаза, приложила прохладную ладонь ко лбу.
Стало чуть легче. На маленькую капельку.
От сухости во рту тянуло кашлять, но на это сил не нашлось.
— Воды, — сип на грани слышимости резанул по перепонкам. — Кто-нибудь… Воды, пожалуйста…
Темнота в мыслях отказывалась расступаться. Ни одного воспоминания, ни понимания, что со мной.
— Держи.
Знакомый голос. Это радует.
Слегка приподняла веки. Изображение расплылось, но очертания бокала в протянутой руке распознала.
Не с первого раза обхватила холодное стекло.
— Приподнимись, разольешь же.
— Я пытаюсь.
— Не вижу, — насмешливо отреагировал Дрейк.
— Я пытаюсь мысленно, — голос понемногу возвращался к привычному. — До тела сигнал еще не дошел.
На расплывчатом лице, кажется, появилась усмешка.
— У тебя не так много времени, чтобы прийти в себя. Опоздать на завтрак мы можем, а пропустить его — нет.
Завтрак… а куда делась ночь?
Я ничего не помню. Пустота.
Отвратительное состояние "лежать и умирать", и ни одного даже смутного…
Впрочем… Мы вернулись в универ, вышли из машины, встретили Малина…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все. Дальше обрыв.
Четкость наконец вернулась ко мне. Дрейк, незнакомая комната…
— Мы не в универе, — голосу не доставало твердости, но утверждение и так понятно.
— Ты у меня в гостях.
Заторможенно спустила ноги с кровати, оглядывая себя.
— Я одета — уже хорошо. Как я здесь оказалась?
— Заехала эффектно — на моих руках, — Дрейк прислонился спиной к серой стене.
На руках… Скользнула по ним взглядом.
Свежие, местами глубокие, царапины протянулись от кисти до локтя. Я ведь не могла этого сделать, да?
Взглянула на свои пальцы. Под ногтями засохшая кровь.
Принюхалась… Запах Дрейка отчетлив.
Черт. Все же моих рук дело.
Как? Как возможно что-то сделать и не помнить этого?
— Я взбесилась или ты заслужил?
Прохладная вода потекла в рот, пробуждая жадность и даря блаженство. С каждым глотком становилось чуть легче существовать.
В голове не прояснилось, но она совершенно точно перестала нещадно тянуть меня вниз.
— Тебе красивую историю или правдивую?
— Начнем с красивой, — я откинулась назад, раскинула руки, держа пустой бокал.
— Их притяжение друг к другу было так велико, что они решили продемонстрировать свою страсть всему миру.
Резко села, смотря на самого хренового рассказчика. Насмешливый взгляд Дрейка теплил надежду, что "красивая" история не имеет ничего общего с реальной.
— Кого "их"? Какую страсть? Дрейк, ты меня пугаешь.
— Переходим к правдивой: ты и Макс почти трахнулись возле универа. Я свидетель. От вас вокруг нехило полыхало, я даже позавидовал.
Как?!
Я не могла, я хорошо себя контролирую. Или нет?
Черт. Это не похоже на правду, но зачем Дрейку врать?
Да мало ли причин! Он столичный. У него на все будут свои мотивы.
— Обе истории отвратительны, я в них не верю. Почему я здесь? Мы вернулись в универ, я помню.
— До универа мы так и не дошли.
— Ты не пытаешься меня переубеждать?
— Зачем? Сама вспомнишь, — Дрейк вышел из комнаты, голос становился все тише. — Не знаю, как это работает. Не представляю, что с вами происходит. Но, думаю, память вернется.
Встала на ноги, проверяя устойчивость.
Довольно неплохо. Слегка пошатывает, это не страшно.
Придержалась за дверь, заходя в просторную гостиную. Оттенки от темно-серых до светло-серых гармонично сочетались, но… Так плевать. Совершенно. Никакого интереса к чужому жилищу, дайте мне просто лежать и спать весь день, лучше сутки.
Дрейк появился в проходе с другой стороны зала. Ключи звякнули, зажатые в кулак.
— Давай-давай, топай. Ты сможешь, — хмыкнул он и скрылся за углом.
— Спасибо, что веришь в меня, — пробормотала, пробираясь между диваном и деревянным столиком с разноцветной заливкой.
Тошнота ворочалась в животе, то подбираясь выше, то снова опускаясь в желудок. Тяжелые веки норовили опуститься, но я сильнее. Наверно.
В просторном холле не горел свет. Дрейк, в ожидании, стоял у двери, сжимая ручку.
— Твои, — он кивнул на кеды у порога.
Сунула ноги, благо шнурки не надо развязывать и завязывать.
Щелкнул замок, дверь бесшумно распахнулась, впуская прохладу подъезда.
Светлый, ухоженный холл с белоснежной плиткой, закрытой черной ковровой дорожкой. Выхода на лестницу не видно.
Дверь за спиной захлопнулась. Несколько тихих поворота ключа, и меня слегка подтолкнули в спину.
— Лифт там, — рука из-за плеча указала вперед.
Прекрасно. Не придется считать ступеньки в ожидании, когда они закончатся.
— Почему я здесь? Я не понимаю.
Дрейк нажал на кнопку вызова лифта, почесал нос.
— В клубе трахаются на обозрение, обычное дело, но мне еще не приходилось видеть, чтобы этим занимались у ворот универа или где-то еще на территории.