будто кто-то сбил его с хода мыслей. Он откашлялся, встал и стряхнул травинки со своих шорт.
– Если мы хотим еще что-нибудь посмотреть, нам лучше пойти, – он взглянул на часы, а затем на меня. – Уже почти четыре, а ведь еще три часа ехать обратно. Сможешь пройти еще несколько километров?
Вряд ли остальная часть нашего пути впечатлит меня так же сильно, как вид отсюда, но я кивнула и отряхнула одежду на случай, если к ней прицепились еще какие-нибудь крошки. Затем я сложила пакеты с рогаликами и все остальное.
– Я готова.
Ной встал и, казалось, заколебался на мгновение, но затем протянул руку, чтобы помочь мне подняться. Наши глаза снова встретились, от теплого прикосновения его пальцев все внутри у меня сжалось, и я почувствовала покалывание в животе. Что, черт возьми, это такое? Я знаю этого парня всего три дня. И я не из тех, кто так легко влюбляется. Совсем наоборот. Особенно после всего, что произошло. Я больше не хотела вот так легкомысленно доверять людям. Солнце, должно быть, припекало сильнее, чем я думала, и я словила солнечный удар. Точно, дело было в этом.
Я поднялась, но Ной все еще держал меня за руку – немного дольше, чем нужно. Затем он поднял одеяло с земли и сложил в рюкзак.
– Я сделаю пару снимков для сестры, – сказал он, достал из кармана телефон и сфотографировал вид. Когда он снова повернулся, его взгляд упал на фотоаппарат, снова висевший у меня на шее.
Прежде чем Ной успел что-то сказать, я взяла фотоаппарат и подошла к перилам на краю выступа скалы. Вынув камеру из чехла, я принялась делать снимки. Деревья. Камни. Река, которую было видно вдалеке. Птицы. Облака. Я ничего не чувствовала, видя все это. Я совершенно не знала, что делать потом с этими отдельными картинками. Обычно, когда я держала фотоаппарат в руках, у меня возникало ощущение, что я в силах навсегда сохранить быстротечные моменты. Я что-то видела, и в тот же момент эта сцена оказывалась в моем объективе. Но теперь я смотрела в него и не видела там… ничего. Я сделала еще один или два снимка, затем вернула аппарат в чехол и снова повесила кожаный ремешок на шею.
Я повернулась к Ною.
– Закончила, – сказала я, надеясь, что улыбка, которую я выдавила из себя, была убедительной.
– Погнали.
Я кивнула и быстро пошла вперед, чтобы он не видел, как уголки моего рта медленно опускаются.
11 глава Ной
Войдя в невысокие железные ворота, я оказался на подъездной дорожке перед домом семьи Роте. На ней стоял черный пикап с наклейкой Berlin Bats. Мультяшная летучая мышь – символ гандбольной команды – казалось, злобно ухмылялась мне своими острыми зубами и заставляла нервничать еще больше. Я понятия не имел, как отреагируют Кристофер или мистер Роте на мой визит. Раньше я бывал в этом доме только с родителями.
Я знал, где находится комната Кристофера, еще с детства, когда мы играли в баскетбол и гоняли на велосипедах. Потом, в средней школе, мы уже не дружили так близко. А в университете наши пути совсем разошлись. Теперь мы приятельствовали, поскольку дружили наши семьи, не более того. Я мог только надеяться на то, что воспоминаний о проведенном вместе детстве хватит, чтобы достучаться до Кристофера.
Я посмотрел на свое отражение в окне черной машины и порадовался, что надел одну из своих лучших футболок. И еще тому, что она темная. Переполненный транспорт, Берлин, летняя жара, а также метро и электричка были адской смесью, против которой не мог устоять даже самый лучший дезодорант. Затем мой взгляд упал на ноги.
Черт. Я постучал ботинками по камням, украшавшим дорожку к входной двери, и попытался стряхнуть грязь, которая осталась на них после вчерашнего похода. Но это не помогло. Почему я подумал об этом только сейчас?
Насколько я помню, господин Роте никогда не придавал особого значения внешнему виду, но сегодня я хотел произвести хорошее впечатление. После неудачного разговора с родителями мне нужно чувствовать себя уверенно. Я попытался еще раз расспросить их о ситуации, но они пресекли все мои вопросы. Они настаивали на том, что не хотят видеть Элиаса до тех пор, пока он не осознает, что натворил. И вот теперь я стоял на подъездной дорожке у дома семьи Роте. Я решил действовать напрямую, ничего не скрывая. Уже не в первый раз я пожалел, что у меня нет номера Лии. Ее ободряющие слова мне бы сейчас не помешали.
В этот момент в кармане завибрировал телефон. Я вытащил его и посмотрел на дисплей. Сообщение от Даниеля.
Порви их, тигр! И тут же появились три смайлика с тиграми.
Я закатил глаза, но невольно рассмеялся. Вчера я рассказал о нашей поездке с Лией. Когда я позвонил ему перед отлетом в Германию, он даже предложил пропустить кастинг, чтобы поддержать меня в ситуации с Элиасом и моими родителями. Конечно, я бы никогда на это не согласился. Тем не менее было приятно, что он поддерживает меня. Вчера он предложил поехать с нами и разузнать у Лии ее номер. Рано или поздно мне придется рассказать ему, как мы съездили. Даниель был почти вторым моим братом, но как бы он ни поддерживал меня, иногда его участие немного раздражало.
Я убрал телефон обратно в карман. Бросив взгляд на шикарную веранду, приготовился к предстоящему разговору. Благодаря «Инстаграму» я знал, что Кристофер из-за полученных травм сейчас обитает дома. К сожалению, мне пришлось прочитать там и многочисленные комментарии под двумя последними фотографиями. Кристофер был хорошо известен в гандбольной, среде и подписчиков у него было немало – большинство из них желали ему скорейшего выздоровления, но некоторые были всерьез рассержены на него за то, что он не примет участие в нескольких следующих играх. Это еще больше усилило мою тревогу из-за всего происходящего.
Глубоко вздохнув, я поднялся по маленькой лестнице и позвонил в черную дверь. Некоторое время было тихо, потом послышались шаги. Дверь открылась, и я увидел дружелюбное лицо господина Роте.
– Ной, какой приятный сюрприз. Как у тебя дела?