Слуги сбились с ног, подавая выпивку и съестное. В углу скучали разряженные в пух и прах шлюхи — их время наступит позже, когда сказительница уйдёт на перерыв.
Далра появилась, как обычно, через час после заката. Старый ритуал, сложившийся ещё в первый её приезд. Толпа встретила её рёвом и свистом, но тут же послушно затихла, стоило женщине приложить палец к губам, призывая к тишине.
— Рассказывают, что один купец обожал свою красавицу-жену…
Часы летели, одна история сменяла другую. Купец благополучно убедился в верности жены, а жестокий правитель, пытавшийся разлучить влюблённых, как и полагается, был посрамлён. Далее последовала леденящая кровь байка о разбойнике, повстречавшем призрак когда-то убитой им девушки, а затем — длинная волшебная сказка, где друзья-герои сражались с демонами, решившими погубить их город. Гостиница то взрывалась раскатами многоголосого хохота, то на глазах у особо впечатлительных посетителей появлялись слёзы, а то вдруг как-то само собой вспоминалось, что на дворе — глухая ночь, и у тех, кто бродит по ночным пустырям, острые зубы… Лишь когда первые лучи Хольтара, Дарителя жизни, позолотили тёмное небо, сказительница с утомлённой улыбкой попросила у слушателей пощады. Люди словно очнулись от волшебного сна: зашумели, задвигались, заговорили все разом… Вместительная миска в очередной раз пошла по кругу и вернулась, заполненная монетами до краёв. Напоследок побаловав публику фривольной побасенкой о дворнике и трёх красавицах, Далра устало потёрла глаза и откинулась на спинку высокого стула. Что ж, ночь удалась. И заработать тоже получилось немало.
Глядя, как толпа постепенно и неохотно редеет, женщина мягко улыбалась. Люди всегда одинаковы — когда им даёшь что-либо редко и неохотно, то в их глазах полученное приобретает необычайную ценность. Даже если это сказки, которые каждый может выдумать и сам.
Необычная возня у входа привлекла её внимание. Кто-то упрямо пытался выгрести против течения — что было нелегко, но смельчак упорно протискивался через толпу по направлению к нескольким бочкам, заменявшим сказительнице сцену. Спустя миг глаза Далры блеснули узнаванием, и она махнула рукой, подзывая старого знакомца. Вышибалы, пытавшиеся уговорить странного посетителя убраться подобру-поздорову, прекратили свой тяжкий (и тщетный) труд, а парень радостно утроил усилия и вскорости уже восторженными возгласами приветствовал сказительницу.
Был он высок, но не широкоплеч, а, скорее, долговяз. Вытянутое лицо с уныло висящим носом могло бы принадлежать человеку, совершенно разочаровавшемуся в жизни, если бы не блестящие ироническим весельем глаза (правый при этом подозрительно припух). Большой рот с тонкими губами раздвинулся почти в лягушачьей улыбке, и парень, подобравшись поближе, радостно склонился в поклоне, подметая пол пером с видавшей виды шляпы:
— Приветствую мою самую удачливую из заклятых соперниц!
— И тебе не чихать, Тинни. Как жизнь? Давненько я тебя не видала.
Парень закатил глаза:
— А могла бы и вовсе не увидать! Нет, ты представляешь? Стоило немного подзадержаться — и всё, меня не пускают в дверь! Я им талдычу, что ты была бы счастлива перекинуться со мной парой слов, но эти костоломы, похоже, совсем оглохли и перестали разбирать человеческую речь!
Далра искренне расхохоталась:
— Тинни, ты неисправим!
— А это потому, что меня нужно не исправлять, а любить! — гордо подбоченился парень. Далра покачала головой:
— Да уж, любить тебя заповедовали людям боги! К слову: а где это ты подзадержался?
На самом деле, ответ был известен женщине заранее: только одна страсть могла заставить Тиннимана по прозвищу Юбочник пропустить то, что касалось напрямую его профессии, и страстью этой были женщины — все и сразу.
— Ну как тебе сказать… — парень сделал вид, что смутился. — Мы тут с одной девушкой — дочкой пекаря — обсуждали азы игры на лютне, и так увлеклись…
— Прекрасно понимаю. Ещё бы — ужасно увлекательная тема, — серьёзно кивнула Далра, и собеседники дружно рассмеялись.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Лютнистом Тинниман и впрямь был талантливым. Если б не его неисправимый характер, побуждавший регулярно нарушать покой чужих жён (и столь же регулярно огребать от возмущённых его визитами мужей), слава великого музыканта давным-давно гремела бы по всему Падашеру, если не по всей стране. А так он вынужден был скрываться в Гадюшнике, да и там его порой настигали громилы, нанятые оскорблёнными в лучших чувствах горожанами, а иногда — горожанками, не стерпевшими очередной измены. Говоря по правде, он подкатывал и к Далре, прекрасно зная о её связи с Аштаркамом, но тут уже сама сказительница пожалела дурака и дала ему от ворот поворот. Обижаться Тинни не стал — женщин на свете было ещё много, самых разных женщин, и почти в каждой имелась своя изюминка, делавшая её лучшей на свете. А дружеские отношения позволили лютнисту принять участие в парочке похождений Далры и обогатить свой репертуар поистине замечательными балладами.
— В любом случае, я здесь и бесконечно рад тебя видеть, дорогая, — отсмеявшись, сообщил Тинни. — Ты всё хорошеешь и хорошеешь. Это дар богов, или ты сама отыскала в своих странствиях источник вечной молодости?
— Я тоже рада, — отозвалась Далра, как обычно, пропуская мимо ушей комплименты Тинни-Юбочника — ясно же, что тренируется человек, и ничего больше! — Сейчас я закажу чего-нибудь взбадривающего и пройдём ко мне, расскажешь о последних сплетнях. А вздумаешь распускать руки — сломаю лютню и нос.
Профессия всегда вынуждала лютниста быть в курсе последних слухов, а дружба не позволяла утаивать важные новости от прямой конкурентки. Особенно с учётом того, что надолго Далра в Падашере не задерживалась, так что никаких особенных потерь Тинни не нёс. Наоборот, мог сам получить какую-нибудь иноземную побасенку, из которой впоследствии выходила неплохая любовная история.
— Только не нос! Как я буду петь гундосым? — в притворном ужасе возопил лютнист, а затем добавил уже серьёзней: — Выпивка — это всегда хорошо, но, может, сначала отдохнёшь немного? Ты уже зелёная, хоть тебе и этот цвет к лицу. Давай я заскочу после полудня, тогда и побеседуем всласть.
Сказительница вздохнула:
— Боюсь, не выйдет. Сам знаешь: дальше я на пару ночей перебираюсь в «Пьяный череп», а это значит, что до заката мне нужно быть в Гадюшнике. Аштаркаму не нравится, когда я хожу там по темноте.
— Ха! Кому бы понравилось? Он совершенно прав, дорогая!
— И ты туда же… — на самом деле Далра спорила исключительно по привычке, и они оба это знали, хоть старательно притворялись, будто ведут серьёзную беседу. — Словом, он обещал прислать людей, чтобы меня проводили, а учитывая его нелюбовь к моим ночным прогулкам, ждать их надо как раз к полудню.
— Это чтоб на тебя успеть засветло полюбоваться, — подмигнул Тинни-Юбочник, и вдруг насторожился: — Постой-ка… Когда это он умудрился тебе что-то наобещать? Он что, был здесь? Он выходил из Гадюшника?
Сказительница поморщилась:
— Не ори ты на всю гостиницу! Был, не был, выходил, на печи сидел… Ты уже успел выяснить, где моя комната? Вот и славно, ступай туда, я Бинну закажу чего-нибудь и догоню.
Лютнист повиновался, бормоча под нос что-то восхищённое насчёт любви, наполняющей сердца людей несказанной отвагой. Сомнений не было: к следующему утру, если не к сегодняшнему вечеру, эти строчки превратятся в премилую любовную балладу. Оставалось лишь проследить, чтобы там не упоминались подлинные имена.
Именно об этом Далра и заговорила, едва вошла в комнату. Тинни, разумеется, возмутился и заверил, что ничего подобного делать и не предполагал, но его клятвы женщина привычно пропустила мимо ушей. Наконец лютнист сменил преувеличенно-невинный взгляд на нормальный и пообещал, что никто ничего не заподозрит. Пообещал, надо заметить, с явным сожалением. Далра его понимала: имена везде и всегда играли важную роль для популярности стихотворений. Но точно так же она понимала, что лично ей неприятности совершенно не нужны — а городская стража могла сколько угодно закрывать глаза на её связь с Аштаркамом, но не тогда, когда об их встречах распевают во всё горло падашерские менестрели.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})