была уже, так сказать, «современной» — крыша поддерживается пропущенными в наружные петли тонкими трубками. Старая палатка оказалась оранжевой.
Когда я достал из рюкзака топорик, чтобы обухом вбить в землю колышки, Хэруки тут же среагировала:
— Ты же не собрался рубить деревья, Иоши? — Пугающим тоном спросила она, глядя на меня немного «затемнившимися» глазами. Давненько Хэруки не проявляла эту свою сторону. Ничего, ведь…
— Даже и в мыслях не было! — Совершенно искренне признался я, — Это вместо молотка!
— Тогда ладно! — Ласково улыбнулась она. Какая красивая! Стой, стояк, еще не время! Вот когда стемнеет…
— Ну что, Хэруки, какую займем? — Решила обломать всю малину Кохэку.
— Прости, Кохэку, но я буду ночевать с Иоши, — Слегка покраснев, защитила мои мечты о становлении мужчиной Хэруки.
— Стоп! Получается… — Кохэку густо покраснела и покосилась на старательно делающего вид, что этот разговор его не касается Кейташи.
— Получается так! — Широко улыбнулся я.
— А, плевать, это просто ночевка! — Взъерошив прическу, решилась Кохэку, — Тогда сразимся за право спать в новой палатке! — Предложила она Хэруки.
После пары десятков раундов в камень-ножницы-бумагу, будущая семейная пара Одзава радостно обживала новенькую зеленую палатку.
* * *
Запасшись всем необходимым, отправились готовить ужин. Надо тратить привезенную из Уцуномии курочку — сумку-холодильник я с собой не потащил, завернув мясо в несколько слоев пакетов и тряпок.
Прикупив дров, развели огонь, в восемь рук быстро покромсали мясо и овощи, Кохэку призналась, что готовит хуже подруги, поэтому положились на Хэруки. Она не подвела — карри получился отличным! В процессе много фотографировались — фотоальбом, посвященный поездке на Окинаву, получится очень толстым и очень теплым. И замечательно! В старости будем его листать и вспоминать молодость. «Окинава-то нынче совсем не та…». После ужина, когда солнце уже скрылось за деревьями, уселись у огня, и нас снова пробило на страшилки. Послушав друзей, дождался своей очереди и кратенько пересказал сюжет фильма «Проклятие». Это хуже, чем посмотреть кино, но друзья все равно впечатлились. Скромно добавил, что это все придумал я, и это будет сценарий фильма. А почему бы и нет? Ужастики — настоящая имба! [1. В играх — вопиюще сильный предмет/способность/персонаж] При очень скромных бюджетах многие из них прекрасно окупаются.
— Как хорошо! — Потянулся Кейташи, когда душевный покой был восстановлен. К этому моменту уже совсем стемнело, и мы залипли в усыпанное звездами окинавское небо. Красота — неописуемая! — Даже не верится, что где-то там, дома, осталась гора домашки! — Разрушил он атмосферу.
— Нашел время думать о домашке! — Треснула его по голове ребром ладони Кохэку.
— А я уже начала ее делать! — Похвасталась прилежная девочка Хэруки.
— А толку? — Грустно откликнулась Кохэку, — Все равно придется просидеть над ней пару недель!
Или пару дней. Это смотря кому. Кстати, нам и по литературе список на лето выдали — я просмотрел его глазами и не увидел ни одной знакомой фамилии. Стало даже как-то стыдно, но читать эту муть я не собираюсь. Мне и супер популярный Харуки Мураками-то не нравился никогда, что уж говорить о школьной программе? Я не читатель, я попаданец!
Пока я думал обо всем этом, ребята продолжили разговор и пришли к выводу, что часть домашки было бы неплохо сделать вместе, собравшись у кого-нибудь в гостях, заодно пригласив отсутствующих Минами и Кеиджи. Пришлось слиться, снова сославшись на неумение учиться в компании. Пофотались и у костра, попросив сидящую у соседнего очага молодую семейную бездетную пару — у них медовый месяц, и они очень счастливы — сделать групповую фотографию нашей компании.
Когда костер догорел, я сымитировал глубокий зевок и предложил пойти спать. Все согласились — полный впечатлений первый день похода, сытный ужин и уютные посиделки у костра не прошли даром. По пути к палаткам Кохэку веселила нас с Хэруки, выкатывая Кейташи длинный список правил совместной ночевки, суть которых сводилась к «не смей распускать руки, похотливый извращенец».
Деликатно подождав снаружи, пока Хэруки переоденется в пижамку и заберется под одеяло (они у нас разные. Мы такие скромные!), забрался в палатку, закрыл за собой вход, стянул футболку и шорты и улегся на свой походный футон — взяли из дома. Довольно мягко. Вспомнив одну ночевку из прошлой жизни, когда по пьяному делу и в темноте палатку установили прямо поверх мощных древесных корней, поморщился — с утра болело абсолютно все.
— Знаешь, Иоши, — Раздался в кромешной темноте голосочек Хэруки, — Я очень рада, что встретила тебя!
Ориентируясь на голос, погладил девушку по щеке.
— Когда-нибудь я отолью из золота памятник той теплице, — Шутканул я. Девушка тихонько хихикнула.
— Спасибо, что пришла тогда! — От всей души поблагодарил я.
Хэруки накрыла мою ладонь своей.
— Помнишь, как ты меня напугал? — Вспомнила она трогательный момент.
— Помню, — Хохотнул я.
Можно и дальше попредаваться теплым воспоминаниям, но это убьет все похотливое настроение, поэтому, плюнув, выбрался из-под одеяла и нагло залез к девушке, которая как раз лежала на боку лицом ко мне. Ощутив телом пробивающееся сквозь ее пижаму тепло, прижался крепче и нашел в темноте ее губы.
— Иоши, что ты… — Выдохнула Хэруки после поцелуя. Не став отвечать, приник к ее губам снова. Скрытая под одеялом рука не теряла времени даром, вдоль ноги Хэруки устремляясь вверх, утыкаясь в пижамные шортики и залезая немного под них. Ничего нового — эта область Хэруки уже изучена, но эмоции и ощущения от этого нисколько не хуже. Оторвав руку от попки, проник под верх пижамы. Какой мягкий, нежный и горячий животик.
— Ай! — Хихикнула она, когда я нащупал пупок, но целовать меня не перестала.
Понял! Идем выше и находим грудь! В этот раз — никаких раздражающих помех в виде одежды! Твердый сосочек уперся прямо в центр ладони — невероятно приятно! Так, теперь приподнимаем Хэруки и снимаем верх пижамы — девушка охотно помогает мне. Уложил ее на спину и приник к груди. Девушка издала легкий стон и нежно вцепилась мне в волосы. Тело пылает, стояк грозится порвать трусы, душа поет и ликует — вот-вот это случится!
Грудь, шея, губы — жадно впитываю каждую частичку Хэруки. Девушка отзывается на ласку, водит руками по моей спине и груди, целует меня сама там, куда получается дотянуться. Темнота режет эстетическое удовольствие, но позволяет сосредоточиться на ощущениях. Момент истины — рука проникает в шортики, нащупывает под ними резинку трусиков, кончики пальцев проникают под них. Призвав на помощь весь свой самоконтроль, даю девушке несколько секунд на осознание ситуации. Она продолжает