— Ты, если что, позади держись, а то крольчишка явно в боевом настроении, как бы не зацепило, — уже откровенно ухмылялся Марк.
— Ты! — Влетела ураганом в едва отпертую дверь подруга, тыкая в мужчину указующим перстом и прожигая взглядом, обещающим страшное возмездие. — Я все знаю! Ты напоил вчера Польку и утащил ее, чтобы гнусно воспользоваться! Гад! И не пытайся отрицать! Я собрала улики и показания свидетелей!
— Эм-м-м, — выглянула я из-за спины Марка. — Ну, вообще-то я сама напилась. И все остальное тоже не гнусно, а добровольно.
Почти. Состояние частичной невменяемости не в счет.
— Все остальное? — захлопала ресницами Ланка, теряя боевой дух. — То есть у тебя все было? С ним?
— Было бы, если бы кое-кто чрезмерно опекающий не примчался выручать кое-кого совсем не нуждающегося в спасении. И если вы выяснили все, то мы бы предпо…
— Ох, божечки-и-и! — завизжала подруга, восхищенно распахнув глаза и обозревая жилище Марка. — Это же уму непостижимо! Можно посмотреть? Одним глазиком. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
Мой без пяти секунд почти настоящий любовник покосился на меня, а я пожала плечами, давая понять, что есть моменты, когда со стихией бороться бесполезно, нужно просто переждать. Марк вздохнул и сделал приглашающий жест для Ланы, которая мгновенно понеслась охающим и повизгивающим ураганом вперед, но уперся ладонью в грудь шагнувшему за ней внутрь Касперу.
— За это, — он указал в спину подруге взглядом, — с тебя компенсация. Метнись к Арни нам за завтраком.
Глава 16
Думаю, пора причислять Каспера к лику святых. Серьезно. Даже готов подписаться под каким-нибудь там прошением об этом или накатать его лично. И меня там внизу в приписке указать как кандидата в мученики. Я реально не понимаю, как у него хватает терпения, чтобы выдерживать столько дней на постоянной основе даже голос этой своей конфетки. Должны уже зубы слипнуться и все остальное тоже. Эти бесконечные восторженные вопли, визги, фоточки, позы…
Ладно, признаю, большая часть моего раздражения произрастает из района равномерно и неуклонно синеющих яиц. Это же надо так жестко обломать людей в самый последний момент! Вышку за такое впаять! В смысле, чтобы их с Каспером до самого конца отпуска кто-нибудь тоже тотально обламывал. Кстати, а когда у моей Белоснежки там отпуск заканчивается? Я хоть успею… все? А то с такими спасателями и подругами-наседками так и останусь полуголодным.
— А-а-а! Это что же! — Крольчишка, хотя сейчас она скорее на поросенка из-за визга тянула, прямо-таки на одном месте затопотала на краю бассейна. — Мамочки-и-и! Я сейчас умру-у-у! Еще и кате-е-ер! Полька-а-а!
Да что же это за акустическая, мать ее, атака! Еще чуть, и это я буду тем, кто умрет.
— Как насчет сделать это где-нибудь за пределами моего дома, — тихо проворчал я, уныло наблюдая за ритуальными плясками с телефоном, в которые Лана все пыталась вовлечь и мою рыбку своими бесконечными «сфоткай-сфоткай-сфоткай меня и тут, и там, и вот так!».
Полина виновато покосилась на меня и прошептала еле слышно: «Прости». Ее настроение слишком очевидно ползло в направлении, прямо противоположном необходимому мне, и мое недовольство этому, похоже, способствовало. Так не пойдет! Нет-нет-нет, Белоснежка, на этот раз ты не соскочишь. Что я, в конце концов, полчасика не поизображаю из себя гостеприимного идиота?
— Девушки, а как насчет устроить завтрак на террасе с этим прекрасным видом? — спросил, притеревшись к Полине со спины ближе некуда, облапав основательно одной рукой ее ягодицу, защищенную только тонкой льняной тканью, а второй придержав за талию, чтобы не смогла ускользнуть от этого нахального лапанья.
— Может, не на… — начала она, глянув на меня «прекрати это» взглядом из-под нахмуренных бровей.
— Да-а! — завопила Лана, перекрывая ее возражение.
— Прекрасно! — оскалился я в лучезарной улыбке. — Тогда ты тут располагайся, а мы с Полиной на правах хозяев дома все организуем.
— Чего? — глянула на меня изумленно Полина, но я уже увлек ее за собой на кухню. Восстанавливать утраченное настроение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ну, твоя же гостья, так что ты, считай, за хозяйку, — промурлыкал ей в шею, подталкивая перед собой и покусывая нежную кожу. Да-да, я заметил уже, что там у тебя очень чувствительное местечко, вон как мигом спина расслабилась и веки потяжелели, прикрываясь.
— Марк… Ланка же…
— Не отойдет от моего бассейна в ближайшее время, если только ее не уволочь оттуда, прицепив к тягачу. И то не факт, что получится, — ответил, потискав и обделенное полупопие, ненавязчиво скользнув кончиками пальцев в тепленькое и влажненькое местечко между ног. Ну, рука случайно дернулась, с кем не бывает, если что. М-м-м, как же там жарко, аж во рту опять пересохло.
— Но Каспер… о-ох! — Полина, ударившись затылком о мою ключицу, покорно выгнулась в пояснице, отчего поглаживание вышло уже совсем-совсем не случайно-невинным.
— Каспер отправлен за тем самым долбаным завтраком, — пробормотал, чувствуя, что всего разом кинуло в пот. — А нам край как надо подготовиться к такому ответственному мероприятию, как первый прием пищи за день.
— Подготовиться? — Белоснежка чуть встрепенулась, но я не дал ей одуматься, переместив руку на ее лобок и закружив кончиком пальца вокруг пульсирующего клитора. — Ты собираешься… Мы прямо сейчас?.. Ох… Нас услышат… Я не смогу…
Ага, конечно, опущусь я до быстрого тайного перекуса-перепиха на кухне, душа крики после того, как столько усилий потратил на подготовку полноценного пиршества из блюд эдак… ста. Мы тут для того, чтобы поддержать тебя в кондиции, в состоянии разгорающегося все сильнее аппетита. Еще одна легкая закуска, что не насыщает, а только заставляет отчаяннее предвкушать основное яство, не обращая внимания на препятствия.
— Все, что тебе надо сейчас смочь, вкусняшка моя, — это наслаждаться, кончив еще разок для меня.
— Еще разок? — всхлипнув, переспросила она.
— Как минимум. Всего один оргазм до завтрака — это полнейший непорядок!
Я закружил пальцами по охрененно мягкому и скользкому, периодически сменяя нежную ласку на давление ребром ладони, от которого Полина каждый раз взвивалась на носочки, жалобно вскрикивая и потираясь своей роскошной попкой об мой гудящий, как высоковольтный провод, стояк. Как бы не пришлось мне штаны менять.
— Марк… Марк… — Белоснежка вцепилась в запястье моей играющей с ее самым чувствительным местечком руки, не замечая, что вогнала в кожу ногти. — Я сейчас… не могу…
Еще как можешь. Обхватив ее подбородок, повернул лицо к себе, добивая и Полину, и почти-почти себя ожесточенным поцелуем. Как же хочу ее! Внутри все как рвануть готово. Белоснежка кончила, дав мне выпить досуха каждый стон и всхлип, пока ее трясло, и пролив мне на руку щедрой влаги.
И даже не дернулась, не потеряла пьяного блеска в глазах, когда вернувшийся Каспер позвонил в дверь.
— Как бы нам их… — пролепетала она, тяжело дыша.
— Я это мигом организую, поверь.
Не сумев себе отказать еще в капле мазохистского удовольствия, я пошевелил насквозь мокрыми пальцами в теплом потаенном местечке, где сейчас были сосредоточены «все мои помыслы и устремления», и, получив то ли в наказание, то ли в награду еще парочку сладких всхлипов Полины, аккуратно усадил ее на кухонный табурет. Полюбовался пару секунд на нее — раскрасневшуюся, с одурманенным блуждающим взглядом, приоткрытыми пунцовыми губами — и поторопился навстречу Касперу.
Едва впустив его, схватил в резном деревянном блюде на тумбе в прихожей ключи от катера, и, сграбастав пакеты с едой, сунул приятелю брелок в руку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Три минуты максимум на свалить, — отчеканил похотливому призраку. — Четыре часа минимум не возвращаться!
Повторять и разъяснять не пришлось. Рыбак рыбака… Ну, вы понимаете. Довольно хохотнув, Каспер унесся в сторону бассейна. А я сразу вернулся к Белоснежке. У меня тут ответственный фронт работ — отлучаться надолго чревато. Хотя совсем уж только членомыслящей скотиной тоже быть не стоит.