— Она живет со своей тетей на Кавендиш-сквер, — добавил Пирс.
— Откуда вам это известно? — удивленно спросил Кит.
— Сэр Годфри как-то раз подвез меня в своей карете и специально сделал крюк, чтобы показать, где живет его нареченная.
— Почему бы вам не обзавестись собственным экипажем?
Пирс ухмыльнулся:
— У меня бы не осталось денег, чтобы оплачивать ваши недешевые, но жизненно необходимые мне уроки.
Кит воздержался от грубого упоминания дорогих привычек этого юноши. Пирс хорошо одевался, однако Кит почти ничего не знал о его финансовом положении. Он взял за правило не проявлять ненужного любопытства к частной жизни своих студентов. Увы, они не всегда отвечали ему тем же.
— Я не знал, что вы с сэром Годфри вращаетесь в одних кругах, — заметил Кит.
Пирс отвел взгляд.
— Я бы не назвал нас близкими друзьями, но иногда мы заходим вместе выпить по пинте пива после занятий. Убей меня Бог, не пойму, как такая женщина могла… — Он повернулся к Киту, и тот, недолго думая, его отпихнул. — Простите. Я знаю, что мы не должны говорить плохо об отсутствующих.
— Вы сплетничаете, словно девица.
— Зато дерусь не как девица, — сказал Пирс и встал в стойку.
Кит не отреагировал. Мастерское владение клинком зачастую вызывает у студентов не только уважение, но и зависть. А там недалеко и до дуэли, которая однозначно ничем хорошим не заканчивается.
Как правило, те студенты, которые заработали свой диплом прилежными занятиями, имели достаточно здравого смысла, чтобы не лезть на рожон, вызывая на дуэль равного по силам соперника.
Как правило, но не всегда.
Кит вздохнул с облегчением, увидев свой дом. Извозчик, что жил по соседству, кивнул, когда Кит прошел мимо. Ломбард был закрыт, однако в таверне на углу народу хватало, как всегда.
Кит насчитал пять стоявших в ряд экипажей. Он чувствовал запах сырной корочки и шампанского, поднимаясь по крутым ступенькам в свою квартиру. Смех и свет. Занимаемые им апартаменты, возможно, и не могли сравниться по элегантности с особняком на Парк-лейн, но он не жил в трущобе, это уж точно. Кит открыл дверь. В комнате было не протолкнуться.
Пирс заглядывал ему через плечо:
— А я думал, вы ведете монашескую жизнь.
Кит покачал головой:
— После удачного выступления здесь всегда так. Шампанское, разбор ошибок и…
— И женщины, — сказал Пирс. Он стоял в дверях гостиной Кита. — Можно мне войти? — спросил он после некоторых колебаний.
Кит отвернулся, когда дружеский голос воскликнул: «Маэстро!» — и несколько бокалов взмыли вверх в приветственном салюте. Еще семеро гостей стояли с бокалами вокруг камина, а остальные пока не прибыли.
— Вытрите шпагу перед тем, как будете уходить, — велел он Пирсу. — И не фехтуйте на лестнице. Хозяйку это бесит.
— Разве вы не выпьете с нами хотя бы по бокалу?
— С меня довольно на одну ночь. Я иду спать.
Он вышел из гостиной и направился к себе в спальню, и те, кто знал его дольше, понимали, что просить его остаться бессмысленно.
Иногда он не выносил беспорядка и шума.
Но еще хуже быть одному. По крайней мере никто не заваливался в комнату без стука, за исключением чересчур любвеобильных актрис или развращенных леди, которые воспринимали недостаток интереса с его стороны как вызов их женским чарам.
Кит был исключительно разборчив в том, где именно расчехлять свой клинок.
Он умылся, разделся и лег на кровать.
Он слышал возню в соседней комнате, разговоры и звон клинков до самого рассвета. Потом все стихло. Каждый из новичков, поступавших в академию, вскоре узнавал, что учитель вел жизнь далекую от авантюрной.
«А чего они ждали? Что он держит в каждой комнате по любовнице?» — рассеянно думал Кит, потирая больное плечо. Он привык к этой боли и не обращал на нее внимания.
Но с рассветом Кит потрясенно обнаружил, что и он может пасть жертвой желания плоти. Он насмехался над теми, кто не умел держать в узде потребности тела. Но как оказалось, Кит был совсем не так силен, как думал.
Просто ему еще не доводилось встретить женщину, влечению к которой он не мог бы сопротивляться.
Кит закрыл глаза и представил раскрасневшееся от страсти лицо Вайолет.
Он чувствовал, как ее губы раскрываются, как ее грудь, мягкая и тяжелая, прижимается к его груди.
По спине прокатилась дрожь желания, пробирая его до мозга костей. Мечется ли Вайолет в постели, изнемогая от желания, мечтая о том, чтобы он ее приласкал?
Зачем ей выходить замуж за неуклюжего ученика, когда она могла иметь мастера?
Кит вновь провалился в сон. Будет ли и он сниться Вайолет тоже?
Истошный крик со стороны лестницы заставил его вскочить.
Кит бросился к двери и, распахнув ее, крикнул:
— Какого черта?
Перед ним стояла хозяйка дома, и ее трясло от ярости.
— У меня приличный дом! Если вы не можете заставить своих юнцов прекратить устраивать тут бедлам среди ночи, тогда я вас всех отсюда вышвырну…
Она заморгала, в благоговейном ужасе опустив глаза.
Кит нахмурился:
— Послушайте, миссис Барроуз, сожалею, что эти маленькие ублюдки вас побеспокоили. Больше такого не повторится.
Она улыбнулась. Потом захихикала. Он подумал, что, возможно, миссис Барроуз выпила лишнего. Затем она снова посмотрела вниз.
— Не беда, сэр. Простите, что помешала вам отдыхать. Я знаю, что вы много работали этим вечером. Очень усердно, правда.
И только когда взгляд ее опустился в третий раз, он понял, отчего она кудахчет, словно крачка.
На нем не было ночной сорочки. На нем вообще ничего не было. При нем был лишь тот самый клинок, которым снабдила его природа. И надо сказать, природа оказалась к нему щедра.
Проститутка рассеянно водила ладонью по плечу своего клиента. Раздраженный, он стряхнул ее руку и перекатился на спину.
— Я вам не угодила? — спросила девица равнодушно.
Клиент посмотрел на нее и одобрительно ухмыльнулся. Она могла бы спросить, хочет ли он, чтобы ему подали его же собственную печень с луком или без. Теперь, когда он присмотрелся к ней внимательнее, он осознал, что в ней имелось отдаленное сходство с той молодой женщиной, которая завладела вниманием Фентона на балу. Безусловно, она была дешевой подделкой, но, с другой стороны, никто не предлагал ему бесплатной контрамарки в самый эксклюзивный бордель Лондона.
А у Фентона доступ туда имелся. Бесплатный. Но учитель не опускался до посещения борделя. Обычная шлюха никогда бы его не устроила. А кто бы его устроил? Чужая невеста?
— Это у вас кровь на рубашке? — спросила шлюха и выпрямилась, изучая темное пятно на своей ладони.