было. Похоже, его увели в трюм.
Неожиданно на корабле появилось новое действующее лицо. Такэдзаки Суэнагу мы узнали по цвету брони. Рядом с ним — ещё два японских воина, ещё несколько из них находилось в лодке за бортом. С криком: «Долгих лет жизни государю!» он в два движения вынул из ножен меч и нанёс рану преследовавшему нас монголу.
— Вы в порядке? Вас взяли в плен? — участливо поинтересовался самурай.
— Нет, мы сами пришли, — ответила Маша.
— Нужно спасти нашего друга. Его, должно быть, держат где-то, — попросила я.
— Мы непременно о нём позаботимся. Вы можете быть свободны, — пообещал Такэдзаки Суэнага.
Мы порадовались, что не пришлось упрашивать долго. Чувствуя, что наша миссия ещё не завершена, продолжали крушить корабль веерами. У его хозяев теперь есть проблемы поважнее в лице самураев, устроивших битву на борту, и это должно было сыграть нам на руку.
Вдруг я почувствовала, что дощатый пол уходит у меня из-под ног: один из монгольских воинов схватил меня за лодыжку. Мою подругу он в то же время держал поперёк живота. Потом он сгрёб нас в охапку и понёс куда-то, где мы могли бы разделить судьбу Акиры. Вырываться было бесполезно. Мы не сразу осознали, что свободы, когда в воздухе блеснуло лезвие и сжимающая нас хватка заметно ослабла. Это был Акира. Он спас нас! Оруженосец стоял посреди палубы, на лице и теле у него виднелись ссадины, кровоподтёки и неглубокие царапины, на запястьях — следы от верёвок. Рука сжимала меч без ножен. Взгляд — замученный, но это всё ещё взгляд тигра, готового броситься на любого, кто подойдёт на небезопасное расстояние. Мы лежали на палубе и смотрели на него снизу вверх, покоцанные, мокрые от пота и морской воды.
— Ты в порядке? Давай убежим отсюда, скорее!
— Не время. Я должен сделать ещё кое-что, — сказал Акира.
Разбежавшись от кормы до носа, он сделал широкий прыжок и оказался на другом монгольском корабле. Всмотревшись в людей на нём, мы поняли его намерения. Там находился их военачальник. Как гора над холмами, он возвышался над остальными. Они видели, что происходит на другом борту, и уже готовились схватить Акиру.
— Я сам разберусь с ним! — хриплым басом произнёс их начальник, и все отступили.
Нам не дали смотреть за тем, что происходит с нашим другом, потому что Такэдзаки Суэнага велел нам немедленно сесть лодку. Видимо, подоспевшим самураям мы помешали. Вассал провинции Хуго настойчиво посадил нас в пустую лодку и погрёб к берегу. Морские волны стали заметно выше. Когда мы проплывали мимо второго корабля, что-то тяжёлое мелькнуло в воздухе и упало в воду, подняв брызги. Акира, перегнувшись через борт, помахал нам рукой, в которой держал нечто похожее на подвешенный на верёвке коготь. На его белой одежде теперь виднелись красные пятна.
— Акира! Ты весь в крови! — вскрикнула Маша.
— Всё в порядке. Эта кровь не моя, — ответил оруженосец.
Он спрыгнул в нашу лодку, покачнув её, чем слегка напугал Суэнагу.
— А где же их военачальник? — спросил у Акиры наш сопровождающий.
— Похоже, пошёл на корм рыбам, — ответил молодой самурай. — Я успел забрать медвежий коготь, висевший у него на поясе.
— А вы уверены, что за нами не отправятся в погоню? Кто-то должен сдерживать врагов на том корабле.
— Может, они оставят нас в покое? У них сейчас есть дела поважнее, — предположила я.
— Не забудут, — уверенно сказал Такэдзаки. — Монголы никогда не отступают. У них это карается смертью.
— Наверное, я смогу продержаться, если подмога придёт быстро, — вызвался Акира. — Только бы трофей не потерять…
— Я заберу его и отдам вашему господину.
— Спасибо, вы очень добры! — благодарно поклонился Акира.
Он вернулся на корабль по якорной цепи, оставив коготь в лодке.
Глава 15
Божественная помощь
Ещё издалека было видно, что на берегу возобновились боевые действия. Едва ступив на сушу, мы побежали, что есть мочи, тем путём, который казался наиболее свободным. Повсюду слышался лязг мечей, над нашими головами свистели стрелы и бомбы. Чудом прошмыгнули за каменную стену через ворота и достигли японского лагеря. Несколько воинов сидели вокруг большого костра, среди них выделялся Мацуда, гревший над огнём что-то, нанизанное на веточку.
— С моря идёт тайфун! Скорее, нужно в укрытие! — крикнули мы ещё на бегу.
— А как же тофу? — расстроился Мацуда.
— Вы видите, что гроза уже началась? И ветер усиливается! — я снова попыталась привлечь их внимание к погодным условиям.
— А где Окада-сама? — спросила Маша.
— Он сейчас в палатке для оказания медицинской помощи, — ответил, шурша хворостом, Такамото.
Мы повернулись к нему:
— Туда можно?
— Идите. Нужно непременно ему сообщить. А я донесу это до сиккена-сама.
— Хорошо.
Он немедленно побежал в сторону поля боя.
***
Ёшикэзу с серьёзным ранением находился под присмотром доктора. Рядом с ним стояли Сато-сэнсэй и помогавшая ему девушка, одетая как мику. Они осматривали левое предплечье феодала, через которое насквозь проходила стрела.
— …Стрелу можно вынуть и быстрее, но процесс будет, мягко говоря, болезненный, — объяснял доктор.
— Выньте её как можно скорее, чтобы я снова мог сражаться, — упрямо велел Окада.
— Далеко не каждый может пережить это.
— Ничего. У вас есть набор для игры в го?
Доктор переглянулся со своей помощницей.
— Кажется, есть, — сказала она и пошла туда, где были складированы вещи.
Вскоре вернулась с деревянной доской и набором двояковыпуклых гладких камней.
— И придётся же вам втянуться в столь неодобрительную для самурая игру, — покачал головой Сато-сэнсэй. — Хотя… это должно отвлечь от боли.
***
Мы осторожно вошли в палатку, где пахло травами и чем-то солёным, и среди других раненых увидели Ёшикэзу. Стоявший рядом доктор с помощью инструмента в виде палочки с зубчиками распиливал стрелу, торчавшую из его руки, а свободной феодал передвигал камешки на деревянной доски. От такого зрелища нам поплохело. Однако, нам удалось взять себя в руки, подойти и заговорить с ним:
— Окада-сама, с моря идёт тайфун, нужно укрыть воинов.
— Только сиккен имеет право приказать отступать, — сказал феодал.
— Подождите! Не мешайте мне и ему! — велел Сато-сэнсэй, продолжавший операцию.
Мы зажмурились. Раздался хруст. Когда открыли глаза, доктор уже перевязывал руку феодала.
— Такамото как раз побежал искать сиккена, — вернулись мы к разговору.
Окада хлопнул себя по лбу левой рукой, забыв о том, что она больная.
— Почему именно его? Опять что-нибудь испортит! А где Акира?
— На корабле монголов.
Ёшикэзу снова хлопнул себя рукой по лбу. На этот раз — здоровой.
— И вы оставили одного молодого воина сражаться против целого корабля опытных?
— Не одного. Группа японских