всё что угодно, и я хочу, чтобы вы были готовы ко всему.
Женщины продолжали молчать, только некоторые из них беспокойно переглядывались. Не то чтобы им не было страшно, просто они старались этого не показывать. Очень уж много серьёзных вопросов повисло в воздухе.
Взгляд феодала упал на жену.
— Оцухимэ, я вижу, что твои рукава уже намокли.
— Боюсь, что после битвы они могут больше никогда не высохнуть, — горько улыбнулась женщина.
Глава 11
Путешествие к югу
На следующий день мы с Машей проснулись ещё затемно, потому что услышали гул в глубине особняка. Вспомнили, что Окада со своими воинами должны уезжать сегодня. Значит, мы должны быть с ними! Быстро привели в порядок вещи, которые были у нас, и вышли с ними в сад. Солнце ещё только начало показываться из-за горизонта, едва касаясь верхушек сосен вдали. Человеческая фигура двинулась от беседки в нашу сторону. Поначалу мы напугались, но потом разглядели Такамото.
— Что ты тут делаешь? — спросили мы.
— Прячусь от Окады-сама. Я ночью проголодался, пошёл поесть, а он говорит, мол, хорошо, что я встал раньше всех, и велел будить остальных, — ответил Мияги.
Он оглядел вещи в наших руках:
— Вы, что же, тоже с нами отправляетесь?
— После того, в чём мы участвовали вчера, нас вполне можно считать частью вашего коллектива, — улыбнулась я.
— Но это опасно, не так ли? — Такамото обеспокоено посмотрел на нас.
— По нам, конечно, не скажешь, но мы сталкивались со многими опасными вещами, — ответила Маша.
— Окаде-сама не стоит знать о вас, да? — после минутных раздумий с пониманием спросил слуга феодала.
— Он всё равно узнает, — пожала плечами я. — Но нам хотелось бы затеряться до поры до времени.
— Выходите к главным воротам, — только и ответил Мияги.
***
Там, где собирались воины, на тот момент уже была серьёзная толкучка. Мы заметили Мацуду и решили встать примерно там же. Всё-таки Мацуду трудно не заметить. Нас клонило в сон, потому что мы давно не вставали в такое раннее время, но утренняя прохлада немного бодрила.
— Ой, и вы здесь! — воскликнул борец сумо при виде нас. — Садитесь на коня, — приглашающим жестом он похлопал по спине стоящее рядом непарнокопытное животное. — Я всё равно не могу ездить верхом из-за своего веса.
Мы влезли вдвоём на одного коня. Интересно, сколько же весит Мацуда, если он выдерживает нас, но не его? Теперь, с более высокой позиции, можно было видеть дальше. Мы не увидели среди присутствующих хозяина усадьбы и вопросительно уставились на борца сумо:
— А где же Окада-сама?
— Наверное, отдаёт приказания и пишет стихи, — ответил Мацуда.
— Стихи?
— Образцовый самурай должен написать соответствующие случаю стихи перед отправлением в боевой поход, — объяснил сумоист.
***
Окада-сама сидел перед письменным столом за написанием танки. Слова с трудом выходили из-под кисти. За стеной слышалась музыка. Закончив работу, он вышел в общую комнату и увидел там свою жену, которая сидела на полу перед кото и перебирала струны, извлекая из инструмента печальную мелодию.
— Не начинай! — строго сказал Ёшикэзу.
Оцухимэ испуганно подняла руки, а затем медленно опустила их на колени.
— Я пошёл, — сказал феодал, пряча за пазуху исписанный листок бумаги.
Оцухимэ проводила его молча, потому что все слова уже были сказаны.
Наконец, начальник появился перед своими людьми. Акира, не дожидаясь приказа, подвёл к нему коня под уздцы. Как только он сел в седло, к нему подъехал ещё один всадник, Ёшихиро. В этот раз он был без повязки, и виднелся проходящий через глаз грязно-розовый шрам. Теперь мы могли лучше рассмотреть его черты: широкий лоб, впалые виски, вздымающиеся к внешним уголкам глаз брови.
— Ёшикэзу-сан, я не мог не прослышать, что ты собираешь своих людей. Неужели едешь вопреки приказу сиккена? — взволнованно спросил дядя племянника.
— Понимаешь, Ёшихиро-сан, — с несвойственной ему аккуратностью начал племянник. — Мы решили, что сиккен зря не учёл мнение самураев при составлении приказа.
Услышав эти слова, мы с Машей подчинились острому желанию спрятаться за Мацуду.
— Ты так решил? Что ж, я не осуждаю тебя. Я попытаюсь убедить сиккена, что лишние силы ему не помешают, когда мы встретимся на совете в провинции Хиго. Я еду с сиккеном.
— Хорошо. Встретимся на Кюсю. Мы выезжаем в час Кролика.
Встретив наши с Машей непонимающие взгляды, Мацуда пояснил:
— Когда рассветёт окончательно.
***
По мере того, как мы продвигались на юг, пейзаж постепенно менялся. Высокие изогнутые сосны уступали место широколиственным деревьям. Давал о себе знать и более тёплый климат. Мы ехали неожиданно быстро, редко делая привалы, — Ёшикэзу торопился.
Мы с Машей всё время проводили в повозке для воинов низкого ранга, выходя исключительно для того, чтобы умыться и прополоскать рот в ближайшем водоёме. Такамото убедил нас сменить одежду, чтобы меньше выделяться, поэтому временно носили простые коричневые рубашки с запахом, широкие штаны и таби.
Мы уже собирались спать, когда пришёл Такамото и принёс нам поесть риса. В последнее время мы ничего, кроме него, не ели, наверное, наша одежда скоро будет болтаться на нас.
— Сейчас вечер, час Собаки, — оповестил Мияги. — Окада-сама разрешил остановиться для отдыха.
— А где он?
— У себя в палатке. Можете побыть снаружи. Я пойду, присмотрю за быком.
Я отодвинула загораживающую вход занавеску и сошла с повозки на землю. Позади меня Маша ещё постукивала палочками для еды об плошку. Пейзаж вдалеке был затянут дымкой тумана, из-за которой виднелись словно тушью нарисованные вершины гор. Я подошло к протекавшему поблизости роднику и омыла водой лицо и руки до локтей, пробормотав:
— Знать бы ещё, где мы находимся.
— Такамото вчера сказал, что мы в провинции Ооми, кажется, всё ещё на острове Хонсю, — с набитым ртом ответила Маша. — Я так устала… наверное, акклиматизация, — посетовала моя подруга.
— Мы же путешественники во времени, у нас, наверное, нет акклиматизации, — не согласилась я. — Это из-за дороги. Трясёмся в этой повозке, как хомячки в центрифуге.
Я посмотрела в другую сторону, где стояли палатки и дымились костры. Наше любование мирной картиной нарушил душераздирающий крик. Мы даже не знали, куда деть себя от ужаса. Нам показалось, что на нас несётся поезд. Через весь лагерь, врезаясь в палатки и перепрыгивая через костры, нёсся Такамото. Увидев нас, он как-то странно замахал руками. Проблема стала ясна, как только мы увидели огромного чёрного быка, бегущего за ним и пускавшего пар из ноздрей. Вместо того, чтобы укрыться в повозке, мы побежали по тропинке от территории лагеря, пока большое дерево не преградило нам путь.