знаю, хоть стены?
— Приходило такое, — галактионец усмехнулся, — но не делал никогда, нет. Потому что всегда под охраной. Всегда рядом со мной был человек или несколько, у которых оружие. Со временем, понимая ваш язык, я установил, что все эти автоматы и шокеры применят ко мне, если я что-то вытворю. Знаете, это был один из первых и главных, сделанных мной за всё время пребывания тут логичных выводов. Если кто-то держит в руках некую штуку и при этом с серьезной невозмутимостью и сосредоточенностью пялится на тебя, значит, этой вещью можно очень сильно и серьезно тебе навредить. Я калекой оставаться не хочу.
Некоторое время Сезонов и Ягосор смотрели друг на друга, будто выжидали что-то, чего сами понять не могли. В дверь колотили, в наушнике на столе кричали. «Влетит обоим по первое число, но это детали», — подумал подполковник.
— Вы меня правда не боитесь? — галактионец добавил в голос нотки пугающей таинственности. — Я ведь запросто сверну вам шею, буквально тремя пальцами. Вы ведь знаете, что́ я могу.
Вместо ответа подполковник упер правый локоть в стол и развернул раскрытую ладонь в сторону Яго, приглашающе глядя на него.
— Валерий Игоревич! Товарищ подполковник! — летело тревожное со всех сторон.
Сезонов не думал останавливаться и отказываться от своей идеи.
Пришелец понял, что имеет в виду подполковник и чего хочет. Несколько удивившись, заинтригованный, он поставил свою руку и сомкнул ладонь Сезонова, крепко обхватив. Пару секунд они переглядывались.
— Начали, — бросил Сезонов и напряг мышцы. Тут же собрался и Яго.
Оба испытывали друг друга на прочность и выясняли предел своих возможностей одновременно. Ягосор по праву может называться самым сильным на Земле — правда, не человеком, а расом. Сезонов хоть не самый-самый — он ведь никогда не соревновался с титулованными борцами, заявившими о себе на чемпионатах международного уровня, поэтому говорить о своей суперсиле было бы преждевременно, — но что он сильнее любого среднестатистического человека с отменной физической подготовкой как минимум в два раза, это факт, подтвержденный испытаниями в ходе советского проекта Г.Р.О.М.
Ладони быстро нагрелись и вспотели, мышцы и сухожилия натягивались звенящими струнами — оба с первых мгновений задали друг другу настоящий олимпийский темп, молча договорившись не давать друг другу поблажек и действовать в полную силу, не пряча ее, а выставляя напоказ. Минуты не прошло, как оба поняли, что соперники они друг другу достойные.
Поразившись, как долго держится Сезонов — у обоих руки подрагивали, но ни на сантиметр не склонялись в какую-либо сторону, — Яго дернул бровью и сжал пальцы крепче, найдя откуда-то в себе еще немного сил. Они помогли ему: рука подполковника наконец ощутимо дрогнула. Галактионец это заметил и стал добивать соперника. Жим пришельца теперь оказался столь велик, что Сезонов решил, как совсем недалеко до по-настоящему сломанного запястья и это уже не шутки, поэтому в один миг ослабил хватку. Его рука звонко ударилась о стол; казалось, будто отбиты костяшки и тыльная сторона кисти. Пока подполковник разминал ушибленную ладонь, Яго с нескрываемым интересом рассматривал Сезонова как в первый раз.
— Вот это вот было очень даже неожиданно! — прошептал он восхищенно, кивая. — Скажите правду! Откуда вы на самом деле? Какое-то секретное боевое подразделение? Особый корпус?
— Вооруженные силы России, — хмыкнул Сезонов, поднимая глаза. — Армейский опыт. Командный состав, в министерстве. Ничего сверхнеобычного, уверяю.
Последнюю фразу он сказал больше для омских служащих в надежде, что те его услышали в секунду отвлечения от чтения нотаций по нарушению правил и барабанной дроби в двери. Или услышат, спустя время прослушивая звукозаписи разговоров в этой Первой Комнате, чтобы потом не было лишних вопросов о физической выдержке и выносливости московского офицера, которые, собственно, можно ему самому и задать.
Сезонов протянул руку к наушнику и вставил его в ухо, произнеся:
— Меня слышит кто-то?
— Товарищ подполковник!!! — в свой возглас Владыкина вложила максимум гнева и максимум извинений одновременно.
— Скажите лейтенанту Калдышу, чтоб прекратили выламывать дверь, мы сейчас выйдем на добровольной основе. Никакой опасности никто тут не представляет.
Сезонов вновь отложил наушник на стол, развернулся корпусом к стеклу и, глядя за тонировку, указал ладонью на дверь. Через считанные секунды та перестала содрогаться от непрерывных и многочисленных ударов, надсаживавших уши последние минуты.
— Точно накажут. Причем обоих, — утвердительно произнес галактионец, подкрепив свое суждение кивком головы.
— Верите? — Сезонов обернулся. Конечно, он понимал, что добром эта выходка не кончится, но хотелось выяснить, что насчет произошедшего думает Ягосор.
— Вообще без шансов! Я кое-что понял и… и будто бы ничего не понял. — Яго хлопнул глазами и басовито хохотнул.
Подполковник поднялся и, подойдя к двери, щелкнув замком, громко сказал, чтобы услышали собравшиеся в коридоре в ожидании явления его и пришельца на свет:
— Товарищи военнослужащие. Мы выходим. Заверяю, что Ягосор не причинит никому вреда.
Сезонов уже обхватил дверную ручку, чтобы надавить на нее и повернуть, как еще сидевший за столом Яго произнес:
— Зря это сделал. Сейчас закроют надолго.
— Я всё устрою. — Сезонов обернулся на галактионца. — Поверьте, с вами точно не будут обращаться хуже. Всё будет улажено.
Пришелец кивнул, глядя на изломанные браслеты. Подполковник открыл дверь, не двигаясь с места.
Вдоль коридора напротив допросной плечом к плечу стояли, изготовленные отразить нападение, два спецназовца с пистолетами-транквилизаторами, Калдыш с резиновой дубинкой и Владыкина с газовым баллончиком. Чуть поодаль примчавшийся Селиванов ледяным взором прожигал Сезонова, сложив за спиной руки.
— Товарищ подполковник. Пройдемте со мной в кабинет. Сейчас же, — холодно и жестко произнес начальник оперативного управления. — Остальным — проводить объект, усилить охрану и приставить еще сотрудника до конца дня прямо к нему. При первой же попытке вытворить подобное, что было сейчас, — стрелять. Но не убивать. Будем разбираться.
— Ваши методы слишком!.. Даже не знаю! — спустя минуту металлический голос омского полковника отражался от стен кабинета и ввинчивался в Сезонова, бил по голове и втирался под кожу. — Они!.. Они выбиваются из понятий обычных и естественных действий, предпринимаемых в нормальных условиях и при нештате!
— Вы сами говорили, что я могу использовать все законные, и дали добро, — ровно ответил сидевший за столом Сезонов, облокотившись на спинку стула и спокойно глядя на Селиванова.
— Я дал вам уставное и разумное разрешение, но не вольнодумную свободу! — полковник потряс в воздухе пальцем. — И о чем речь вообще! Какая свобода! Какие методы! С допросами ладно, но вот это, это, Валерий Игоревич! Закрыться с потенциально опасным инопланетным существом, не препятствуя ему освободиться от наручников! Будто бы… сговор!
— Вы сами знаете, что это невозможно: я ни