немного поговорили о делах, и Гиммлер откланялся.
Остаток дня он провел в дурном настроении.
А поздно вечером ожил экран пульта.
На экране появился текст «Предлагаю встретиться возле «Пляски Смерти» через два часа по интересующему вас вопросу. Без свидетелей».
Без подписи. Но Гиммлер прекрасно знал, кто этот аноним.
Ровно через два часа рейхсфюрер бродил по слабо освещенному пустому залу, нащупывая в кармане пальто пистолет.
Автомобиль с телохранителями ждал его на соседней улице.
Остановившись подле фрески, Гиммлер задумчиво созерцал ее, слушая, как барабанит за окном дождь.
– Я слышал, у вас возникли проблемы! – послышался вкрадчивый голос за спиной. Гиммлер вздрогнул от неожиданности, и едва не выстрелил сквозь карман.
– Можно сказать и так, – оборачиваясь, сказал он.
Мужчина стоял в двух шагах, засунув руки в карманы светлого плаща. В его белокурых волосах сверкали капельки воды.
– Вы знаете, кто похитил кровь? – в упор посмотрел на него Гиммлер. В его голове в который раз промелькнула мысль, что мужчина каким-то образом причастен к происшедшему.
– Подозреваете меня? – понимающе кивнул тот. – Разумно. Но вынужден вас разочаровать… Судя по всему, это действовал Старший.
– Кто? – не понял Гиммлер.
– Старший. Кто-то из верхушки клана. Они двигаются невероятно быстро, и так же нечеловечески сильны!
– Но откуда он мог знать о крови? – пожал плечами глава СС. – Все соблюдалось в полнейшей тайне!
– Выходит, что не все! – Сказал мужчина. – Если это произошло!
– А вы-то сами откуда знаете о случившемся? – подозрительно спросил Гиммлер, трогая теплую рукоять «браунинга». – Это подозрительно, согласитесь!
– Вовсе нет! – безразлично ответил неизвестный, приглаживая волосы. – Если знать две вещи.
– Какие же? – недоверчиво усмехнулся Гиммлер.
– Ну, во-первых, я знаю все, что вы делали с панелью! У меня есть дубликат. – Мужчина вытащил из кармана такой же точно пульт.
Гиммлер заскрежетал зубами.
– Во вторых, – словно не замечая его реакции, продолжал мужчина, – у меня есть еще один прибор. Который позволяет допрашивать мертвых.
Гиммлер раскрыл рот.
– Ну, есть конечно, ряд определенных условий! – мужчина развел руками. – Тело должно пролежать не более трех дней, мозг должен быть не поврежден, и тому подобное… Но в целом, нет ничего невозможного…
Рейхсфюрер вспомнил, что распоряжений о кремации погибших солдат он не давал. Следовательно, тела похоронили где-то невдалеке от замка…
– Действительно, просто – с трудом сказал он.
– Ну согласитесь, глупо было бы отдавать такой прибор просто так! – улыбнулся мужчина. – Я перестал бы себя уважать после этого!
– Чего вы хотите? – Едва сдерживаясь, чтобы не пристрелить наглеца, мрачно поинтересовался Гиммлер.
– Сейчас ничего. Только помочь. Через пять дней, самое большее, через неделю, Гитлер умрет.
Губы рейхсфюрера сложились в недоверчивую усмешку.
Мужчина усмехнулся в ответ.
– Тогда вы потеряете все. Это несомненно.
Собеседник сделал паузу, давая переварить Гиммлеру услышанное.
– Вам-то что? – хрипло спросил тот.
– Как что? – удивился мужчина. – А обещанная награда? С другими, в отличие от вас, трудно будет иметь дело!
– Я вам не верю.
Рейхсфюрер облизал пересохшие губы.
– Как угодно. – Не удивился мужчина. – Но другого выхода у вас нет. Как, впрочем, и у меня… – Он медленно прошелся, рассматривая убранство церкви.
Гиммлер замер на месте.
– Что вы хотите мне предложить? – наконец, выдавил он.
– Я скажу. Но прежде дайте слово, что выслушаете меня.
– Даю слово.
Мужчина подошел вплотную к Гиммлеру и стал негромко говорить.
Через полчаса, не разбирая дороги, рейхсфюрер шатаясь, шел к автомобилю. Не отвечая на вопросы, он плюхнулся на кожаные подушки, и закрыл глаза. То, что он услышал… Это невообразимо, невозможно… Но выхода не было.
* * *
Пятого ноября фюрер зачитал свое политическое завещание, в котором призывал к пропаганде и распространению идей национал-социализма и прочим избитым вещам.
Благодаря встрече в церкви, присутствовавший здесь же Гиммлер прекрасно знал, о чем будет идти речь.
Как знал и то, что вторая часть, которая не будет оглашаться вслух, ему придется не по нраву. Поскольку Гитлер справедливо полагал, что Гиммлер хорош только подле него, но никак не в качестве преемника. Более того, фюрер завещал, что после того, как он закроет глаза, Гиммлеру и еще нескольким влиятельным лицам путь на вершину будет заказан.
А на секретном языке это значило, что эти лица вскоре воспоследуют за самим фюрером, как свита за фараоном.
И это было хуже всего.
По окончании заседания фюрер поочередно прижал к груди своих соратников. Очередь дошла до Гиммлера.
«Один из вас, ядущий со мной, предаст меня», – подумал он, касаясь щекой землистой кожи фюрера.
Неизвестный мужчина не ошибался.
Седьмого числа фюреру стало хуже, и он пожелал отбыть в Бергхоф, свою Баварскую резиденцию. Гитлер обожал этот дом, перестроенный чуть больше года назад по его личному проекту.
Восьмого ноября Гиммлер вылетел в Берхтесгаден. Через два часа самолет преодолел пятьсот пятьдесят километров.
Ночь не спеша покрывала склоны.
Еще на подъезде к местечку Оберзальцберг, невдалеке от которого располагалась резиденция, рейхсфюрер время от времени нервно поглядывал на молчавший экран передатчика, одновременно опасаясь, что его свет привлечет внимание сидевшего впереди телохранителя.
Миновав несколько постов, «Опель» остановился в двадцати метрах от дома.
Выбравшись из автомобиля, Гиммлер, почувствовал дрожание прибора в кармане пальто.
Операция вступала в первую фазу.
Глава СС поглубже надвинул на глаза шляпу, явственно ощущая металлический каркас под мягким фетром.
Все инструкции мужчины были выполнены им в точности.
Охранявшие вход офицеры из тридцать четвертого штандарта СС и личной гвардии фюрера безвольными кулями осели на пол.
Судя по всему, «огурец» работал безотказно.
Глубоко вздохнув, Гиммлер шагнул к дверям и услышал приближающийся шум мотора. Сжимая начищенную до блеска дверную ручку, рейхсфюрер замер.
Рядом с «опелем» остановился крытый грузовик-вездеход.
Из кузова неловко вылезли пять сутулых фигур с бледными серыми лицами, странными в свете луны, и неподвижно замерли. Новенькая форма топорщилась на них, как рубища на огородных пугалах.
Из кабины не спеша выбрался мужчина, и жестом поприветствовав Гиммлера, вполголоса отдал распоряжения.
Двое полезли обратно, и сверху передали оставшимся какой-то сверток.
Гиммлер отвернулся.
– Идемте, не будем терять время! – Мужчина резко отворил двери, пропуская рейхсфюрера.
Пустой холл, невдалеке неподвижно лежит чье-то тело.
Не обращая на него внимания, быстрым шагом заговорщики прошли дальше.
Возле закрытой двери мужчина остановился.
– Тут? – спросил Гиммлер, рывком распахивая ее.
На кровати неестественно вытянув тонкую руку, лежала белокурая женщина в распахнутом пеньюаре. Рядом валялась раскрытая книга. В камине потрескивали дрова, и громко тикали часы с ангелочками, стоявшие на комоде. Маленькая стрелка едва миновала цифру восемь.
Мимоходом бросив взгляд на женщину, мужчина прошел дальше.
Рейхсфюрер некоторое время смотрел на нее, затем