Учитывая, сколько он успел заработать на арене…
— А ведь кто бы мог подумать! Он же прекрасный арфист, и совершенно безобидный.
— Да, да. Он давал уроки моей дочери. Очень приятный юноша.
Ригестайн прошел сквозь волнующуюся, пялящуюся на него толпу с неприятным чувством. Он привык быть на публике в театре. Но эти люди ждали от него не виртуозной игры. Они ждали от него смерти. Спиной ощущая успокаивающее присутствие князя и Астида, Ригестайн нырнул в коридоры арены. Толпа хлынула за ними.
Зал для гнездовых поединков не мог вместить всех желающих. Для него отвели арену, где бились стаи. Песок арены был тщательно просеян и выровнен — ни один случайный камень не должен был стать причиной поражения. Света было столько, что солнце спряталось бы от стыда. Благородные дамы толкались локтями, раздражая своими плюмажами стоящих выше зрителей. Солидные панджо ругались как последние каторжники, отвоевывая себе места на настилах. Стояли так тесно, что поднять руки в приветственных жестах было невозможно.
На краешек арены, стараясь не помять ровный песок, ступил судья.
— Гнездо Ястреба против гнезда Сарыча! Ставки сделаны!
Зал затих. Лишь треск факелов и возбужденное дыхание зрителей нарушали предгрозовую тишину.
На арену вышла пятерка Ястреба, небрежно взрыхляя песок босыми ногами. На обнаженных до пояса телах бойцов змеились многочисленные шрамы. Длинные волосы были предусмотрительно завязаны в тугие узлы. На груди Ястреба и трех из его воинов темнели рисунки хищной птицы. О сверкающие лезвия мечей можно было порезаться взглядом.
На противоположной стороне арены появился Сарыч. Два его бойца остались в той одежде, в которой пришли — свободные рубашки, заправленные в узкие штаны, схваченные в талии широкими ремнями.
Ригестайн ан Дор Вангут и Доэйр Фандлоах стояли напротив. Не нужно было быть провидцем, чтобы увидеть, что эти двое — одной крови. Те же синие глаза, та же осанка, манера держать голову, чуть склонив её влево.
Наэйлут, стоявший справа от Доэйра, покачал головой, разглядывая юношу напротив. Повернул лицо к командиру.
— Ты хочешь биться с собственным сыном?!
— Мой единственный сын погребен в горах Веладии, — ответил Доэйр, подтягивая наручи. — Мне нет дела до бастарда от забытой мною шлюхи.
— Но он так похож на тебя. Взгляни на него хорошенько, Доэйр.
— А Элеас был похож на свою мать. Для меня это важнее в тысячу раз.
Ригестайн, глядя только на Ястреба, сделал несколько шагов вперед. В его руке подрагивал узкий меч. Злосчастный нож был заткнут за широкий пояс. Всем стало понятно, что вмешательство в их поединок недопустимо.
Бойцы Ястреба, разделившись по двое, медленно двинулись по краю арены в сторону Астида и Гилэстэла, обходя их с обеих сторон. Полукровка усмехнулся под своей маской, глядя на рыжие волосы приближающегося к нему Хэттира. В паре с ним шел Талкизсар.
— Маловато для меня, — Астид покрутил меч, следя за приближающимися наемниками. — Уступите мне одного, Ваша светлость?
— Нет, — спокойно ответил тот, держа меч в свободно опущенной руке. — Я тоже хочу размяться. Присматривай лучше за нашей птичкой.
А Доэйр и Ригестайн все еще смотрели друг на друга. Взгляд эльфа наткнулся на выглядывающий из-за пояса Ригестайна нож. Во взгляде мелькнуло удивление.
— Узнал его? — сузил глаза Ригестайн. — Это ведь твоя вещь? Я верну его тебе.
— Я сам его заберу. Сегодня — день моей чести.
— У тебя её нет.
Ригестайн бросился на Доэйра. В тот же миг напали и эльфы. Обманутый кажущейся беспечностью князя, Сизэрат пал первым. Уходя от его атаки, Гилэстэл молниеносным взмахом меча вспорол ему живот от паха до грудины. Второй шаг, полуоборот, шелест клинка — и в воздухе повисли капли крови из располосованного горла. Сизэрат рухнул на песок в предсмертных конвульсиях. Вырывающийся из горла воздух с хлюпанием и фонтанчиками крови быстро иссяк, и эльф перестал сучить ногами. Наэйлут отпрыгнул на безопасное расстояние, приглядываясь к противнику. Князь стряхнул с клинка капли крови, приглашающее повел им. Взгляд голубых глаз задержался на груди эльфа.
— Я читал, что капитан Мантахэйл лично отбирал бойцов для своего отряда. И собственноручно клеймил их. Тяжело, наверное, стать изгоем в своем отечестве после того, как пролил за него столько крови. Вас считали непревзойденными мастерами в своем деле. Это правда?
— Я покажу, — ответил эльф, делая первый выпад.
Хэттир и Талкизсарнапали на Астида одновременно с двух сторон, синхронно работая мечами. Они всегда были в паре, прикрывая друг друга, стоя насмерть друг за друга. Их движения были отработаны и отточены многими годами и боями. Астиду пришлось отступить под их натиском. Увернувшись от меча Хэттира, он зацепил взглядом поверженного Сизэрата. Два меча — лучше, чем один. Взмах руки, и клинок эльфа влетел в левую ладонь полукровки. Астид, не теряя инерцию его движения, полоснул им по груди Талкизсара. Вытатуированная птица утонула в алом потоке, рванувшемся из глубокой раны, а эльф, вскрикнув, отшатнулся. Хэттир, защищая друга, вклинился между ними, нанеся несколько быстрых ударов. Астид отбил его натиск, сложился, согнув ноги в коленях, перекатился стремительным клубком к Талкизсару, и, выпрямившись сжатой пружиной, вонзил оба меча ему под солнечное сплетение. Нажал, заставляя сталь скрежетать по ребрам, провернул клинки, выдернул их наискось и отскочил. На арену Талкизсар упал уже мертвым. Хэттир с воплем ярости рванулся к Астиду. Полукровка завертелся, уходя от атаки, кувыркнулся в воздухе, выметнув носком сапога песок в лицо противнику. На мгновение Хэттир ослеп на один глаз. Астид метнул в него меч Сизэрата, который Хэттир смог отбить. От второго клинка он защититься не успел. Покачнулся, опустил голову на торчащий из тела меч. Ухватился за рукоять, вытягивая его. Астид пробежал по арене, подхватил лежащий на ней клинок и в развороте в три шага достиг Хэттира. Эльф узнал противника по серым глазам за мгновение до того, как его голова упала на песок. Тело еще немного постояло, пошатываясь и фонтанируя кровью, а потом свалилось к ногам Астида.
Полукровка оглянулся вокруг. Гилэстэл и Наэйлут были заняты друг другом, перемещаясь по арене с грацией пантер. Ни один не одерживал верх. Словно это был и не поединок вовсе, а тренировка. За князя Астид не переживал — пусть развлекается.
А вот Ригестайну пришлось тяжело. Три месяца занятий фехтованием с князем дали ему возможность продержаться несколько больше, чем если бы их не было. Но этого было совершенно недостаточно, чтобы справиться с таким противником, как Доэйр. Полукровка подобрал второй меч и бросился на помощь Ригестайну.
— Нет!!! — выкрикнул тот, заметив Астида, возникшего за спиной Ястреба. — Я сам!!!
Астид отпрянул от Доэйра,