Борис ГРИГОРЬЕВ
«Бернадот»
Новый приезд в Париж и разрыв франко-русского союза
Война неотвратима
4 января 1811 года Чернышев снова явился в Париж под предлогом передачи Наполеону очередного письма русского императора, в действительности же — чтобы навести справки и понаблюдать.
Он горячо отдался этому делу, хотя местная полиция, догадываясь о его роли, не спускала с него глаз.
Чернышев поселился в самом центре многолюдного и шумного Парижа <…> Жил он скромно, на холостую ногу; прислуживал ему лакей немец и крепостной (moujik), который ходил за ним как тень. Чернышев много выезжал, поддерживал обширное знакомство, сумел втереться во все слои общества и всюду занял прочное положение. Так как Париж всегда был падок до азиатов, всегда увлекался блестящими погремушками, то мода приглашать блестящего иностранца, чем тот с таким искусством пользовался во время своих предыдущих поездок, возросла еще более. Конечно, его манера держать себя была не высокой пробы. В этом чересчур нарядно одетом, завитом, прикрашенном и страшно надушенном молодом человеке было что-то неестественное, слащавое, что не допускало известной близости, тем не менее его томные взгляды, его то заискивающее, то слишком вольное обращение по-прежнему доставляли ему успех у женщин.
Альбер ВАНДАЛЬ
«Разрыв франко-русского союза»
Безусловно, Альбер Вандаль может писать все что угодно: и про Париж, падкий до азиатов, и про не самой высокой пробы чернышевскую манеру держаться… Но мы знаем, что накануне войны 1812 года шла ожесточенная борьба французской и русской разведок, и очень важной составной частью этой борьбы был прибывший в Париж представитель императора Александра I, полковник Александр Иванович Чернышев.
Он, как уже неоднократно говорилось, быстро вошел в доверие к Наполеону и установил добрые отношения со многими его приближенными. За короткий срок красавцу-полковнику удалось приобрести информаторов в правительственной и военной сферах французской столицы, наладить и расширить сеть ценной агентуры. Считается, что в число его невольных осведомителей входили даже сестры Наполеона Полина и Каролина. На эти цели Чернышев широко использовал как свое неотразимое обаяние, так и личные средства.
Чернышев практически постоянно находился в Париже с тех пор, как привез Наполеону письмо императора Александра. Пользуясь благосклонным вниманием императора французов, он, например, еженедельно присутствовал на вечерах у герцога де Бассано. Чтобы было понятно: этого человека звали Юг-Бернар Маре, и он, благодаря своему дипломатическому дару, умел сглаживать многие острые углы в отношениях Наполеона с другими странами. В 1809 году император сделал его герцогом, а потом и министром иностранных дел.
Успехи в обществе давали Чернышеву возможность узнавать все, что делалось в Париже и во Франции. И не только во Франции. Когда он освобождался от своих операций во Франции, он, как пишет историк Альбер Ван-даль, «переносил свои взоры на Германию, через которую неоднократно проезжал и которую изучил до тонкостей».
Александр Иванович мечтал использовать там недовольство отдельных лиц и задумал план, который намерен был представить на рассмотрение императора Александра. Основная идея этого плана заключалась в том, чтобы пригласить в Россию как можно больше находившихся не у дел немецких офицеров, страстно желавших сразиться с Наполеоном и жаждавших реванша. По его мнению, их можно было бы набрать в тех странах, где они «томились от безделья». По мнению Чернышева, из них можно было бы составить легион иностранцев — отряд эмигрантов разного происхождения, в некотором роде армию принца Конде — военное формирование французских эмигрантов эпохи революционных войн.
Силами этого легиона Чернышев предлагал поднять восстание в Германии. Он даже вступил по этому делу в переписку с графом Людвигом фон Вальмоден-Гимборном, родившимся в Вене, а потом служившим в ганноверской и прусской армиях. По его мнению, это был человек «с головой и шпагой», готовый сражаться «где угодно, с кем угодно, только бы против Франции». Вальмоден сохранил в Германии многочисленные связи еще с 1809 года, когда он по поручению австрийцев занимался там подготовкой восстания. Теперь он предлагал предоставить в распоряжение России эти вполне приспособленные к решительным действиям элементы. Его посредником в переговорах с Чернышевым был барон Фридрих-Карл фон Теттенборн, который под влиянием Чернышева в 1811 году перешел на русскую службу. Эти немецкие имена мы еще встретим при описании войны 1813 года…
Повсюду были пущены в ход всевозможные интриги. Нити их переплетались во многих центрах и тянулись по всей Европе, поддерживаемые перепиской и поездками тайных агентов, с подпольной работой которых