Мускул задёргался в челюсти Спейда. Будь он проклят, если позволит этому случиться.
— Не могу сказать, что у меня есть, — продолжил Ян, мотая головой. — Очень трудно достать, конечно. Однажды я пробовал. Была забавно около часа, но потом начались жутчайшие видения, и головная боль на следующий день — чертовская головная боль! С чего ты решил поиграться с этим ядом, Чарльз?
— У меня свои причины, — ответил Спейд.
Дениз уставилась себе в ноги, беспокойно топчась на месте, но не говоря ни слова. Умненькая девушка. Он доверил бы Яну многое, но не это.
Ясные бирюзовые глаза Яна изучали его. Спейд сохранял лицо безразличным. Если Ян не сможет направить его к источнику, он пойдёт к кому-нибудь другому, кто сможет. Красный Дракон мог и быть редким и незаконным, но способы найти его были. Были способы найти что угодно, если ты готов вглядываться.
— Я скажу тебе, откуда получил свою дозу, — наконец сказал Ян. — Не могу обещать, что тип всё ещё в деле; это было несколько лет назад. В любом случае, его имя Блэк Джек, и в то время он часто посещал игры с высокими ставками в Беладжио.
— Беладжио в Вегасе? — уточнил Спейд.
Ян пожал плечами.
— Это Город Греха, в конце концов.
Мускул в челюсти Спейда дёрнулся снова.
— Так и есть. Предложение комнаты ещё в силе, дружище?
— Зачем? — выдала Дениз.
Спейд взял её за руку и легонько сжал, а Ян просто рассмеялся.
— Я тебе так не нравлюсь, крошка? Полагаю, это всё мерзкие истории обо мне, которые травила тебе Кэт. Женщинам нравится преувеличивать.
— Хочешь сказать, ты не пытался шантажировать Кэт, угрожая убить нескольких её солдат, если она не займётся с тобой сексом? — спросила Дениз, игнорируя, что Спейд сильнее сжал ей руку.
Улыбка Яна была совершенно бесстыдной.
— Ах, это? Да, было дело.
Рука Дениз, казалось, стала теплее, а аромат обострился от гнева.
— Это более чем достаточная причина не любить тебя.
— Дениз. — Спейд повернул её к себе. — Доверься мне.
Она стрельнула ещё одним мятежным взглядом в Яна, но кивнула.
Обрадовавшись, что она не спорит дальше, несмотря на то, что Ян преднамеренно травил её, Спейд прижался губами ко лбу Дениз. Однако как только его губы коснулись её кожи, она замерла. Также как и он.
Целовать её было такой естественной вещью, что он даже не думал, а действовал по импульсу. Но теперь воспоминание о том последнем разе, когда его губы касались её кожи, всколыхнулось в его разуме.
Спейд не смог остановить вспышку жара внутри себя. Части реакции Дениз можно было дать рациональное объяснение, посчитав нормальной реакцией любого человека на укус вампира в правильно выбранном месте. Но не всю. Даже половину. Несмотря на её отвращение к миру вампиров, посттравматический синдром и горе по убитому мужу, всё ещё омрачающее её, Дениз хотела его.
И несмотря на её человечность, растущую опасность, в которой она находилась, и его собственный здравый смысл, он тоже хотел её. Так ужасно, что сгорал от желания.
Губы Спейда медленно оставили её кожу, но её тепло всё ещё оставалось на них. Когда он уловил углубившийся аромат, расцвётший в ней, он с трудом удержался, чтобы не прижаться к её губам.
— Вам прямо сейчас нужна комната? — спросил Ян с тяжёлой иронией.
Дениз не позабавилась комментарием Яна. Она развернулась и ушла.
— Второй этаж, третья дверь слева. Пружинистый матрац, — крикнул Ян.
Спейд пересёк расстояние между ним и Яном в одно мгновение, вовремя остановив себя, хотя руки его были всё ещё сжаты в кулаки.
— Ты собирался ударить меня, Чарльз? — спросил Ян, и недоверие сменило весёлость на его лице.
Спейд расслабил руки. Он никогда не вёл себя так по отношению к человеку за все столетия, что знал Яна. По правде он никогда не вёл себя так ни с кем: ни с вампиром, ни с человеком. Он должен был взять себя под контроль, когда дело касалось Дениз. В ситуациях, когда они будут выслеживать Натаниэля, станут совсем не позволительными глупые, собственнические реакции, подобные этой.
— Я знаю, что это в твоей природе — вести себя подобным образом, Ян, но попытайся обуздать это, когда находишься рядом с Дениз, — очень спокойным голосом удалось произнести Спейду.
Ян встал — его движения были медленными и чёткими — и положил руки на плечи Спейда.
— Я не знаю, что происходит между вами двумя, но это начинает меня беспокоить. Действуешь за спиной лучшего друга. Ищешь Красный Дракон. Моментально срываешься, если к ней отнесутся хоть чуть небрежно. Притормози, дружище. Это на тебя не похоже.
Нет, не похоже, и Спейд знал это. Но он не мог взять паузу. Время убегало как песок сквозь пальцы.
— Не беспокойся обо мне, — ответил он, кратко прикоснувшись к рукам Яна, прежде чем отступить. — Я знаю, что делаю.
Он направился туда, куда ушла Дениз — за парадную дверью, а не наверх в комнату с пружинистым матрацем — когда ему вслед раздался голос Яна:
— Я начинаю сомневаться в этом, Чарльз.
Спейд не ответил. Он тоже начинал в этом сомневаться.
Дениз потёрла метки, спрятанные под длинными рукавами. Среди всего этого смятения, замешательства и расстройства, она ещё и умирала с голоду. Проклятые Раум и Натаниэль. Если бы не они, её кузены и тётя были бы живы. Она была бы дома, пыталась бы восстановить свою жизнь, сделав её настолько нормальной, насколько сможет. Не здесь, не снаружи этого чудовища-дома, принадлежащего бессмертной заднице. Она так старалась, делая всё возможное, чтобы держаться подальше от этого тёмного мира, и всё же ни одна из предпринятых ею предосторожностей, казалось, не возымела эффекта, потому что вот она здесь, проклинает одного вампира, в то время как её непреклонно тянет к другому.
Спейд уже должен был понять, что он её привлекает. Кэт говорила ей, что вампиры чувствуют запах людских эмоций, будь то гнев, обман, страх — или желание. Тогда в парке Спейду даже и не нужны были его сверхчувства бессмертного, но она надеялась, что он был слишком одурманен, чтобы полностью осознавать, что случилось. Теперь же она уничтожила любой шанс, что Спейд сочтёт это каким-нибудь ложным воспоминанием. Что с ней не так? Он сказал ей быть готовой к демонстрациям привязанности, как части представления. Теперь ей оставалось лишь надеяться, что Спейд посчитает её реакцию на поцелуй в лоб стараниями для какой-нибудь киноакадемии.
Дениз снова потёрла метки, жалея, что не могла просто соскоблить их и покончить со всем этим. Хотя от этого всё равно не было бы проку. Сущность Раума будет по-прежнему распространяться по её телу с каждым ударом сердца. Эти метки были лишь "привязью" или демонической формой ЛоДжека*. Если Натаниэль был так же заклеймён — а судя по видениям, которые ей показал Раум, он был — зачем она вообще нужна демону? Почему он не мог просто отследить Натаниэля тем же путём, как отследил её?