Читать интересную книгу Страсть к удовольствию - Нина Роуэн

– Вы сегодня не очень хорошо выглядите, – неожиданно заметила Клара.

Себастиан хрипло рассмеялся.

– В самом деле?

– Вы плохо спали?

– Я всегда плохо сплю. – Раздраженный ее непоколебимым спокойствием, а еще более – бушевавшей в его душе бурей чувств, Себастиан придвинулся ближе к Кларе. – А учитывая то, что мысли о вас не дают мне покоя… В общем, думаю, мне лучше вообще отказаться от сна. Зачем погружаться в сон, если я, даже бодрствуя, могу во всех подробностях вообразить то, что хочу делать с вами, вижу все те места, которые я хочу…

– Замолчите, Себастиан! – воскликнула Клара, густо покраснев, и ее смущение вызвало у него мрачное удовлетворение. – Вы говорите непристойности, – добавила она.

– Я буду вести себя еще более непристойно, когда ты, обнаженная, будешь дрожать в моих объятиях…

– Прекратите! – Клара посмотрела ему в лицо, и теперь ее фиалковые глаза сверкали гневом. – Ведь я же предоставила тебе возможность, не так ли? Бросившись к тебе в объятия, я вела себя как самая настоящая шлюха. Ты же просто оттолкнул меня. Так что не думай, что сейчас своими речами ты можешь вызвать у меня хоть какой-то отклик.

Себастиан резким движением привлек ее к себе, что Клара, охнув, буквально рухнула на него. Он же впился в ее губы с пылом человека, совершенно обезумевшего от страсти. Она выгнула спину, упершись ладонями ему в грудь и пытаясь остановить его внезапный порыв. Но Себастиан крепко сжимал ее в объятиях, и Клара, сдавшись, прильнула к нему. Напряжение покидало ее тело, тая как воск в пламени свечи, и вскоре уже она с отчаянным неистовством отвечала на его поцелуи.

«Моя, моя…» – мысленно твердил Себастиан, и это превратилось для него сначала в утверждение, а затем – в клятву.

– Сэр, приехали! – раздался громкий крик кебмена, заставивший Себастиана вынырнуть из омута страсти.

Он тотчас вскочил на ноги и закрыл Клару – на случай если возница уже спустился со своей скамьи.

Распахнув дверцу, Себастиан сделал глубокий вдох, пытаясь вернуть себе самообладание. Свет едва пробивался из закопченных окон таверны «Орел», а дверь то и дело открывалась, и на улицу, пошатываясь, выходили пьяные мужчины, громко смеявшиеся и невнятно переговаривавшиеся.

Тут Клара на удивление ровным и спокойным голосом что-то сказала вознице. Себастиан обернулся и увидел, что кебмен, открыв прикрепленный к стенке экипажа короб, достал оттуда какой-то сверток и с величайшей осторожностью передал его Кларе.

Взяв бумаги, она подошла к Себастиану и отдала ему рулон. Он хмуро посмотрел на нее и тихо сказал:

– Подожди в кебе, Клара.

Она отрицательно покачала головой и, поплотнее запахнув плащ, решительно направилась ко входу в таверну. Стараясь задержать Клару, Себастиан схватил ее за руку, но она, резко обернувшись, обожгла его сверкающим взглядом.

– Ладно, хорошо, – пробурчал Себастиан. – Только ничего не говори и делай то, что я скажу.

Клара молча кивнула, и ее спутник открыл дверь таверны. В душном прокуренном зале то и дело раздавались хмельные выкрики, где-то громко спорили картежники, а из смежного помещения доносился пронзительный и совсем не музыкальный свист свирели. Но ярко полыхавший большой камин, в котором весело потрескивали дрова, несколько сглаживал первое неприятное впечатление.

Бегло осмотревшись, Себастиан понял, что Дарайус еще не прибыл. Пододвинув к пустовавшему столу пару стульев, Себастиан усадил Клару и подал знак бармену, заказывая два пива. Спустя минуту к ним подошла служанка, быстро убрала со стола пустые кружки и затем принесла две наполненные.

Тремя глотками Себастиан осушил половину кружки и, достав платок, утер губы.

– Как бы там ни было, – сказал он, – но твой стыдливый румянец доставил бы мне удовольствие.

Клара приподняла брови, и в ее глазах промелькнуло удивление. Казалось, она собралась что-то ответить, но в этот момент в дверях появилась долговязая фигура Дарайуса, и он, быстро осмотревшись, направился к ним, ловко обходя стоявшие на его пути столы и стулья.

– Я не был уверен, что ты придешь. – Дарайус уселся за их стол, переводя взгляд с Себастиана на Клару. – Это ведь миссис Уинтер, не так ли? Вот уж вас-то я точно не ожидал увидеть, но нахожу ваше присутствие весьма приятным. С радостью воспользуюсь возможностью лично поблагодарить вас за оказанную помощь.

– Была рада оказаться вам полезной, мистер Холл, – сдержанно улыбнулась Клара.

– Просто Дарайус. Прошу вас называть меня именно так.

– Хорошо, Дарайус.

Тот тоже улыбнулся – похоже, ему понравилось, как звучало его имя в устах Клары, – и накрыл ее руку своей. Едва сдерживая вспышку ревности, Себастиан вперил в брата испепеляющий взгляд.

– Почему ты решил встретиться именно здесь?

– Чтобы отец не узнал о нашей встрече, – ответил Дарайус.

– А откуда, черт возьми, такое стремление избежать встречи с графом Раштоном? – спросил Себастиан. – Что ты скрываешь?

Клара осторожно коснулась его локтя, как бы призывая успокоиться.

– Чертежи у тебя? – спросил Дарайус.

Себастиан бросил сверток на стол, и листки, разлетевшись словно листья, легли на лужицы пролитого пива. Дарайус торопливо собрал бумаги и сказал:

– Завтра мы пойдем в банк, и я переведу деньги на твой счет.

Но Себастиана уже не интересовали деньги. С трудом сдерживая ярость, он проговорил:

– Скажи мне, что происходит, или я сообщу Раштону о том, что ты в Лондоне.

Дарайус откинулся на спинку стула. Его взгляд за стеклами очков был немигающим и холодным.

– Екатерина Лескова, – произнес он и умолк.

– Екатерина?.. – в растерянности переспросил Себастиан.

– Наша мать. Она хочет тебя видеть.

Если бы на голову Себастиана обрушилась крыша, он удивился бы меньше, чем сейчас, при этих словах брата. Но даже испытанный шок не помешал ему услышать, как Клара шумно перевела дух.

О боже! Он не хотел, чтобы она здесь находилась. Не хотел, чтобы она вообще что-то знала о его несчастной матери.

Себастиан машинально отхлебнул пива, и тут его осенило. Ведь все так очевидно… Стоило лишь секунду подумать над этим, и ответ пришел сам собой.

– Где она? – спросил Себастиан по-русски, старательно выговаривая слова несколько подзабытого языка.

Дарайус с удивлением взглянул на брата, но ответил тоже на русском.

– Надеюсь, твоя спутница не говорит по-русски?

– Нет, разумеется. – Себастиан покосился на сидевшую рядом Клару. Та беспокойно заерзала: заметно было, что ситуация начинала тревожить ее. Что ж, сама виновата. Не стоило так упорствовать. – Так где же наша мать? Что тебе о ней известно?

– В этом году она разыскала меня в Санкт-Петербурге. – Дарайус тяжело вздохнул. – Матушка снова вышла замуж и теперь известна как Екатерина Лескова. Она связалась со мной, потому что догадывалась, что только я соглашусь встретиться с ней.

– И она была права, – пробормотал Себастиан.

Александр и Талия отказались бы встречаться с ней, да и у него, Себастиана, не было оснований поступить иначе. Разумеется, их мать не могла связаться с Николасом, потому что даже не знала, где он сейчас находился. А вот Дарайус, похоронив остатки гнева и обиды, охотно уступил своему любопытству, и мать прекрасно знала, что именно так и произойдет.

– Она следила за твоей карьерой, – продолжал Дарайус. – Говорит, что хотела разыскать тебя в Веймаре сразу после отставки, но побоялась причинить еще большую боль.

Себастиан невесело рассмеялся.

– А она не подумала об этом, когда решила сбежать?

Пожав плечами, Дарайус продолжил:

– В письме ко мне она спрашивала, что с тобой случилось, – видимо, уже тогда подозревала, что за всем произошедшим стоит нечто большее, чем конфликт с Веймарским комитетом.

«Черт возьми, черт возьми…» – мысленно твердил Себастиан. Конечно, он не был ближе к своей матери, чем его братья и сестра, но их с Кэтрин связывала любовь к музыке – увлечение, которое мать старалась держать в тайне. Даже теперь Себастиан помнил, как мальчиком топтался в тени дверного проема, в то время как его мать в пустой гостиной играла на пианино, зная, что единственным ее слушателем был собственный сын.

Себастиан покосился на бумаги, которые брат положил на соседний стул, потом спросил:

– А почему ты мне сразу об этом не сказал?

– Я знал, что твоя преданность Александру не позволит тебе даже выслушать меня, – ответил Дарайус. – Да, я действительно считаю, что эта шифровальная машина может быть использована в различных целях, но я также хотел знать, согласишься ли ты на мое предложение.

– Почему?

– Если согласишься, значит, у тебя нет никаких других планов. И следовательно, у тебя нет никаких доходов от концертов или преподавания, а также никакой работы в Музыкальном обществе. А это, в свою очередь, позволило мне сделать вывод, что ты оставил не только свою общественную деятельность, но и отказался от музыкальной карьеры. Да и сам факт, что ты согласился на… материальное вознаграждение, свидетельствовал о том, что ты испытываешь недостаток средств. Впрочем, это я начал подозревать уже после встречи с великой княгиней Ириной. Мы встретились прошлым летом, и она с некоторым недоумением сообщила мне, что ты неожиданно отказался от ее покровительства и без всяких объяснений отправился в Лондон.