группы, исключая меня и профессора Браге, считают Ратмира гражданином Персии, Ибрагимом Демиром, ученым-вулканологом. Я же была представлена его ассистенткой. Профессор Браге объяснил свое желание участия в экспедиции старческим помутнением рассудка, о чем постоянно хохмил. Все привыкли к причудам профессора, имевшего легкий, жизнерадостный характер и довольно благожелательно относились к его присутствию в группе. Мы же с ним договорились обращаться к Ратмиру коротко — Мир, чтобы ненароком не ввести в заблуждение всех остальных и не вызвать излишних вопросов.
— Эти данные, — тем временем продолжил Крук, — были получены предыдущей экспедицией, устроенной Международным научно-исследовательским институтом по проблемам экосферы Земли, где я, ваш скромный визави, имею быть честь приглашенным читать лекции по истории географии. Так вот, в этой экспедиции они столкнулись с необъяснимым, на их взгляд, удивительным существом, не вписывающимся ни в один классификатор земной фауны. Кое-кто, — Крук ближе наклонился к Ратмиру и зашептал. — Кое-кто из них утверждал, что подвергся со стороны животного психической атаке.
— Животное было описано, мистер Крук, — заинтересованно спросил Ратмир.
— Да. И довольно подробно. Я думаю, мы с вами сразу поймем, что это именно оно.
Он достал из внутреннего кармана пиджака смартком.
— «Ничего себе у него гаджет!» — я с любопытством рассматриваю плоский серебристый предмет. У голосмарта, что поблескивает в свете костра, два экрана. В отличие от моего, тоже надо сказать, не последней модели фоноимпланта, эта штука имеет функцию объемной голографии и обладает очень мощным сигналом, способным связаться даже с Луной. Я слышала о таких моделях, но насколько знаю, их еще не выпустили в массовое производство. Если бы у меня был такой, то я могла бы связаться с Лео и не проторчала в Крепости столько времени.
— «Однако у нашего начальника экспедиции неплохие связи» — думаю я, глядя, как в руках Крука голосмарт трансформируется в ультратонкую пластину, на поверхности которой возникает, словно сотканное из тонких, голубых лучей суперобъемное изображение невиданного существа.
Остальные члены группы, побросав свои занятия, тоже с любопытством уставились на дивного зверя. Только Джин продолжила жарить наш ужин. Скорее всего, она по роду своей деятельности уже была ознакомлена с его изображением.
Зверь же был поистине удивительным. Наверно, больше всего он походил на дракона. Хотя, это не слишком правильное сравнение, потому, как драконы существа вымышленные, мифологические и в разных сказках и легендах, разных народов описывались по-разному. Этот же зверь напоминал мне именно китайского водяного дракона Сюаньлуня, чешуйчатое тело которого изогнулось словно в броске. Четыре мощные лапы оканчивались когтями, способными разодрать, наверное, шкуру слона. Приоткрытая длинная пасть обнажала острые клыки. Тело заканчивалось хвостом, имевшим широкий плавник, похожий на лист дуба. От носа шли тонкие, гибкие усы, практически достигавшие хвоста. Голову украшали два витых рога. От их основания на затылке и до самого хвоста росла грива. Имел зверь и небольшие, кожистые крылья. Во все глаза я смотрела на дивное существо, будто ожившее с рисунка древнего китайского свитка.
— Очень жаль, что мне не удалось пообщаться с людьми, имевшими с этим существом контакт, — сказал Ратмир, как и я, внимательно разглядывая зверя.
— Да! Красавец! — прокомментировал Тью Браге. — Удивительно, но он похож на китайского дракона! — Похоже, наши мнения с профессором совпали.
— Диморфодон. Род птерозавров. Обитали в юрском периоде.
Все головы повернулись к близнецам.
— По крайней мере, на это указывают некоторые признаки, — продолжил один из братьев, кучерявый Фрэнк, чьи шикарные кудри, спрятанные под платком, все равно постоянно выбивались из-под косынки.
— Откуда здесь могут быть доисторические животные? Не смешите меня, молодые люди.
Теперь все внимание присутствующих занял длинный и худой, как жердь, мистер Буш.
— Но мало ли, профессор, — ему возразил Тью Браге. — Сейчас столько развелось институтов, занимающихся генной инженерией. Может у кого-то подобный экземпляр и сбежал. Да разве признается кто, если все делалось без лицензии на подобные эксперименты.
Народ чесал затылки, удивляясь невиданному животному. А я задумалась: «Интересно. Мне лишь показалось, что во взгляде Ратмира скользнуло узнавание?»
***
Острые, словно бритва мачете делали свое дело. Хоть и с трудом, но отряд продвигался по непроходимым джунглям, в иных местах буквально прорубая себе дорогу. Мы перевалили через хребет Медвежьего зуба и у нас уже были две ночевки в лесу, а проводник уверял, что мы на верном пути. В общем, никаких серьезных опасностей пока не было, но не смотря на это, у меня появилось стойкое чувство, что сама обстановка в нашем отряде накалялась. Народ нервничал, иногда случались стычки и ссоры из-за ерунды. Ратмир стал еще серьезнее, чем раньше. Только профессор Браге продолжал шутить, но часто невпопад. Даже Джин, всегда добродушная и отзывчивая, временами огрызалась и грубила.
А на третью ночь кое-что случилось. Меня похитили. И все это напоминало недавно уже произошедшую со мной историю. Уснула я в своей палатке, а проснулась завернутая в пыльный мешок. На улице, судя по ощущениям, был уже день. Скоро мне войдет в привычку, приходить в себя, вот в таком положении. Иначе, почему я даже не запаниковала?
Мои похитители догадались, что я проснулась. Сильные руки подняли и усадили на землю, путы связывающие мешок ослабли и вот я снова свободна.
Вокруг те же джунгли, а рядом два человека. Один поодаль, прислонился спиной к стволу дерева. Это наш охранник. Рыжий и мордатый Боб. Голова его низко опущена и я даже подумала вначале, что он спит. Но грудь мужчины не вздымалась в характерных для спящего человека движениях. Потом я увидела темные, сырые пятна на его куртке и мне стало все ясно. Охранник был мертв.
— У нас мало еды, а идти еще долго.
Поднимаю голову на знакомый голос, и смотрю в глаза, этой гадкой сволочи.
— Ахмед, — выдыхаю я. — Ты убил его?
— Я же сказал. Еды мало. И воды. Если бы дохляк-проводник так не вовремя не проснулся, все было бы иначе. И тот, и этот, — он махнул в сторону Боба рукой, — оба были бы живы. Пришлось уходить быстро, с шумом.
— Зачем? — к горлу подступил ком, склеив голосовые связки.
— Что зачем?
Он, похоже, не понимал, что я имею в виду. Или притворялся.
— Зачем я тебе, Ахмед? Ты убил людей из-за меня!?
— Ты моя! — глаза мужчины сверкнули. Сейчас он еще больше напоминал хищную птицу. — Тебя мне подарили, а я даже не успел насладиться твоими прелестями, красавица.
Ахмед надвигался. Весь мир заполонили его глаза, в которых отражалось безумное желание обладать. Губы его повторяли: «моя, моя», гипнотизируя, и не давая мне двинуться с места. Его прикосновение пронзило словно током,