Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В этот раз будет самая что ни на есть серьёзная. Надеюсь, специалисты Военного Приказа сумеют помочь. Там работают опытные психологи и психолекари. Тетя Таня и дядя Вася — люди хорошие. Правда, сын у них был один, и на него они возлагали большие надежды.
А моя мама сумеет сопоставить факты. И поймёт, что, возможно, без Боевого Рождения её сына уже не было бы в живых. Да, скорее всего, так оно и было. Открывшаяся в момент Рождения потрясающая меткость — вот что позволило мне выжить в истории с жнецом. Ну и ещё разогнанная регенерация организма.
Если бы не это — лежал бы я сейчас рядом с Егором, такой же мёртвый и холодный. Теперь я отчётливо это понимал. Даже опытный десятник ног лишился в этом бою. Всё-таки жнец — это страшная тварь…
Разговор с мамой настроение испортил. И десерт не помог. Нужно было скоротать время до сна, и я решил разобраться, что же во мне изменилось. А то я вроде бы двусердый, а особых метаморфоз не ощущаю.
Ну кроме изменённой кожи. И отношения окружающих.
В итоге время, оставшееся до отбоя, я провёл за попытками ощутить второе сердце. Но то ли оно было ещё слишком слабеньким, то ли я делал что-то неправильно… В общем, почувствовать ничего такого не удалось.
В девять вечера я быстро умылся, залез в кровать и, выключив свет, попытался уснуть. И уже на самой грани яви и сна подумал, что вообще-то уже не на службе. А значит, могу и перенести время отбоя.
Но обдумать эту мысль я не успел, соскользнув куда-то в тяжёлый сон.
Сам сон я не запомнил. Осталось лишь ощущение омерзения и страха. Наверняка это был кошмар с расчленёнкой и повторной смертью боевых товарищей. В общем, и хорошо, что не запомнил. Зато проснулся рано. Залез на сайт гостиницы и заказал завтрак в номер.
Деньги таяли. Вчера я спустил в торговых рядах почти двадцать рублей. Но покупки были реально нужные, так что жалеть о вчерашних тратах не стоило.
А вот поберечь бюджет надо было, поэтому автобричку я заказывать не стал. Автобусы по городу регулярно ходят, а они дешевле.
И только войдя в автобус нужного маршрута и приложив браслет, я понял, что, как сказали бы в моей прошлой жизни, протупил по полной.
Водитель и пара ближайших пассажиров так смотрели на мою правую щёку, что захотелось её срочно прикрыть.
И тут я попытался вспомнить: а доводилось ли мне когда-нибудь видеть меченого в общественном транспорте? И понял, что нет. Ни разу не видел.
Они просто никогда в общественном транспорте не ездили. Либо на своей машине, либо на автобричках.
Получается, я только что показал, что являюсь двусердым, который ещё ничего не умеет. К тому же, и людей шокировал. Хорошо хоть, из-за эвакуации их в городе немного было. И я смог устроиться в дальнем конце салона, не особо светя своим титулом.
Либо я слишком рано решил, что самый умный. Либо я всё ещё в шоке, поэтому и не могу просчитать последствия своих действий на пару шагов вперёд. И то, и то плохо. Мне сейчас надо быть предельно собранным.
Мальчик Федя пока ещё слишком уязвим во всех смыслах. Я не являюсь полноценным двусердым, потому что ничего не умею. И не являюсь полноценным дворянином, потому что ничего не имею.
А вот меня обидеть, между прочим, может каждый!
И кусок изменённой кожи не скрыть. Запрещено на законодательном уровне. Мол, если ты двусердый, то будь добр — предупреждай об этом факте своим таблом.
Впрочем, в обратную сторону закон тоже действует. Если попытаешься выдать себя за двусердого с помощью грима или макияжа — мало не покажется.
А вообще, пока я ехал, задумался над тем, что в начале местного двадцать первого века двусердые оказались в жёстких рамках. К примеру, я не мог просто взять и дать по морде нахалу, который меня оскорбил.
Я должен официально затребовать с него компенсацию. Или виру, как тут это дело называют. Через Судебный Приказ.
Вот пока я обычный человек — могу бить других обычных людей. Меня обозвали ка́кой, и я отвесил хаму под сраку. В худшем случае, «хулиганку» пришьют, а это, как сказали бы в мире Андрея — административное нарушение.
А как стал меченым, так теперь всё — не могу, пока на меня первого не напали. Если первый начну — будет уголовное преступление. Могут, конечно, заменить наказание штрафом, но станут ли?
Другое дело, если меня другой двусердый оскорбил. Тогда, по всем правилам, можно вызвать его на дуэль. Правда, я на дуэли с настоящим меченым профукаю десять раз. И это только за первую секунду боя.
Вот и выходит, что я как меченый должен за языком следить. Чтобы, не дай Бог, не обидеть того, кто сильнее меня. А обычный человек может мне хамить, сколько его душе влезет.
Обидно, да. Вот только отчасти в такой ситуации были виноваты сами двусердые, которые на протяжении пары веков упорно отказывались от отмены дуэлей. После пары громких скандалов, случившихся уже в середине двадцатого века, отец нынешнего царя разозлился и ввёл такие драконовские законы, что двусердым стало не продохнуть.
А вот не надо Рюриковичей злить! Официально, Рюриковичи — совершенно бешеный род.
Ни в десятом веке, когда они в Новгороде утвердились, ни позднее характер у них не исправился. Наоборот, этот ген бешенства от Рюриковичей передавался и прямым потомкам, и многочисленным бастардам, и тем внебрачным детишкам, о которых никто не знал.
Вообще врачи и лекари царства уже давно научились выявлять царскую кровушку. Так что если у кого-то часто рвало башню — его быстренько тащили на анализ. И если кровь Рюриковичей в тебе обнаружена — лови сокола на левую щеку. Теперь так и будешь ходить, пугая всех птицей на физиомордии.
Так что не надо было двусердым злить царя.
Потому что он Рюрикович. Самый главный.
И, возможно, самый бешеный.
Ну а у меня теперь ещё одна проблема. Я, честно говоря, не знаю всех тонкостей и нюансов законодательства по поводу двусердых. А значит, могу походя нарушить какой-нибудь указ или правило.
Короче, чем быстрее я вникну — тем лучше будет.
Тёмный Приказ обосновался в мрачном доме на набережной той самой речки Карамыс. Мощное здание с гранитными колоннами было выполнено в греческом