Лестница была скручена и теперь разворачивалась под тяжестью самой большой палки в середине свертка. Она падала прямо Ричарду на голову, так что ему пришлось попятиться к обрыву.
Качаясь и дергаясь, лестница повисла перед Ричардом, а Джабари все глядел на уступ, силясь понять, кто ее сбросил. Дуло его пистолета было направлено прямо вверх.
Куда боевик целит, Ричард не видел, зато только что осознал другое: нижняя перекладина – та самая, которая заставила лестницу развернуться, – оказалась черным помповым ружьем.
Покуда Джабари силился различить врага на вершине уступа, Ричард шагнул вперед, схватил ружье, сдвинул предохранитель и, немного отведя затвор назад, заглянул в окно для выброса гильз, убеждаясь, что патрон уже в патроннике.
Трудно развернуть ружье, когда его держат два троса и ветки, но при расстоянии в три ярда особой точности не требуется. Ричард упер приклад в плечо и навел дуло на Джабари.
Движение наконец заставило египтянина опустить взгляд. В тот же миг дуло пистолета пошло вниз, но поздно.
– Извини, – сказал Ричард, когда их глаза встретились, и нажал на спуск.
Выстрел снес Джабари голову.
* * *
Жизнь в Бостоне, а затем в перенаселенных городах «третьего мира» вроде Манилы приучила Шеймуса всегда закладывать на дорогу несколько часов. В Кёр-д’Алене в половине седьмого утра эта привычка сыграла с ним злую шутку: до муниципального аэропорта они доехали раньше, чем стекла машины успели отпотеть. Вертолетная площадка была сразу за входом. Перед сборным домиком стояли два вертолета – один побольше, другой поменьше. Припаркованный у домика грузовик светил фарами на больший вертолет, а человек в синей пилотской куртке лежал на спине в кабине, свесив ноги на полозковое шасси, и ковырялся с проводами в приборной панели.
– Не обнадеживает, – заметил Шеймус, паркуясь перед домиком.
С первого взгляда было ясно, что фирма не ставит себе цель угодить туристам. Здесь обслуживали в основном лесопромышленников, а желающих полюбоваться видами катали постольку-поскольку. Сто процентов инвестиций в это направление деятельности составили расходы на буклет – вполне разумно, потому что к тому времени, как клиент увидит убожество обстановки, передумывать будет поздно. Никто заехавший в такую даль не повернет обратно из-за того, что ему не подали кофе с круассанами в изящно оформленном зале для гостей.
Юйся предлагала вытащить пилота за ноги, но Шеймус убедил ее повременить: пусть спокойно закончит. На площадке было очень зябко, и они остались в машине, не выключая мотор, чтобы не замерзнуть. Наконец пилот выбрался из вертолета, держа в руках коробку с болтающимися проводами.
Шеймус вылез из машины и подошел к нему.
– Привет, Джек.
В этих краях не принято обращаться по фамилии.
– Ты Шеймус? Я по акценту угадал.
Джек почти наверняка был отставным военным. Его круглое, немного рыхлое лицо обрамляла аккуратно подстриженная рыжеватая борода.
– Искра?
– Да вот, думал, починю и сразу взлетим, – сказал Джек. – Но разъемы не подходят…
– Техника не желает работать как положено. Кто бы мог подумать.
– Ладно, сколько вас? – Джек глянул на машину. – Полетим на трехсотке, – полуобернувшись, указал он на маленький вертолет. – Там не так удобно, но если это не напрягает…
– Не напрягает, – ответил Шеймус. – А сколько пассажиров он берет?
– Двух. Может, втиснем третьего.
– А большой точно никак?
– Пятисотка сегодня не полетит.
– Секундочку.
Шеймус вернулся к машине.
– Перемена планов. Большая вертушка сломалась. Маленькая возьмет только двоих-троих. Один или двое должны остаться.
– Я туда точно не влезу, – сказал Чонгор, глядя на трехсотку. – Да, если честно, не очень-то и хотелось.
Юйся подпрыгивала на сиденье, боясь, что ее не возьмут. Вид у нее был такой, словно сейчас она выбежит из машины, рванет к вертолету и вцепится в полозья. Марлон, видя ее страдания, сказал:
– Я посижу в Инете.
Покуда они ждали, он одолжил у Шеймуса ноутбук, вошел через гостевую учетную запись, сделанную для него Шеймусом, и поймал незапароленный Wi-Fi из сборного домика.
Шеймус выключил зажигание, затем повернул ключ, чтобы ноут работал от прикуривателя.
– Не вздумайте кататься, – предупредил он. Потом кивнул Юйсе, и та резво выпрыгнула на бетон.
Прежде чем взлететь, обсудили план полета. Джек прикинул, что до места, которое хочет посмотреть Шеймус, лететь сорок пять минут, столько же обратно, плюс от получаса до сорока пяти минут, чтобы собственно покружить и пофотографировать. Сейчас без четверти семь. Значит, возвращение в девять, самое позднее – в девять тридцать.
На заднем сиденье можно было поместиться, только поджав ноги, и Шеймус порадовался, что Марлон решил не лететь. После очень короткого инструктажа по технике безопасности Юйсю усадили сзади, а Шеймус сел в кресло второго пилота. Оно не удостоилось бы премии за удобство, но Шеймусу с его профессией было не привыкать.
Джек осмотрел вертолет, проводя какую-то предполетную проверку. Чонгор вышел из машины посмотреть, как они взлетят. Джек влез в кабину, протянул Юйсе и Шеймусу древние, но вполне исправные наушники, потом надел свои, чуть поновее, воткнул их в переговорное устройство и проверил звук.
Заработал двигатель. Следующие секунды были заполнены ветром и грохотом. Чонгор, смотревший с близкого расстояния, втянул голову в плечи и зажмурился. Трехсотка, набирая скорость и высоту, устремилась к северу.
* * *
Не совсем понятно было, как Ричарду взбираться по веревочной лестнице с помповиком и «глоком» убитого египтянина. Не то чтобы такая задача требовала суток на размышление, но она немного его замедлила. Предохранитель у «глока» автоматический, встроен в спусковой крючок. Теоретически пистолет не должен выстрелить сам по себе. Ричард сунул его в карман куртки и застегнул на молнию, чтобы не выпал. В горячке последних секунд он выронил нож и вспомнил о нем, лишь наступив ботинком на что-то жесткое. Ричард сдвинул ногу, вытащил нож из комка холодной земли, затем перерезал стропы, на которых висел помповик. Одна была завязана на стволе, сразу за мушкой, вторая – в самом узком месте пластмассового приклада, рядом с предохранителем. Снизу болтались черные нейлоновые тесемки – перегруженный мозг с трудом определил в них не то портупею, не то сбрую. Разбираться было некогда, и Ричард просто надел ее на плечо и убедился, что ружье держится. Потом ухватился за лестницу.
На такое безумие он в жизни бы не решился, не беги к нему разъяренные моджахеды. Во всяком случае, Ричард предполагал, что они бегут к нему, хотя и не слышал ничего, потому что на время оглох от выстрела. Стропы были толщиной примерно в одну восьмую дюйма. Теоретически это означало, что вместе они должны выдержать его вес – двести пятьдесят фунтов с лишком. Но если они повреждены или Зула плохо завязала узлы…