Выражение лица моей подруги тут же меняется. Черты лица смягчаются. Глубокая, очерченная складка между бровей постепенно разглаживается, когда она произносит:
— Ты что-то задумала?
Я уверенно киваю.
— Тогда я с тобой, — без тени сомнения добавляет она, чем весьма удивляет меня.
— Что даже не спросишь нарушим ли мы при этом правила академического устава?
Она фыркает и пожимает плечами:
— Эта болотная кикимора знатно перешла черту. К тому же — война? — Сайви складывает руки на груди, тряхнув копной своих светлых волос, и усмехается. — Она просто ещё не поняла с кем связалась.
Мои губы снова растягиваются в улыбке — на этот раз озорной, полной скорой расправы, пропитанной справедливостью. Я заключаю подругу в крепкие объятия, а затем отстраняюсь.
— Есть у меня одна идейка. Но об этом мы поговорим позже. Мне уже пора.
Лин понимающи кивает, после чего выдыхает:
— Удачи. Она вам с Айеном понадобится.
— М-да. Если мистер Кобери не в духе, то можно сразу бежать на другой континент.
Подруга усмехается, но затем произносит:
— Я не об этом.
— Что? А о чем тогда?
— О том, что вы останетесь совершенно одни. Кто знает, что случится за эти несколько часов отработки… — загадочно, с лукавой улыбкой на губах, произносит она, заставив меня глубоко задуматься.
Правда прежде чем я успеваю толком сообразить и ответить, ущипнув эту нахалку, она со смешком уворачивается, а затем скрывается за дверью.
Сделав пару выдохов и, мысленно помолившись Богам, я выхожу следом. На этом наши пути с Лин расходятся. Она следует в сторону общежития, направляясь к Ойену. Ну, а я…
Я следую навстречу своей угнетенной, несправедливой судьбе…
Что за невезение?..
***
Путь до башни, в которой располагается кабинет мистера Кобери, занимает у меня около пятнадцати минут. И если я снова не поспешу, то имею все шансы на очередное взыскание за неуважительное отношение к старшим. Что весьма прискорбно, ведь если подобных заметок в личном деле адепта более пяти, то в дальнейшем они будут выноситься на всеобщее обозрение в досье, которое получает каждый по окончанию академии. Это что-то вроде похвальной грамоты, в которой профессора и ректор дают адептам рекомендации. И в случае положительных отзывов есть неплохие шансы успешного и беспрепятственного устройства в лучшие конторы в команду к сильным подразделениям.
Замечтавшись о дальнейшем будущем, я совершенно не замечаю профессора идущего напротив. Лишь тогда, когда моя голова упирается в мужскую грудь, я ойкаю и спешно отступаю назад, подняв взгляд. Однако мои глаза тут же округляются.
— Мисс Роуз…
Профессор Родс как всегда выглядит безупречно. Его внешний вид весьма точно говорит о собранности, сдержанности и некой строгости, что изредка прорисовывается в чертах его лица или в уголках прищуренных глаз. Однако сейчас уголки его губ слегка подняты — что-то вроде снисходительной улыбки.
— Прошу прощения, мистер Родс. Я задумалась и совершенно вас не заметила.
— Ничего страшного. Бывает. Главное всегда извлекать для себя пользу. Будь то маленькие оплошности или же весьма значительные жизненные уроки.
Хм.
— Вы правы. — Я почтительно киваю.
Мужчина делает тоже самое, и я собираюсь идти дальше. Однако стоит сделать несколько шагов в сторону винтовой лестницы, ступить на первую ступень, и я слышу:
— Мисс Роуз…
— Да? — Я едва поворачиваю голову, взглянув на профессора.
— Я бы хотел с вами поговорить… Зайдите ко мне, скажем завтра, после занятий?
Его взгляд настойчиво блуждает по моему лицу. И хотя в речи отчётливо слышится вопрос, его глаза без тени сомнения твердят о том, что отказы не принимаются. Едва сглотнув, я все же киваю.
— Как скажете, профессор.
Он одобрительно кивает, словно иного и не ожидал. Наши взгляды на мгновение пересекаются, а затем мужчина резко разворачивается и уходит.
Пару секунд я задумчиво смотрю ему вслед, пытаясь понять, что гложет меня в этот самый момент. Но в конце концов, списав все на банальную усталость и накопившуюся злость, я снова плетусь наверх, мысленно представляя причитания мистера Кобери.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не проходит и нескольких кратких, но весьма утомительных минут, как я оказываюсь напротив деревянной, в некоторых местах потертой, двери. Табличка, приколоченная к ней, явно кричит о том, кто восседает за ней. И, судя по тому, что я стою здесь одна, у меня есть два варианта: либо я пришла первой, и Вэйсс опаздывает, либо… я опоздала.
Думать о последнем мне совершенно не хочется. Но внутреннее чутьё подводит к неутешительным умозаключениям. Поэтому набрав в легкие побольше воздуха, я заношу руку над деревянной поверхностью. Правда не успеваю толком ударить по ней, как дверь резко открывается. Невидимый поток воздуха захватывает меня в кольцо своих крепких щупалец, а затем утягивает внутрь. Я успеваю лишь растеряно ойкнуть. И лишь после увидеть направленные на меня взгляды.
Как и предполагалось, Вэйсс уже здесь, а я опоздала. О чем весьма неприкрыто кричит выражение лица нашего надзирателя.
— День добрый, — говорю я, пытаясь сгладить атмосферу, разгорающуюся внутри, а затем мило улыбаюсь. Правда тут же начинаю задыхаться, чувствуя как сжимаются легкие.
Какого…
— Вы непростительно опоздали, мисс Роуз.
Давление на горло и легкие резко исчезает. Я падаю на колени, втягивая носом воздух. А затем поднимаю взгляд на мужчину.
Его руки убраны за спину.
— И вот мы снова встретились.
«Что весьма прискорбно» — думаю я, а затем поднимаюсь на ноги. Хотя видят Боги, я была бы не прочь провалиться под землю.
Взгляд мистера Кобери кажется не просто устрашающим, а скорее смертноносным. Да чего уж там! Думаю, в академии он один из самых загадочных персонажей. Из тех, кто одной лишь приподнятой бровью способен свети с ума, заставив тебя забиться в самый дальний и тёмный угол.
Я откашливаюсь, едва прикрыв рот ладонью, после чего сажусь рядом с Вэйссом, так и не взглянув на него. Такой позор! Впрочем, это не мешает мне расправить плечи и принять своё, пусть и несправедливое наказание, с должным уважением.
Мужчина ещё несколько долгих мгновений пытается прожечь во мне дыру. Иначе как ещё интерпретировать его пристальный взгляд, обращённый ко мне. После чего, едва слышно хмыкнув, возвращается на место. Его руки тут же складываются в увесистый замок. Сглотнув, я молча достаю из сумки лист с направлением на отработку и кладу его на стол. Тут же и лист Вэйсса.
Это просто немыслимо!
— Итак, посмотрим…
Мистер Кобери медленно, словно растягивая удовольствие, берет наши бланки, в которых четко прописано, что мы натворили, обозначены пункты ученического кодекса, в которых возможные нарушения, а также поставлена личная отметка профессора. И, когда уголки губ этого сурового мужчины подрагивают, мне становится дурно. Легкая волна озноба пробегает по телу. Ведь это трудно назвать улыбкой или же смехом. Скорее, предвкушением, наслаждением и возможностью отыграться на глупых адептах.
Черт. Аж мурашки по коже.
— Исходя из того, что я вижу, ваше наказание будет сроком…
Сроком?..
— Скажем, дня три.
— Три дня?!
— Вас что-то не устраивает, мисс Роуз? При том, что вы столь нагло и грубо перебили меня, даже не дослушав перечень ваших обязанностей.
Угрюмо поджав губы, я на мгновение цепляюсь пальцами за края стула. После чего выдыхаю и говорю:
— Прощу прощения.
Мужчина сухо кивает. После чего продолжает:
— Вы оба будете помогать миссис Дели с приготовлениями блюд для раздачи. А после этого в малой оранжерее будете проводить чистку растений. Каких именно вам скажет уже помощник мисс Нор.
«А когда нам простите спать и выполнять задания?» — хочется мне спросить, но я тактично помалкиваю, сохраняя нейтральное выражение лица.
Кажется, эти три дня обещают быть теми ещё кругами Ада!