Вэйсс задумчиво оглядывается вокруг, словно пытается подметить каждую деталь здесь. Или же как лучше сбежать в случае непредвиденных обстоятельств, чтобы в конечном итоге не стать погребённым под этим полем «гончих». Но в конце концов ставит ящик на небольшой столик и произносит:
— Как бы там ни было, давай приступим. У нас не так много времени до закрытия общежития.
Вынуждена согласиться. Поэтому я молча натягиваю перчатки. Вэйсс следует моему примеру. И уже через пару минут мы в полной боевой готовности. О предполагаемых ошейниках мы конечно же забыли. А может и вовсе не хотели тратить на подобную ерунду столько времени. Но так или иначе мы принялись за дело.
Вэйсс вычищает лишние отростки, а затем слегка обтирает стебли, чтобы они впитывали в себя влагу. Я тем временем обрабатываю листья, осторожно протирая их специальным раствором, а затем распыляю на землю удобрение.
Поначалу все идёт хорошо. Мы вполне сносно справляемся с нашей работой, несмотря на то что временами сталкиваемся друг с другом. Растения ведут себя тихо, хотя и покачивается изредка из стороны в сторону. Однако из курса ботаники мы знали, что это вполне нормально. Ведь они живые и могут быть даже чувствительнее людей. Но затем…в какой-то момент все снова идет не по плану.
Я заношу руку над очередным листом, когда слышу невнятное шипение. Взгляд тут же пытается отыскать источник звука. Однако уже в следующее мгновение я вижу, как красивый маленький бутон превращается в зубоскалистую морду!
— Вэйсс!
Парень спешно отводит руку и отступает назад, словно ужаленный дикими осами. В том месте, где ещё секундой назад была его рука, клацает длинный ряд острых заточенных зубов. Причём каждый из них наслаивается друг на друга и получается так, что у этой твари зубов больше чем у нас вместе взятых! Да куда там? Больше чем у любого хищника, стоящего в высшем ранге! Кажется, у той же нечисти их будет меньше!
Шипение тем временем становится отчетливым. И не проходит нескольких мгновений, как это пастбище мелких хищников пробуждается, и каждый из них норовит схватить нас своей цветущей пастью!
— Они и правда гончие! — достаточно эмоционально кричу я, и Вэйсс кивает.
Их хватка не знает пощады. А рвению и вовсе нет равных!
— Маленькие монстры!
В ответ раздаётся:
— Шш-р-р-х-х-р.
— Похоже пометка с ошейниками не была шуткой.
— Похоже кому-то из нас придётся лишиться руки. Если не чего-то большего конечно, — угрюмо и вместе с тем невесело произношу я.
Мы жмёмся к противоположной стене, стараясь избежать ползущих со всех сторон цветочных головок.
— И почему же?
Я коротко усмехаюсь, а затем взглядом показываю ему на ящик, стоящий на краю столика. Того самого столика, что вблизи кадок. А значит эти гончие достанут нас там за мгновение. Не больше.
Мой напарник чертыхается. После чего оборачивается ко мне. Его глаза недобро сияют, когда он вытягивает ладонь.
— О, нет. Что ты за джентльмен такой?
— Считай это моей маленькой местью, — серьезно произносит он.
— Местью? И за что же?
— За то что ушла.
— Я не понимаю…
Чем больше он говорит, тем сильнее бьется мое сердце.
В этот момент один из бутонов подбирается к нам так близко, что я успеваю лишь широко распахнуть глаза, когда Айен быстро вскидывает руку, и острие мелких лезвий скользит по его рукаву, распоров его на две части. Кажется, я вижу след крови…
Не долго думая, я нагибаюсь, и пока Вэйсс отвлекает их, тянусь к тоненькому, темно-зелёному ошейнику, кончик которого едва заметно выпирает. Секунда — и я крепко цепляюсь за него. Он оказывается у меня в руках. Мое тело тут же поддаётся назад, и я спешно принимаюсь дублировать эту вещицу, пока моего напарника не загрызли до смерти.
— Бин’ал’гроул, — шепчу я, сжимая в руках штуковину, что способна усмирить это поле бушующих цветов.
Пора бы привыкнуть к тому, что мир совсем не такой, каким кажется на первый взгляд. Впрочем, как и выучить главное правило: «Из маленькой оплошности рождаются огромные последствия» и «Делай, что велено, покуда жизнь дорога».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Думаю, отныне я стану чаще прислушиваться к ним.
— Готово! — радостно произношу, удерживая в руках уже не один ошейник, а как минимум двадцать.
Вэйсс оборачивается, своевременно уклонившись. Мы переглядываемся и понимаем друг друга без слов.
Мгновение — и мы словно одно целое принимаемся за работу, одевая на каждый стебель волшебную вещицу, которой только стоит оказаться на цветке, и она уменьшается до его размеров. В эту же секунду растение резко замирает и обмякает, словно его напичкали снотворным веществом. Что, впрочем, я думаю не так уж и далеко от истины. Ведь, если принюхаться, то можно почувствовать едва тонкий аромат мелиссы. Ее часто используют для успокаивающих настоек и сонных порошков.
Через несколько минут все растения закованы в волшебные ошейники, сдерживающие их хищную сущность.
Мы переводим взгляд друг на друга, а затем одновременно улыбаемся.
— Спасибо, — произносит Айен, глядя в мои глаза, и мое сердце снова оживает.
Уголки губ приподнимаются.
— Так держать.
Еще несколько мгновений мы сверлим друг друга взглядом. После чего снова принимаемся за работу, продолжив начатое.
На этот раз нам ничто не мешает, поэтому мы довольно быстро заканчиваем. Собираем все инструменты обратно в ящичек. Снимаем грязные перчатки и направляемся в сторону выхода. Правда прежде чем покинуть теплицу «гончих», Вэйсс произносит заклинание, и цветы снова оказываются свободными. В руке же парня появляется тот самый ошейник.
Из оранжереи мы довольно быстро спешим в сторону общежития. Хотя быстро, наверно, слабо сказано. Ведь мы буквально бежим, поскольку до закрытия остались считанные минуты. А если быть точной, то всего три. Похоже борьба с маленьким монстрами заняла у нас куда больше времени, чем мы предполагали.
— Давай же, Роуз, поторопись!
— А я что делаю?! — На последнем издыхании произношу, выглядывая здание общежития, чьи двери уже так отчётливо вырисовываются перед нами.
— Прохаживаешься прогулочным шагом? — не преминет съязвить он, и я ускоряюсь. Но не из-за его слов, а из-за страха оказаться на улице! Однако…
Яркая вспышка озаряет здание общежития, а затем огромным куполом проносится над ним. Двери запечатываются магией — ручки сверкают алым.
— Мы опоздали, — резко остановившись подле крылечка, с угрюмым выражением лица, выдаёт он, а затем упирается руками в колени, устало выдыхая.
Я делаю тоже самое. Затем выпрямляюсь, пару раз выдохнув. И снова смотрю на двери. Алое сияние красноречиво говорит о том, чтобы мы даже не надеялись на поблажки.
Вэйсс усмехается. И я перевожу на него весьма красноречивый взгляд. Он то ли спятил, то ли настолько зол. Не ясно. Однако все мои домыслы тут же развеиваются, ведь я слышу:
— Впервые в жизни буду ночевать на улице.
Я хмыкаю.
— Ну когда-то же надо начинать.
Он оборачивается, взглянув на меня.
— Смею напомнить, Роуз, что ты в тех же условиях.
Я задумчиво вздёргиваю бровью, мол говоря: «В самом деле?» А затем мои губы растягиваются в заговорщицкой улыбке.
Теперь очередь Вэйсса в недоумении приподнимать брови.
— Ты знаешь где нам можно переночевать, не так ли?
— Определенно.
— И где же?
Я усмехаюсь. А затем уверенным кивком головы указываю в сторону приветливого, но в данный момент столь неприступного здания общежития и с улыбкой произношу:
— У меня в комнате. И не нам, а мне.
Поначалу он хмурится, словно не понимает о чем я. А затем усмехается, заставив меня мысленно скрипнуть зубами.
Как же бесит! И как только я могла влюбиться в эту нечисть?!
Вихрь меня раздери! Опять.
Кажется, подобные признания становятся непроизвольными явлениями!
Не медля, я схожу с места и обхожу задание, сворачивая за угол.
— Стоп-стоп-стоп. — Айен резко хватает меня за запястье, заставляя остановиться.