— Прошу, присаживайтесь, юная леди.
Я на ватных ногах подошла к стулу и робко присела на его краешек.
— Я вынуждена уйти, но скоро вернусь, — вдруг сказала Селиция, ободряюще мне улыбнулась и выскользнула за дверь.
Я осталась одна с королем, с самым пугающим человеком. Нахлынула легкая паника. Король хрустел костяшками пальцев, думая о чем-то своем, наверное, более важном, чем растерянная девушка, сидящая напротив.
— Как впечатления от дворца? — спросил он.
— Положительные.
— Как ваше самочувствие?
— Не жалуюсь, благодарю за заботу.
Он помолчал.
— Что вы думаете о моем сыне?
— Что? — нахмурилась я, вопрос меня озадачил.
Король повторил с тем же невозмутимым видом, с каким задавал первые два вопроса.
— Весьма двоякие, если честно. — секунду подумав, уклончиво сообщила я.
— И в чем же дело?
Я стушевалась под его пристальным взглядом, было ощущение, что король видит меня насквозь, видит все мои мысли. А тем временем зашли двое слуг, неся подносы с обедом. Одного из них я узнала.
Адам напряженно держал свою ношу, вцепившись в поднос мертвой хваткой, чтобы не уронить. Но когда он увидел меня, поднос все равно дрогнул, на лице парня одно мгновение промелькнуло удивление, но он быстро взял себя в руки, снова став абсолютно спокойным, за что я была ему признательна. Второго слугу я не знала. Они поставили подносы с едой на стол и отошли к дальней стене, почти сливаясь с тенью. Но мне стало гораздо спокойнее, даже нервные мурашки перестали бегать по спине.
Но есть я все равно не могла, только иногда насаживала на вилку маленькие кусочки салата и запихивала в рот, глотая, не жуя. Король тоже не ел, только пил из бокала.
— Вы не ответили, леди. — он нарушил молчание.
— Я не знаю, как ответить на этот вопрос, Ваше Величество.
— У вас слишком маленький словарный запас, что не хватает слов? — Король выгнул бровь. — Или вы просто не хотите говорить?
— Я не думала про вашего сына. И не анализировала его. Так что у меня нет общего представления, которое бы о принце сложилось.
Ну не говорить же королю, что его сын — невоспитанный грубиян, разбалованный эгоист, который считает, что ему все можно. Тот еще дамский угодник и вообще малоприятный тип.
— Вы ему очень нравитесь, леди Агата. — вдруг сказал король, прищурив глаза. — Намного больше, чем он сам может осознать.
— Простите, но я так не думаю.
Вот что за бред он сейчас говорит? Король со всеми избранницами разговаривает о своем сыне? Смысл?
— В вашем возрасте свойственно думать неправильно. И вообще не думать. Так что оставьте это занятие более серьезным и здравомыслящим людям. — произнес король и сверкнул глазами, словно насмехаясь надо мной. — Его интерес легко объяснить. Генри увлекся вами, потому что вы необычны. Вы провинциалка, которой не приелись правила Высшего общества, мыслите вы тоже не как обычная светская барышня, и для привычного круга общения принца вы свежее лицо. И насколько я знаю, вы сразу не поддались Генри, а, напротив, посмели оказать ему отпор, спорить с ним, чем несомненно подогрели его увлеченность вами. Конечно, в скором времени его интерес так же быстро утихнет. Но тех чувств, которые есть на данный момент, должно хватить.
Король говорил о собственном сыне с такой интонацией — безучастной, холодной, будто декламировал очередной отсчет о расходах королевского дворца на продукты для завтрака. И то эмоций было бы больше, еда как-никак.
— Должно хватить на что? — хмуро спросила я.
— Ох, Георг, ты посмотри на неё! Совсем запугал девочку! — со стороны двери раздался ласковый голос госпожи Селиции.
Она подошла ко мне и мягко положила руку на плечо, я расслабленно вздохнула. Её присутствие успокаивало, да и еще где-то там в тени Адам притаился.
— Я говорил юной леди о чувствах своего сына.
Я заметила, что, когда король смотрел на женщину, глаза его лучились теплом, и улыбался он, обращаясь к ней, тоже искренне. Видимо, знают они друг друга очень давно, и их связывает крепкая дружба. Да и Селицию, наверное, просто невозможно не любить, она располагает к себе любого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вот и король её любит, как хорошего, даже лучшего друга… А может, и чуть больше. Так почему он не мог просто жениться на ней тогда? А не устраивал бы этот отбор. Они, думаю, были бы счастливы, а я бы сидела спокойненько дома, тоже весьма счастливая.
— О, да, там есть о чем поговорить, — воодушевленно сказала Селиция и развернулась ко мне. — Наш Генри влюблен в вас по самые уши! Он, конечно, бесится с этим новым для себя чувством, но справиться с ним не сможет. И как ощущает себя та, которая смогла очаровать самого завидного жениха королевства?
Я почувствовала себя в каком-то дешевом и глупом романе. Что здесь происходит? А ничего, что я как бы являюсь избранницей короля?
— Он не влюблен в неё, моя дорогая. Хотя бы потому, что любви не существует. А если это выдуманное слащавыми мечтателями или глупыми поэтами чувство и есть. — Я услышала тихое протестующее кряхтение Адама, но кроме меня никто на это внимание, благо, не обратил, а король продолжал. — То оно слишком редкое. И мой сын на него просто не способен.
— Ты просто не исправим, мой старый друг. — покачала головой Селиция. — Даже любовь смог загнать под свои рамки.
Я все это время молча их слушала. Про любовь рассуждать я могла, только опираясь на прочитанные романы, сама я её не испытывала. Но опять-таки к чему они все это ведут? Я кашлянула, и они, наконец, обратили на меня внимание. Хотя лучше бы не обращали…
— Скажите, юная леди. — Король в упор посмотрел на меня долгим изучающим взглядом и задумчиво спросил. — Вы хотели бы стать королевой?
Во мне сейчас боролись два ответа. Отчаянное " Не-ет! Не надо!" или " Да ты что? С ума сошел?", ах да, еще был и истеричный смех. Но победило вполне адекватное:
— Я не думаю, что могу стать достойной спутницей вам.
Эй, человек, там еще шестерка девушек, которые красивее меня, воспитаннее, умнее. Лучше! Ты ведь король! Так умей принимать правильные решения, нормальные и взвешенные! Ну пожалуйста! Или это все из-за якобы симпатии принца ко мне? Назло ему, а страдаю я!? Так давай я придушу Генри и нет проблем!
Словила себя на последней мысли и представила, как я пишу письмо домой: " Здравствуй, мама, меня скоро казнят за то, что король сделал мне предложение руки и сердца, а я, чтобы не выходить за него, убила наследного принца. В итоге ты без дочери, король без сына, королевство без наследника!"
— Георг, ты только посмотри на неё, — тихо смеясь, сказала Селиция. — Девушка едва не в обмороке. Вот кого-кого, а леди Агату идея стать твоей женой что-то не прельщает. Серьезный удар по твоему самолюбию, как же ты будешь с этим жить?
— Леди Агата, вы никогда не сможете стать достойной мне. И вообще достойной кого — либо из Высшего света. Но мой сын должен жениться.
— Простите, но я вас не понимаю. — мой голос жалобно дрогнул.
Король устало потер переносицу и тяжело вздохнул. Я переводила растерянный взгляд с короля на Селицию. Но паника все же отпустила, едва я поняла, что вроде предложение было шуткой, издевкой. Или он имел в виду не себя?
— Моя милая, — ласково обратилась ко мне Селиция, — если так подумать, то зачем королю жениться на одной из избранниц?
— Ну я не знаю. Обычно все женятся, чтобы жениться, завести семью, детей.
— Вот именно, что не за чем. У Георга была и семья, и дети. А Генри нужно жениться. Но он ветренный и безалаберный и точно не горит желанием остепениться. Заставить или как-то вынудить его не получится, он слишком упрям и горд. А вот уловкой очень даже.
— То есть… — до меня начало доходить. — Отбор не для короля, для принца? Для того, чтобы он выбрал себе одну из избранниц короля назло своему же отцу? — Мне стало смешно. — Ну а я? Причем здесь я?
— Он вами заинтересовался более, чем другими. У него появилась к вам симпатия. И он точно вас мне не отдаст. — Сказал король, усмехаясь, такая же усмешка была и у Генри. — Он может пойти на отчаянные для себя меры, то есть на женитьбу, когда узнает, что вы можете стать моей женой. А иного пути, как женить моего сына, я не вижу.