Знать, что у твоего любимого есть гарем, это одно. А видеть воочию, как он обнимает другую женщину, а та целует ему руку… После того, как был со мной всю ночь. После того, как подарил столько страсти, ласки и наслаждения, что я, кажется, летать научилась. После того, как заставил обнажиться перед ним всей душой…
Это… Больно! Падать… больно. Словно крылья подрезал.
И дыхание в груди застывает колючей крошкой. А вместо сердца, кажется, одна сплошная дыра. Беспросветная и чёрная. Я разбита вдребезги.
И становится только хуже от понимания, что он вроде как полностью в своём праве, что такова его жизнь, таковы обычаи и нравы в его стране, что он за своих наложниц несёт ответственность, особенно с учётом его же пристрастий. Вон одна даже умереть готова от одной только мысли, что любимый господин от неё может отказаться. Разве он бросит ту, что приучил к своей жестокой ласке? Ту, что настолько зависит от него?
Нет у меня права закатывать ему сцену ревности. Никто мне такого права не давал.
Я знала что у него есть гарем. Знала, что Корим держал во дворце наложниц, даже когда был женат. Как и все мужчины в его роду. Как и большинство мужчин Босварии. Знала, но позволила себе об этом забыть. Позволила себе… надеяться.
Не знаю, даже на что.
На что тут можно надеяться? Что он откажется от гарема ради меня? Что изменит свой образ жизни? Глупо. Глупо. Глупо. Ради законной жены не отказался, а ради меня должен? Ну наивно же, Мэл!
Побаловал он меня своим воздержанием, чтобы заполучить в свою постель, и на этом всё. Пора и своим девочкам уделить внимание.
А мне их убить хочется. Я не смогу так… Не смогу его делить ни с кем! Не смогу каждый раз думать, кого он на этот раз распинает на своей кровати. Я либо свихнусь, либо вырежу всех к бесам. А потом и сама уйду за грань.
Значит… побаловались, и хватит. Пора уходить. И вырывать эту отраву из сердца. Теперь уже навсегда.
– Камэли, – осторожно приближается ко мне, глядя напряжённо и так пронзительно, будто в душу смотрит.
Поплотнее запахнув халат, я поднимаю высоко голову, натягивая на лицо маску полного равнодушия.
– Доброе утро, ваше высочество, – здороваюсь ровно и даже холодно. – Прошу прощения. Не хотела прерывать ваш личный разговор.
Его взгляд темнеет, и я отчётливо вижу в нём досаду.
– Ты ничего не прервала и прекрасно это знаешь. Асхия уже уходила. Много ты услышала? – Корим подступает ещё ближе и останавливается совсем рядом, нависая надо мной. Смотря на меня со всей своей собственнической властностью, от которой я вчера так таяла.
И я бы дрогнула, если бы могла себе сейчас это позволить. Но покорная Камэли, жаждущая ласки и одобрения своего господина, осталась во вчерашнем дне. Сегодня я снова боевой маг Мэл Сатори, и мне не к лицу показывать слабость. Даже если от боли в душе выть хочется.
– Услышала я достаточно, чтобы понимать, что вам уже пора заниматься своими домочадцами и прочими делами, ваше высочество. Благодарю за приятную ночь и новые впечатления. Это был интересный опыт, но мне уже тоже пора.
С этими словами я отступаю к спальне, намереваясь найти свои сумки с вещами. Но стоит мне сделать шаг, и Корим хватает меня за запястье, дёргая назад на себя. Перехватывает мою вторую руку, инстинктивно вскинутую для удара, тут же резко заводя её мне за спину. И впечатывает меня в своё тело, буравя разъярённым взглядом.
– Интересный опыт и приятная ночь? – цедит зло. – Так ты называешь то, что между нами было?
– А для вас разве это не было приятным развлечением? – прищуриваюсь ядовито. – Что ж, тогда мне тем более нечего тут больше делать.
– Прекрати это немедленно! Ты никуда не уйдёшь, Мэл. Ты моя теперь, – рычит Корим, теряя терпение.
– Нет, ваше высочество! – ещё выше вскидываю я подбородок. – Я не ваша ровно в той же степени, что и вы не мой. Между нами был уговор. Вы меня ждали, я приехала и провела с вами ночь, позволив сделать со мной всё, что вам хотелось. На этом всё. Условия с обеих сторон выполнены. Большего не будет. Мы… Мы слишком… несовместимы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
На последнем слове выдержка меня всё-таки подводит, заставляя голос дрогнуть. Выдавая меня с головой. Выдавая мою боль. И взгляд Корима тут же смягчается.
– Ты ошибаешься, кошечка. Мы более чем совместимы. Ты будто создана для меня, – урчит он ласково, склоняясь к моему лицу. Проводит губами по моим, плотно сжатым, по щеке, прикусывает мочку уха. – Ты моя. Моя. Моя, Мэл. Потому что хочешь быть моей. Потому что хочешь меня так же сильно, как я тебя. Нам же было так хорошо вместе.
И тело предательски дрожит в его руках. А сердце заходится в мучительной агонии.
– Это не имеет никакого значения, – произношу хрипло, чувствуя, как на глазах вскипают злые слёзы. Почти ненавидя его за то, что он так на меня действует. И ещё больше себя за то, что дала ему такую власть. – Я уже говорила, что не собираюсь быть вашей любовницей, ваше высочество. Отпустите меня. Не вынуждайте драться с вами.
– Нет, маленькая. Не отпущу. Ты останешься. Даже если мне для этого придётся уже сегодня попросить твоей руки у Яргарда, вместо того, чтобы сначала получить твоё согласие.
– Что?! – оторопело выдыхаю я, чувствуя, как скользят его губы по кромке моего уха, а настырные руки уже пробираются под мой халат, пользуясь моим замешательством. – Что вы сказали?!
– Мне не нужна любовница, Мэл. Мне нужна жена. И ты единственная, кого я хочу видеть в этой роли, – оглушает меня окончательно его тиранистое высочество.
То есть вот так вот? Я ему, значит, подхожу для роли жены. Можно брать. Принц так решил.
И ведь от наложниц даже не подумал избавиться. Одна жена стерпела, стерпит и другая. Так получается?!
И меня срывает окончательно. На смену боли приходит выжигающая всё дотла ярость.
Щёлкнув безымянным пальцем, я запускаю заготовки защитных заклинаний. Те колючими разрядами молний пробегаются по пальцам Корима. Сводя судорогами его мышцы. Заставляя мужчину инстинктивно отдёрнуть руки, отпуская меня. И пропустить ещё один мой удар. Теперь уже силовой обеими ладонями ему в грудь.
Отлетев от меня на пару метров и едва удержавшись на ногах, Корим вскидывает голову, награждая меня яростным взглядом.
– Идите к бесам, ваше обнаглевшее высочество! – шиплю, сжимая руки в кулаки и нагнетая в них силу. – То, что я приняла ваш контроль в спальне, не значит, что я позволю принимать решения, касающиеся моей жизни!
– Я мужчина, Камэли. И я буду принимать решения, касающиеся тебя, уже на том основании, что ты моя женщина и та, кто скоро станет моей женой, – рычит он, стремительно приближаясь обратно.
– Идите своих послушных наложниц дрессируйте! – оскалившись, я вскидываю на руку щит.
Глава 15
Заметив мою оборонительную позицию, Корим даже останавливается. Пару секунд удивлённо изучает мерцающие между нами защитные плетения, а затем обращает взгляд на меня. Требовательный и жёсткий.
– Убери щиты, Мэл. Я не собираюсь тебя атаковать.
– Да неужели? И позволите мне уйти? – фыркаю недоверчиво. И наоборот напитываю заклинания силой.
Его высочество раздражённо сжимает челюсти, играя желваками. И смотрит так яростно, будто я ему что-то неприемлемое предложила. Но и я не собираюсь уступать. И уйду отсюда так, или иначе. Он не имеет права меня удерживать. И прекрасно знает об этом.
– Позволю. Но только сейчас. И мы всё равно поговорим, – чеканит не терпящим возражений тоном.
– Не вижу необходимости. Я всё сказала, – вскидываю подбородок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Зато мне ещё есть, что сказать, кошечка.
Он стоит передо мной нерушимой скалой, всем своим видом демонстрируя, что не отпустит просто так. Можно, конечно, попытаться пробиться с боем, но даже я не настолько безбашенная, чтобы драться с принцем Босвари в его же дворце. Значит, нужно донести до принца мысль, что держать меня ему же дороже.