и не знала я, что ему сказать. В голове не укладывалось, что шестнадцать лет назад я могла забеременеть от этого мужчины. У меня ведь никогда не было никого, кроме Серфима.
Присев на ступеньки, попыталась вспомнить нашу с бывшем мужем первую близость. Увы, подробности из памяти стёрлись. Остались только эмоции. Вот их я помнила отлично. Потому что они были слишком противоречивыми. С одной стороны, я не сомневалась, что люблю Серфа, а с другой мне всё время казалось, что поступаю неправильно. Что не должна позволять ему меня касаться, целовать. И всё же позволяла, терпела, пыталась заставить себя найти в происходящем между нами хоть что-то приятное. Увы, так и не нашла.
Моё тело реагировало равнодушием на все его ласки и поцелуи. Тем удивительнее моя сегодняшняя реакция на простую провокацию Эйтана. Он всего лишь провёл пальцами по моему лицу, а меня уже бросило в жар от предвкушения продолжения. Даже представить страшно, что со мной случится от поцелуя.
И почему-то я не сомневалась, что очень скоро узнаю ответ на этот вопрос. А от одной лишь мысли на губах растянулась улыбка.
Ох, Эйтан, что же вы со мной делаете?
Увы, Иль не может быть его сыном. Хотя, если быть честной с собой… я бы тоже хотела, чтобы это оказалось правдой.
Глава 8. Друг из прошлого
Эйтан Бестерли
Ночь прошла беспокойно. Меня никак не отпускали мысли об Изабель и Ильере. Я уже почти не сомневался, что парень – мой сын, и теперь просто пытался понять, как такое вообще могло получиться. Нет, в юности у меня случались и такие связи, после которых совершенно не помнил ни лиц, ни фигур своих партнёрш. Вот только Изабель точно относилась к другой категории женщин. Уверен, я бы никогда не смог забыть проведённую с ней ночь.
Второе, что пришло мне в голову – нам с ней кто-то стёр воспоминания друг о друге. И вот это уже было вполне логично. К тому же до родов она не обладала иммунитетом к ментальной магии. То есть, проделать с ней этот фокус смог бы любой мало-мальски сильный менталист. А вот со мной такое бы не прошло. Даже сейчас в королевстве нет никого, кто обладал бы даром, равным мне по силе. И уж тем более, чтобы превосходил. Потому насильно стереть мои воспоминания было попросту некому.
Да уж, загадка.
И всё же, у меня уже появился примерный план поиска отгадок. Для начала воплощения его в жизнь мне требовалось только подтверждение целителя о нашем с Илем родстве. Вот именно за этим я с самого раннего утра отправился в больницу.
Доктор Дивери встретил меня такой хитрой улыбкой, которая уже сама по себе была ответом на главный вопрос. И всё же я не стал спрашивать прямо, а он решил не озвучивать информацию при посторонних. Потому сначала проводил меня в свою лабораторию, предложил присесть и только потом протянул исписанный мелким круглым почерком лист.
‒ Возьмите, милорд. Читайте сами. Там подробно описаны результаты каждого проведённого сравнительного анализа. И они более чем однозначные.
Я пробежался взглядом по формулам, сокращениям, непонятным обозначениям и снова посмотрел на чрезвычайно довольного собой целителя.
‒ Буду благодарен, если вы объясните мне всё сами, ‒ сказал ему.
Тот улыбнулся шире, а его глаза сверкнули довольством.
‒ Ильер Кайс совершенно точно ваш сын, ‒ заявил доктор.
Да, я подозревал это, но новость, прозвучавшая из уст целителя, всё равно произвела на меня поистине ошеломляющий эффект.
Бывают моменты, которые напрочь переворачивают жизнь. Делят её на “до” и “после”. Вот сейчас я с кристальной ясностью осознавал, что теперь всё для меня будет иначе. Мой мир в одно мгновение перевернулся, рассыпался и принял новую форму. Внешне остался прежним, но при этом стал совсем другим.
Медленно вздохнув, я откинулся на спинку стула и на несколько мгновений крепко смежил веки. На глазах навернулась предательская влага, которой точно не стоило давать волю. Ведь меня всегда учили, что слёзы – признак слабости. Это было настоящей аксиомой, и я не мог припомнить, когда вообще позволял себе подобное. Думаю, только в глубоком детстве.
К счастью, целитель был полностью поглощён своим открытием. А моя реакция его не особенно волновала.
‒ Ошибки быть не может, ‒ восторженно вещал он, расхаживая по кабинету. – Все, абсолютно все мои опыты с вашей кровью показали связь между вами и Ильером. Я уже не говорю о том, насколько мальчик внешне на вас похож. Не знаю, почему вы считали, что между вами нет родства, но это совершенно точно не так.
Я молчал. Пока просто не мог найти слов для ответа. Мне требовалось осмыслить информацию. Принять её. Всё же далеко не каждый день узнаёшь, что у тебя есть взрослый ребёнок.
Мне всё же удалось взять себя в руки и изобразить спокойствие. Я глянул на лист с заключением, подметил внизу размашистую подпись целителя и, сложив заветный документ, убрал его во внутренний карман пиджака.
‒ Спасибо, доктор, ‒ сказал, вставая. Даже голос не дрогнул.
‒ Пожалуйста, лорд Бестерли. Я был рад помочь вам разобраться со столь щекотливым вопросом, ‒ гордо ответил тис Дивери. ‒ Но, надеюсь, вы помните, что данный анализ мы с вами проводили неофициально. То есть, для обнародования его результатов вам всё же придётся получить официальное разрешение матери мальчика.
‒ Не беспокойтесь, тика Кайс дала мне своё позволение.
После этих слов целитель довольно кивнул и со всем радушием проводил меня до выхода из лабораторного крыла.
Я плохо запомнил, как покидал больницу. В сознании творился настоящий бедлам. Информация, как и вся ситуация, требовала обдуманных шагов, но пока мне в голову не приходило ничего путного. Хотелось прямо сейчас отправиться к Изабель и сообщить ей о результатах исследования. Вот только я понимал, что её не стоит огорошивать такой новостью.
Нет, она точно имеет право знать, и я обязательно ей скажу. Но только после того, как выясню ещё хоть что-то о нашем с ней общем прошлом. Ведь просто так люди друг друга не забывают. И всё же…
Всё же фактом остаётся то, что я спал с Изабель. И, возможно, не один раз. А, судя по тому, что у нас общий ребёнок, я либо настолько потерял от неё голову, что забыл об элементарных правилах предохранения, либо наши отношения вышли далеко за рамки интрижки.
А ещё я вдруг понял, что рад.