Решив таким образом проблему сепаратизма и угнетения меньшинств, Стриж оставил китежца наслаждаться бесплатным выступлением «гендерквира», и не думавшего затыкаться.
Поднимаясь на жилой уровень, Лёха обдумывал, как лучше начать с Дану разговор об одержимых и Аримане.
Глава 11
В комнате Дану Лёха застал и Ниэль. Та с благоговением взирала на Древнюю, ловя каждое слово и не отходя ни на шаг.
Дану уже успела переодеться в присланный Лаурой охотничий костюм и можно не сомневаться, что притаившийся под «покровом» Робин по достоинству оценил зрелище.
Постель уже была застелена шёлковым бельём. Скорее всего этим занималась Ниэль, благоговевшая перед златоглазой соплеменницей. Можно было не сомневаться, что дай ей волю — поселится на соседней кровати, а если не разрешат, то хоть у порога, лишь бы поближе к Древней.
— Ниэль, оставь нас, — без особых церемоний приказал Стриж.
Поднебесница неуверенно покосилась на Дану, словно спрашивая разрешения.
— Иди, дитя, — махнула рукой та.
Ниэль поклонилась и безропотно вышла из комнаты. Лёхе это не понравилось. Нужно будет напомнить поднебеснице, что командует здесь он, а не Древняя с неясным ещё статусом.
— Как твой друг? — поинтересовалась Дану.
— Гораздо лучше, чем был ещё вчера, благодарю, — ответил Стриж, гадая, как лучше начать разговор на интересующую его тему.
Но, прежде чем смог подобрать нужную формулировку, снизу раздался крик «гендерквира».
— Прекратите убивать несчастных животных ради своих желудков! — дурниной вопил он.
— Минуту, — подавив вздох раздражения, Стриж выглянул в окно.
«Свободная личность» стоял на опушке, потрясая большим листом какого-то растения, изображающим транспарант. Даже присутствовала некая корявая надпись, намалёванная непонятно чем. Вполне может быть, что дерьмом — «прогрессивная общественность» славилась любовью к подобным материалам в своём творчестве.
Вопли «гендерквир» адресовал троице тиаматцев, волокущих сетку с крабами для обеда.
— Ты чего орёшь, убогий? — поинтересовался Стриж.
— Командир! — ответил вместо крикуна Олаво. — Можно, я ему в глаз двину? Достал своим верещанием, спасу нет.
«Гендерквир» поперхнулся криком и возмущённо уставился на тиаматцев.
— Я свободная личность и имею право выражать свой протест одиночными пикетами! — завизжал он.
Судя по всему, мысль о том, что ему реально могут набить морду, не приходила в голову любителя протестов.
— И что тебе не по нраву в этот раз? — без особого интереса спросил Лёха, подавив острое желание разрешить Олаво провести экзекуцию.
— Вы убиваете несчастных крабов и рыб… — начал «гендерквир», но был перебит бесцеремонным:
— Понятно. Дебил — ты и есть дебил.
Поставив «свободной личности» окончательный диагноз, Стриж обратился к тиаматцам:
— Не трогайте идиота, пусть орёт хоть до усрачки. Будет нам вместо радио играть.
— Есть, — отозвался Олаво.
И, не обращая больше внимания на вновь разразившегося возмущёнными криками «гендерквира», взялся за ношу.
— Прошу прощения, — Стриж виновато улыбнулся Дану. — Бытовые вопросы.
Даже если у Древней были вопросы по этому поводу, она предпочла оставить их при себе.
— То, что случилось с твоим другом, — вернулась она к теме беседы. — Кто сделал это с ним? Где? В той самой лаборатории, о которой вы не хотите говорить?
Скользкая тема. Очень скользкая.
— Это произошло из-за артефакта, который делают Кречеты, — несколько исказил истину Стриж, выдав свою историю вместо правды об Аресе. — Он по неосторожности коснулся заготовки, в которой был заключён демон в полной силе.
— Выходит, это знание юные не утратили? — со смесью удивления и лёгкого разочарования спросила Дану.
— Сложно сказать. Возможно то, что они делают сейчас, серьёзно отличается от того, что когда-то делали вы. Некоторые люди подселяют в себя демонов ради того, чтобы те лечили их в случае ранения, но те жрут их изнутри. Чтобы питать чуждую сущность они вынуждены кормить её кровью своих детей.
От таких новостей Дану передёрнуло.
— Вы задумывали иначе? — уже не сомневался в собственной правоте Стриж.
— Конечно! — возмущённо воскликнула Древняя. — Только представь себе бойцов, за которыми везут обоз плачущих детей на прокорм. Кошмар, порождённый разумом сумасшедшего!
— А как было на самом деле?
В том, что их с Белочкой способ питания не был изначальной задумкой он понимал. Такой отряд представляет опасность для собственной армии. Во-первых, оголодавший одержимый может пустить на прокорм союзного мага. А во-вторых, может в любой момент дезертировать. Нет, такие боевые единицы должны держать на прочном поводке. Родные в заложниках, наркотическая зависимость или невозможность самостоятельно пропитать симбионта.
Стриж ставил на последнее.
— Особые отделы занимались созданием Панацеи для подпитки гибридов, — ответила Дану.
— Панацея? — удивился Лёха, помнивший земной миф об универсальном лекарстве. — Что это?
— Артефакт, который маги накачивали своей силой. Каждый день командиры насыщали ею демоническую часть гибридов.
— И в случае дезертирства такой боец очень скоро погибал, — озвучил очевидное Лёха.
— Именно так. Было бы глупо не иметь контроля над собственными созданиями.
Разумно. Вынужденные ежедневно получать пайку, одержимые никуда не денутся от хозяев. Формально свободные, они навсегда связывали свои жизни со службой эльфам.
Это придавало смысл «артефактам высшей защиты», которые изготовляли Кречеты. Если изначально заключенных в них демонов не требовалось кормить собственными детьми, то встроенная в тело регенерация определённо стоила зависимости от ушастых. Это свойство, кстати, могло ввести в заблуждение землян. Если те не знали, что перед ними наполовину демон, то могли связать самоисцеление иномирных бойцов с приёмом Панацеи и решить, что это — чудо-лекарство.
— А что если гибридам требовалось уйти в длительный рейд на вражескую территорию? — задался вопросом Лёха. — Чем они питались там?
— Существует способ создать небольшой запас Панацеи на такой случай. Недолговечный запас.
Тема, похоже, не слишком интересовала Дану. Она села на подоконник и с мечтательной улыбкой смотрела в море.
Настаивать Стриж не стал. Сейчас это не было действительно важным вопросом, но вопрос подходит ли Панацея для питания Белочки, следовало как-нибудь прояснить. Сейчас, когда пустотникам следовало залечь на дно и выждать, пока не уляжется поднятая суматоха, выходит на охоту за магами не хотелось. Да в принципе не хотелось убивать кого-то ради сохранения собственной жизни. Разве что подонков из «Весёлой Головешки», но до них далековато добираться.
«Фу! — с чувством глубокого отвращения возмутилась Белочка. — А если бы тебе предлагали всю жизнь питаться лапшой быстрого приготовления вместо сочной ароматной вырезки? Я хочу охотиться! Я хочу убивать!»
«Вот съедешь из моего тела и делай что хочешь», — посоветовал ей Лёха, а сам вернулся к разговору с Древней.
Следовало выяснить больше об Аримане, но при этом пока не открывать всех карт. Нет гарантий, что он не один из гибридов, сумевших дожить до этих дней. Может даже он когда-то работал на Дану и её соратников.
— Лаборатория, в которой мы нашли тела полудемонов, — начал Стриж и заметил, как собралась эльфийка. — Могло ли случиться такое, что некоторые из подобных существ освободились и выжили?
— Сомневаюсь, — интерес в глазах Древней угас и её снова занимал вид морского простора. — Даже если и так, не всё ли равно? Одной голодной зубастой тварью больше, одной меньше.
Лёха хмыкнул. Не похоже, что Дану имела дело с кем-то вроде Аримана.
— А что насчёт «навигатора»? — подошёл он с другой стороны. — Вы говорили, что закрыли путь в Златой Град. Но как? Убили «навигатора»?
На этот раз вопрос зацепил Дану. Она отвела взгляд от водной глади и хмуро посмотрела на Стрижа.