Джейн смотрела на него молча, но с такой обидой, что на его скулах сквозь загар проступили багровые пятна. Он отстранился и принялся приводить себя в порядок. Застегнув молнию и заправив рубашку, пошел в ванную. Зашумела вода, и он с облегчением позвал Джейн:
– На наше счастье, есть вода! Ты можешь принять душ!
Это в самом деле было чрезвычайно актуально, по ее ногам текла липкая жидкость, и она, стараясь не краснеть – ведь в этом нет ее вины! – прошла в ванную.
Френсис уже включил душ и, едва она вошла, тут же вышел. Смыв с себя неприятные последствия мужской страсти, Джейн оглянулась вокруг. Ничего похожего на полотенце не было. И вообще этой старой, заброшенной ванной не пользовались, наверное, лет сто. Вокруг висела паутина и неприятно пахло плесенью. Одно то, что из крана бежала вода, уже было настоящим чудом.
Джейн уже собиралась позвать на помощь Френсиса, в ванной было весьма прохладно, но тут он заглянул сам и, не глядя на нее, бросил ей сероватую, пахнувшую затхлостью простыню. Джейн брезгливо промокнула кожу этим стилизованным полотенцем, и, дрожа, вышла в комнату.
Френсис, глядя в окно, попросил странно хриплым голосом:
– Извини меня. Я сорвался. Переоценил свою выдержку. Но со мной никогда прежде ничего подобного не случалось, так что в этом есть и часть твоей вины. И, пожалуйста, одевайся поскорее. Дед и в самом деле ждет.
Ее белье вместе с платьем лежало на стуле. Надев лифчик, Джейн принялась натягивать трусики на влажноватую кожу, притопывая от нетерпения ногой. К ее удивлению, Ормонд, с нескрываемой досадой воскликнув «О, Боже!» вышел на улицу, громко хлопнув дверью. Так и не поняв, в чем она оказалась виноватой на этот раз, Джейн с трудом натянула платье на необсохшее тело и посмотрела на себя в зеркало.
Зеркало висело очень высоко, к тому же было слишком запыленным, и вместо четкого изображения Джейн увидела лишь расплывчатый неопределенный силуэт. Вздохнув, пошла к выходу, надеясь, что выглядит достаточно презентабельно, и спрашивая себя, откуда у Френсиса это платье. То, что он знал ее размер, было понятно, Мэриан вполне могла ему об этом сказать, но что гордый Ормонд сам бегал по магазинам, выбирая его, Джейн решительно не верилось.
Ожидающий ее на холодном ветру Френсис с облегчением воскликнул:
– Ну, наконец-то! – и ловко оторвал не замеченный Джейн ярлычок.
Взяв ее за руку, потянул к особняку. Они быстро перебежали сквер и заскочили в теплый дом с черного хода. Встряхнувшись, как замерзший пес, Ормонд признался:
– Я никогда не думал, что так приятно попасть в особняк после старого домика садовника. А ведь в детстве он мне казался куда привлекательнее этого огромного дома! Сколько в нем было таинственного, особенно на чердаке!
Джейн понятливо кивнула. Озорному мальчишке куда больше нравилось играть в старом заброшенном доме, где можно было делать все, что вздумается, чем в уставленном драгоценными вазами чопорном особняке, где нельзя было шагу шагнуть без опаски что-нибудь разбить.
Едва они зашли в фойе, как Джейн поняла, почему Френсис действовал таким странным образом: в особняке шатался необычный народ в расшитых золотом ливреях. Две немолодые женщины были в длинных платьях с фижмами.
Оторопев, Джейн остановилась и принялась беззастенчиво пялиться на этот цирк. Чтобы привести ее в себя, Ормонд был вынужден довольно ощутимо ткнуть ее в бок.
Вся эта публика тоже, не теряя времени, в упор разглядывала их. Джейн, уже не понимавшая, на каком она свете, довольно удачно сделала общий книксен, за что заслужила от одной женщин одобрительной кивок.
– Это и есть твоя новая подруга, Френсис? – подойдя поближе, она милостиво улыбнулась, похоже, считая себя по меньшей мере особой королевской крови. – Довольно мила. Но вот вряд ли понравится твоему деду. Сам знаешь, у него весьма и весьма высокие требования.
Джейн испугалась. А если Ормонд вздумает отстаивать свой выбор и скажет, что она из почтенной, весьма обеспеченной семьи? Вот ужас-то будет!
Тут сверху спустился еще один мужчина в ливрее, с золотой цепью на шее. Нечто подобное Джейн видела в исторических фильмах и даже не подозревала, что подобные персонажи еще существуют на свете. Уставившись на него, как на ожившего мастодонта, она заработала неодобрительный взгляд свысока и строгие слова:
– Сэр Ормонд! Герцог давно ожидает вас в гостиной! А этой леди, – слово «леди» в устах мастодонта прозвучало столь скептически, что сзади, от преданной челяди, послышались приглушенные смешки, – не мешало бы поучиться хорошим манерам!
Защищая Джейн от нападок, Ормонд выдвинулся вперед и не менее высокомерно парировал:
– А вам, Дуглас, не мешало бы запомнить, что вы всего-навсего мажордом, а не герцог и даже не маркиз! – и, обойдя надувшегося мажордома как бездушный фонарный столб, повел Джейн в гостиную.
Она ожидала увидеть расфуфыренного старика с буклями и в атласных панталонах, но на софе в гостиной сидел обычно одетый немолодой мужчина с усталым выражением лица. Увидев их, кивнул и поздоровался. Голос у него был похож на голос внука, только в нем сквозили еще более властные интонации.
– Садитесь напротив, мне нужно видеть вас вместе!
Он не подразумевал ослушания, но Джейн почему-то немедленно захотелось сделать наперекор. Удивившись своему странному желанию, ведь она всегда почтительно относилась к старшим, Джейн пересилила себя и послушно села рядом с Френсисом. Чуть заметно ей подмигнув, он тут же взял ее руку в свою и мягко сжал, давая почувствовать свою поддержку.
Герцог мирно спросил, буровя при этом Джейн железным взглядом:
– Что вы делаете в этом доме, милая девочка?
Подобравшись, как для прыжка в ледяную воду, она смело ответила:
– Я здесь живу с вашим внуком, ваше сиятельство!
Не ожидавший такого ответа герцог немного подождал, и сухо констатировал:
– Дурно воспитана и распущена! Что ж, этого и стоило ожидать! И что вы можете сказать в свое оправдание?
Джейн пожала плечами.
– Ничего. Кстати, замуж за вашего внука я не собираюсь, – это прозвучало у нее с неожиданной горечью, потому что вернее было бы сказать «он не собирается на мне жениться», – так что не вижу предмета спора.
Герцог кичливо поправил:
– В семью герцогов Квинбери такие, как вы, милочка, не попадают! И не важно, хотят они этого или нет! В общем, так, Френсис, ты немедленно отправляешь эту особу восвояси и делаешь предложение той молодой леди, которую тебе выберу я.
И тут Ормонд громко рассмеялся.
– Бросай фарисействовать, дед! Ты прекрасно знаешь, что я делаю только то, что считаю нужным. И оставь этот тон для своей цирковой свиты. На меня он не действует уже давным-давно.