— Аллилуйя! — прошептала я.
Как только появился небольшой проход к свободе, существо охнуло и свалилось на землю.
— Давай, сюда! — Грегори протянул мне руку и помог выбраться наружу. Я с осторожностью ступала по земле, стараясь не задеть странного спасителя. Через минуту падре также выбрался наружу и тут же бросился к существу.
— Сюда, Жюстина! Мне нужна помощь!
Я наклонилась над тенью и ахнула. Прямо на земле передо мной лежал знакомый мне мужчина. Он был практически нагой. В разорванном тряпье, залитом кровью. Белокурые волосы растрепаны и грязны. Но это несомненно был тот мужчина, который отважно спас меня в таверне. Это был Анатоль де Сад.
С удивлением я разглядывала своего друга. В правом боку у него торчала стрела. Но больше всего меня поразило не это. Правая рука была не похожа на человеческую. К самому концу она обрастала кожистыми наростами с белесыми прожилками. Пальцы отсутствовали, вместо них на земле лежало самое настоящее драконье крыло!
Только сейчас я обнаружила, что до сих пор держу камень и прячу его за спиной. Откинув его в сторону, я закрыла свой рот руками, чтобы не закричать.
— Это же…Это… — слова застряли у меня в горле.
— Да. Ты не ошибаешься, — мрачно сказал падре. — Помоги мне отнести Анатоля в безопасное место. Давай сначала на задний двор. Нужно узнать, где остальные, а затем спрятать его.
Почти сразу же стало понятно, почему остальные обитатели приюта не приходили к нам на помощь. Оба входа — центральный и задний были завалены — Дракон снес крыльями небольшие шпили на стенах, которые упав, задели навесы. Те обрушились и похоронили под собой входы.
Нести Анатоля было очень тяжело — его вес был непомерным, и я почти уверена, что основная тяжесть приходилась на крыло рептилии, которую Греги поправлял и старался не волочить по земле, хотя оно постоянно свисало и цеплялось за камни и коряги деревьев.
— Давай пока положим его сюда, — падре указал на темное бревно, возле которого виднелась горка песчаника — днем там игралась Клотер и настроила целый город, который сейчас пришлось разрушить. Мы пристроили Анатоля и начали откидывать камни с прохода, стараясь их проредить и открыть хотя бы крошечный лаз.
— Как думаешь, никто не пострадал? — с волнением спросила я падре в минуту отдыха.
Мы оба выглядели страшно уставшими и грязными: наши лица были покрытыми пылью и сажей. Грегори натянул на себя рваную рубаху, которой я укутывала свои ноги, и выглядел словно бродяга. Впрочем, определенное очарование в нем было — сейчас он совсем не выглядел как непоколебимый падре. Он был человеком. Настоящим. Ранимым. Даже немного испуганным. Он хмурил брови, иногда поправляя растрепавшиеся волосы и в глазах горел огонь надежды. Он переживал за тех, кто оставался еще в стенах здания.
Вскоре мы проделали достаточный проход и падре ворвался внутрь. Не дожидаясь меня, побежал внутрь и я поняла, что он кинулся к центральному входу. Когда я дошла до места, он стоял с улыбкой облегчения.
— Что случилось? Все живы? Я никого не вижу здесь, — спросила я растерянно, не понимая, чему он радуется.
— Я знаю, где они! — святой отец еще раз выдохнул. — Идем!
Мы прошли в трапезную, оттуда на кухню. Плошки и чашки были раскиданы тут повсюду. В некоторых стояла остывшая еда. В кухне падре подошел к шкафу и начал сдвигать его.
— Что ты делаешь? С ума сошел? — я не понимала, зачем он двигает шкаф.
Но святой отец не останавливался.
— Ты знаешь, почему приют назвали в честь Святого Мартина? — спросил он.
— Ну, — протянула я, вспоминая, что рассказывал мне Жак. — Вроде припоминаю. Беглых монахов повесили на дереве.
— Вот, — кивнул Грегори. Он отодвинул шкаф и я обнаружила за ним зияющую черную дыру. — На этом месте раньше была небольшая церквушка, от нее-то и осталась колокольня, которую потом достроили и укрепили балками из того самого металла, который спас нам жизнь. И вот, когда за монахами пришли и всех вытащили, чтобы казнить, то нашли их всех в подвале. А уж когда строили приют на месте разрушенного монастыря, то подвал решили оставить, но спрятать его от посторонних глаз, чтобы в случае чего можно было бы там найти укрытие.
— Значит, все прячутся в подвале? — радостно догадалась я.
— Да, — кивнул падре и шагнул в темноту.
Я последовала за ним и, когда глаза привыкли к темноте, увидела крутые ступени, спускающиеся вниз.
Через минуту я услышала голоса, и тут же раздался знакомый родной голосок Клотер:
— Жюстина!
— Клот! — заорала я в ответ!
Вскоре мы обнимали и целовали друг друга, словно не виделись целую вечность. По сути так оно и было. Я слишком привязалась к этой девчонке.
После того, как все вышли из подвала, Грегори подозвал Агриппину и о чем-то с ней шептался несколько минут. Я не слышала о чем они говорят, но видела, как меняется лицо настоятельницы. Неужели он ей рассказывает об Анатоле? Значит, та была в курсе. В конце она хмуро взглянула на меня, а я и глазом не повела.
Падре подошел ко мне и сказал:
— Настоятельница прикроет нас. Помоги мне затащить Анатоля. Думаю, укрыть его в подвале будет лучшей идеей!
Пока Агриппина распределяла людей — часть из них отправились освобождать центральный вход от камней, другие ждали в комнате — мы отправились за Анатолем. Он лежал на том же месте, где мы его и оставили, чуть подрагивая сухими губами.
— Грегори, обещай помолиться о моей душе. За всю ту помощь, которую я делаю для тебя, — натужно шептала я, пока мы несли Анатоля в подвал. Мои руки практически отказывались мне подчиняться и я пыхтела изо всех сил.
— Обещаю, дочь моя. Если ты мне еще немного поможешь, я и свечку за твое здоровье поставлю, — пропыхтел Грегори в свою очередь.
Наконец мы спустили Анатоля в подвал, чуть не перевернувшись на ступенях. Внизу горело несколько свечей в лампадах и была набросана целая гора ветоши, что было весьма кстати. Положив Анатоля, Грег повернулся ко мне.
— Иди, ты должна отдохнуть. Скажи Агриппине, чтобы спустилась ко мне, как уложит всех по комнатам. А людей успокой — если будут спрашивать, Дракон улетел. Больше он не вернется. Я сделаю все возможное…
— А ты? Тебе разве не нужен отдых? — взволнованно прошептала я. Падре лишь грустно взглянул на раненого и покачал головой.
— Анатолю нужна моя помощь больше, чем когда либо. В конце концов я стал причиной его несчастий.
Я широко раскрыла глаза, выказывая удивление.
— Надеюсь, скоро ты поведаешь мне свою историю, преподобный. Ты полон загадок, словно темный лес.
— Любопытная, — пошутил устало он, а я поднялась на цыпочки и легонько поцеловала его в губы.
Глаза падре загорелись и я увидела, что, несмотря на внешнюю усталость, он действительно полон сил и жизненной энергии.
Вскоре я наспех обмывалась холодной водой, желая лишь одного — поскорее уснуть в своей постели.
Глава 14
Спала я долго. Этой ночью ко мне не приходила даже Клотер, видимо, Агриппина запретила строго-настрого, только вот о причине оставалось лишь догадываться. То ли хотела дать мне отдохнуть, то ли решила окончательно выжить из приюта. Солнечный луч, проникающий в крошечное окошко, падал поперек постели и создавал впечатление меча, перерезающего одеяло на две части.
Я встала и взглянула на себя в импровизированное зеркало — под глазами мешки, лицо в мелких царапинах.
Да и ноги жутко болели, несмотря на лечебную мазь, которую дал мне Жак, ссадины были довольно ощутимыми.
Натянув чистую одежду, которую мне заботливо принесла перед сном молодая послушница Августина, и причесав волосы в тугую луковицу, я спустилась вниз. Завтрак уже закончился, и все, кто мог передвигаться, вновь убирали последствия атаки Дракона.
Я вышла в трапезную. На столе стоял остывший завтрак, предназначавшийся для меня, как поведала мне Клотер, которую я встретила минутой раньше. Пообещав ей, что после завтрака присоединюсь к остальным, я прошла на кухню. По расспросам никто не видел падре и к утренней молитве он не спускался, значит, из подвала не выходил.