Я ударяла его локтем в живот. Гоэль хрюкнул. Шагнув вперед и резко повернувшись, я сбросила с плеча его лапищу. Стоя с ним лицом к лицу, я поинтересовалась:
— Зачем предупреждаешь?
Он набрал в грудь побольше воздуха и ухмыльнулся:
— Ты будешь ждать, и мне будет веселей охотиться.
— Хватит болтать, Гоэль, Можешь заняться этим прямо сейчас.
— Э-э, нет. Я уж сначала наиграюсь вдоволь. Для тебя, милочка, много игр подготовлено. Самых разных.
Меня передернуло от омерзения, затем я вдруг покрылась гусиной кожей. Вот уж не думала, что такое случится на знойном юге.
— Гоэль, помоги снимать шатер, — приказал капитан Маррок.
— Слушаюсь, командир. — Гоэль отошел, но через несколько шагов обернулся. На лице была гадкая ухмылка, взгляд сулил скорую расплату за все.
Я перевела дыхание. Пожалуй, меня ждет мало хорошего.
Наконец свернули лагерь, Кейхил сел на коня, и мы вновь пустились в путь через лес. Когда солнце уже стояло в зените, деревья заметно поредели, а тропа начала подниматься в гору. Оказавшись на вершине, я увидела расстилавшуюся внизу долину, разделенную надвое пыльной дорогой. По левую сторону дороги лежали возделанные поля, а направо далеко-далеко тянулись безлесные просторы, заросшие травой. Впереди, на противоположном краю долины, поднимался еще один горный кряж, и на фоне синего неба я различила белые стены.
— Это Крепость? — спросила я у Маррока.
Он кивнул:
— Она самая. Еще полдня пути. — Взгляд его серых глаз скользнул вправо, словно капитан что-то высматривал.
Я тоже поглядела на высокую траву, колыхавшуюся под дуновениями легкого ветерка.
— Давиинское плато?
— Нет — оно дальше на юго-восток. А это край Авибийской равнины. Она огромная. Чтобы пересечь ее, нужно идти десять дней.
— Моя двоюродная сестра говорила, что путь в Крепость лежит через какую-то равнину. Но мы не пересекли ее, а обогнули по краю.
— Да, если идти напрямую, это гораздо короче. Залтана бы так и пошли. А остальные избегают встреч с кланом Песчаного Семени, который там обитает. Идти по лесу намного дальше, зато безопасно.
У меня на языке вертелись еще вопросы, однако Кейхил поторопил коня, спускаясь по склону, и нам пришлось тоже прибавить шагу. То ли претендент на королевский трон спешил в Крепость, то ли желал поскорей оставить позади равнину.
Мы миновали работников на полях и купеческий караван: лошади везли груженные товаром повозки. Кроме них, я не видела кругом никакого движения, Лишь ветерок колыхал траву.
Мы остановились всего раз — напоить коня и людей, ведь было очень жарко.
Приближавшаяся Крепость росла и росла и наконец стала огромной. Когда мы добрались до высоченных ворот, меня поразил уже сам размер внешних стен. Они были сложены из белого мрамора с зелеными прожилками. Не удержавшись, я потрогала камень — и удивилась тому, какой он гладкий и прохладный, несмотря на палящее солнце. Я-то воображала, будто в лесу жарко; оказалось, та жара — ничто по сравнению с путешествием по открытому месту, без единого пятнышка тени.
Двое стражей у открытых ворот Крепости вышли навстречу Кейхилу. Он коротко переговорил с ними, затем провел нас внутрь. Я прищурилась, разглядывая открывшийся величественный вид. Внутри крепостных стен разместился целый город. Дома были выстроены из того же мрамора, что и внешняя стена. Раньше я представляла себе Крепость как одно громадное здание, вроде замка командора в Иксии, и такого вообразить никак не могла.
— Впечатляет? — осведомился Маррок.
Опомнившись и закрыв рот, я кивнула. Наш маленький отряд двинулся куда-то по улицам города; кругом не было ни души.
— Где все? — спросила я у Маррока.
— В жаркий сезон город вымирает. Совет распущен, маги отдыхают, и лишь немногие работники трудятся на полях. Все, кто может, бегут отсюда в места, где погода прохладней. А остальные в самое пекло носа наружу не высунут, вечера ждут.
Не то что мы. Казалось, волосы у меня вот-вот задымятся. Я спросила:
— Сколько еще идти?
— Около часа. Видишь те четыре башни? — Маррок указал на восток. — Это и есть Цитадель.
Невероятная высота четырех строений поражала воображение. Кто же их таинственные обитатели?
Мы устало тащились по накаленным пустым улицам. Одни дороги были вымощены булыжником, другие — просто хорошо утрамбованная земля. Кое-где в тени зданий я видела кошек, собак и кур. Когда мы приблизились к большому строению со многими этажами, Маррок пояснил:
— Здесь заседает правительство Ситии.
Длиннющая лестница вела к парадному входу, украшенному колоннами зеленого цвета. В тени здания приютилась кучка людей. Когда мы проходили мимо, они оживились и двинулись к нам. В нос ударил острый запах мочи; их волосы и прикрывающие тела лохмотья были отвратительно грязные.
Один из них протянул черную, как сажа, руку:
— Пожалуйста, господин, не пожалейте монетку.
Солдаты шагали дальше, не обращая внимания. Грязные оборванцы не отставали.
— Кто эти люди? — Я замешкалась, однако Маррок не замедлил шага.
Я хотела было нагнать капитана, но меня ухватил за руку жалкого вида мальчонка. Карие глаза были обведены тенями, словно его били по голове, на щеках — потеки грязи, скорей всего — следы слез.
— Прекрасная госпожа, пожалуйста, — проговорил мальчик. — Я голодный. Подайте грошик.
Маррок был уже далеко. Я не понимала, на что мальчишке деньги, но, глядя в эти глаза, не смогла отказать. Порывшись в вещевом мешке, я выудила ситийские монеты, которые дал мне Исав. И все их разом высыпала в подставленную ладонь.
Опустившись на колено, чтобы оказаться с мальчишкой лицом к лицу, я сказала:
— Поделись с друзьями. И вымойся ладно?
Его чумазая мордашка просияла:
— Ой, вот спа...
Он не успел договорить — в нос ударила резкая вонь, со всех сторон насели прочие оборванцы. Они хватали меня за руки, за одежду, рвали из рук мешок. Мальчишка сунул в карман монеты и под ногами у взрослых шмыгнул прочь. Меня затошнило от скверного духа множества немытых тел.
— Прекрасная госпожа! Госпожа, госпожа... — звенело в ушах, пока сквозь гомон не пробилось, цоканье копыт по булыжной мостовой.
— Пошли прочь! — заорал Кейхил, потрясая мечом. — Прочь, не то всех порублю!
Толпу как ветром сдуло.
— Как ты? — спросил претендент на королевский трон.
— Цела, — Я пригладила волосы и закинула за спину мешок. — Чего они набросились?
— Это же нищие. Мерзкие крысы, — пояснил Кейхил с отвращением. — Сама виновата: не давала б денег — они б тебя оставили в покое.