Ни капли насмешки или издевательства, самоуверенности и власти в голосе. Я понимал, о чём он говорит. Трудно было не догадаться. Это один из тех редких случаев, когда не обязательно говорить напрямую, чтобы правильно воспринять слова. Я хотел сказать, правда хотел, но не был уверен, что всё его терпение и редкое спокойствие не испарится сразу же после того, как он услышит моё признание. И всё же лучше сейчас, чем потом. Кто знает, сколько придётся ждать следующей милости в виде хорошего расположения духа. Вдруг случится чудо и он поймёт?
- Я могу не спать с тобой. Но знать, что ты делаешь это с кем-то другим… - я остановился, чтобы унять подлую дрожь в голосе. - Это слишком жестоко. Не думал, что ты так запросто пойдёшь и…
Меня прервал возрастающий с каждой секундой отчаянный стон брата. Он резко опрокинул голову назад, и, издав звериный рык, с силой ударил по своей подушке кулаком. Я приготовился к худшему.
- Мне нужен секс! Понятно?! Если ты можешь так долго обходиться без него, то я нет! Я не такой. Я другой, я буду трахаться тогда, когда захочу, а не ждать, что ты снизойдёшь до меня, ясно?! Мне необходимо элементарное физическое удовлетворение, иначе я свихнусь! Секс единственное, что помогает мне расслабиться и потом какое-то время снова держать себя в руках. А я вынужден каждый раз уламывать тебя, чуть ли не силой заставлять. Думаешь, очень приятно?! Но какого хрена, спрашивается, я должен всё время из кожи вон лезть, если я точно знаю, мы оба этого хотим? А всё потому, что ты постоянно ломаешь комедию, изображая кисейную барышню, до которой - что ты, что ты! - и пальцем дотронуться нельзя. Я знаю тебе цену, не надо её набивать! И гнать, что ты мог бы обойтись без меня, тоже не надо. Ты просто ещё не пробовал. Никто тебя не заставлял, слышишь, никто! Просто я оказался сильнее, я первым показал тебе свои чувства, открылся, чёрт возьми! Да если бы я знал, что так будет… Но это не даёт тебе права делать из меня маньяка, а из себя строить жертву насилия, потому что всё это чушь собачья!! - заорал брат. Я вздрогнул, но всё так же неотрывно смотрел на него, не в силах прервать зрительный контакт. - Когда я пришёл той ночью, почему ты не оттолкнул, а? Почему не закричал, не ударил, не убежал? И не надо рассказывать затёртую до дыр сказочку про страх и прочие отмазы, дело не в этом, мы оба знаем. Ты такой же одержимый, как и я. Единственное различие лишь в том, что я давно отпустил себя, ещё тогда, в детстве позволил своим желаниям выйти наружу. В то время как ты до сих пор прикрываешься обстоятельствами и не перестаёшь обвинять только меня одного. Хрен бы ты ушёл со мной, не будь мы любовниками. И только попробуй вякнуть, что это не так. Ну, чего молчишь? Язык прикусил?
Я не мог выдавить из себя ни единого слова или даже звука. Закрыв глаза, я просто ждал, что будет дальше. Билл ухмыльнулся и плавно закинул закутанную в одеяло ногу на мои. Всё честно. Правила есть правила. Никаких прямых контактов. Даже сейчас он умудрился не забыть об этом. Я грустно улыбнулся про себя, но тут же осёкся, ощутив щекочущее горячее дыхание на щеке и интимный, контрастный, волнующий до потери контроля голос.
- Ты уже представлял меня с ним?
Я как по команде распахнул глаза. Будто кто-то произнес кодовые слова.
- Там, у себя в воображении? Как он прикасался ко мне и громко дышал… Как целовал меня там, где ты постеснялся бы. Как прижимал к себе так сильно, что я буквально чувствовал, как его большой и твёрдый…
- Хватит! - закричал я, испугавшись собственного голоса. Руки сами потянулись к голове, зажимая с обеих сторон уши. Так обычно делают дети, когда не хотят слышать неприятные для них слова или интонации. Лицо тут же вспыхнуло и без сомнений мгновенно приобрело бледно-бордовый окрас.
Билл молчал. Уверен, всё так же пристально смотрел на меня, наверняка мысленно ухмыляясь и празднуя победу, но молчал. И я как никогда был благодарен ему за это. Мне стало дурно. Захотелось встать, открыть окно, высунуться всем корпусом наружу и полной грудью вдохнуть колючего морозного воздуха. Но я не сдвинулся с места. Это было слишком. Запредельные ощущения собственной беспомощности и ничтожности перед железными фактами. Он виртуозно играет на моих эмоциях, каждый раз умело вытаскивая наружу всё самое потаённое и надежно спрятанное в разных уголках моего нездорового сердца. Извлекает на свет истину, словно хирург пулю, а потом с наслаждением демонстрирует её, вертит перед моим носом, заставляя увидеть, поверить и признать.
- Всё очень просто, Том. Не усложняй.
Брат откинулся на спину, и, сложив на животе руки, переплёл пальцы в замок. Он на секунду прикрыл глаза, отчего-то поморщился, а затем перевёл рассеянный взгляд на противоположную стену, высматривая там что-то, одному ему известное. Настала моя очередь разглядывать его. На самом деле, у меня была куча вопросов, ответы на которые я очень хотел, но боялся получить.
- Почему ты никогда не говорил, что тебя интересуют только мужчины? - осторожно, словно прощупывая одной ногой непредсказуемое морское дно, спросил я.
- Ты никогда не спрашивал, - брат невозмутимо пожал плечами, по-прежнему не глядя на меня.
- И когда ты понял?
- Рано. Осознал чуть позже. И помог мне в этом ты.
- Тот случай в кинотеатре?
Билл кивнул.
- А я-то всё думал, почему мне каждый раз так сильно хочется прикоснуться к нему, когда он проходит мимо или стоит рядом? - он беззвучно рассмеялся и облизал нижнюю губу. - Помнишь Габриеля, француза, которого перевели к нам в школу после седьмого? Он был на два класса старше нас, - я тоже кивнул. - Оказалось, я просто был безумно в него влюблён. Тогда я этого ещё не знал, конечно. Но чёрт, как же было трудно сдерживать себя. Красивый мальчик, - Билл мечтательно закатил глаза и улыбнулся. - И очень умный, к слову. Он всё понял. Всё. Без слов и признаний.
- В смысле? - вряд ли мне удалось скрыть свой ошарашенный вид. Да я и не пытался.
Билл рассмеялся.
- А ты думал, все мои знания и опыт с неба упали? В четырнадцать-то лет? Я бы никогда не пришёл к тебе, не имея чётких представлений и инструкций. Уверенности, что я всё делаю правильно. Мне нужен был репетитор, и Габриэль отлично справился со своей задачей. Всё, что я узнавал от него, потом применял к тебя.
- Ты не говорил… - я заёрзал на кровати. Вдруг стало жутко неудобно сидеть. Хотелось встать и походить, но я сдержал себя. - То есть… Почему я не знал? Почему… Я думал, что я… А ты… Что вы с ним делали?
- Кое-что, - брат пару раз кокетливо подвигал бровями, не переставая загадочно улыбаться, а затем лёгким движением зачесал назад спадающую на глаза чёлку.
Вся эта история привела меня в замешательство. Я-то всю жизнь наивно полагал, что кроме меня у него никого и никогда не было. Слишком много открытий для одного вечера.
- Почему же вы расстались, раз тебе с ним было так хорошо?
- Потому что с тобой было лучше, - будничным тоном ответил брат, зевая. - Хотя он не раз давал понять, что у него на меня большие планы.
- Вот как…
- Что будем делать, Том? - Билл принял прежнюю позу, подперев голову рукой. От былой весёлости не осталось и следа.
- Я не хочу, чтобы ты заставлял меня.
- Заставлял что?
- Ты понял.
Брат шумно выдохнул.