спортсмен, получил шайбой по носу и оказался в больнице. И мы к нему бегали почти каждый день, пока врачи не попросили нас не приходить.
- А почему попросили? – с невольным любопытством поинтересовался Кристофер.
- Так ему смеяться нельзя было! – засмеялась Демира. – Кожу-то зашили после операции на сломанном носе! А мы, чтобы его поддержать, ему постоянно анекдоты рассказывали, смешные истории. Швы у него могли разойтись от смеха. Вот нас и попросили не приходить! Ну, так что с Гармом? Сходим к куратору узнать? Или… как?
- Если только на следующей перемене, - пробормотал Кристофер.
После второго часа лекции был практикум. И перемена побольше. И они и в самом деле сбегали к куратору, оповестив о том Терренса. Но тот идти вместе с ними отказался. Сказал, что слишком уж большая толпа из трёх студентов получается. Некрасиво.
Подивившись его светскому воспитанию, Демира снова посомневалась, стоит ли делать книксен перед ним, прощаясь на неопределённо маленькое время перемены. Не стала и побежала следом за Кристофером, который уж точно считал необязательным предлагать ей руку в опасном путешествии по коридорам академии. Выходя из кабинета, Демира оглянулась и смяла улыбку: вокруг стола Инессы столпились все девушки группы, с увлечением обсуждая наряды из каталога.
Мастер Мелхор был занят студентами, пришедшими по расписанию. Но, заметив заглядывающую в его кабинет парочку студентов своей группы, вышел к ним, встревоженный. Узнав причину посещения, успокоился.
- От лорда Олсандэйра утром приезжали предупредить, что сегодня Гарм не сможет посетить занятия в академии, - объяснил он и тут же улыбнулся. – Я рад, что вы беспокоитесь об одногруппнике.
Студенты «откланялись» и покинули своего куратора.
Когда возвращались, Демира спросила Кристофера:
- Как ты думаешь, он не пришёл из-за вчерашнего?
- Не могу сказать точно. Я не знаю, как повлияла на него аномалия, - покачал тот головой и без паузы спросил: - На следующих двух лекциях сядешь со мной?
Она остановилась, размышляя, а потом подняла глаза и сказала:
- Надеюсь, ты меня поймёшь. Это глупо, но у меня впечатление такое: если я уйду от стола Гарма, я его предам.
- Тогда я сяду на место Гарма, - спокойно сказал Кристофер. И уточнил: - Пока его нет. Когда придёт – пересяду к себе.
- Как хочешь, но… - строго начала девушка.
Смеясь, Кристофер поднял руки:
- Клянусь, я не буду болтать!
Учебный день прошёл без катаклизмов. На последнем часе заглянул куратор и сообщил, что вчерашний «полевой» практикум прошёл весьма плодотворно и будет повторен на следующей неделе – после того как взрослые маги соберут его результаты и обобщат их… Затем час Демира сидела в библиотеке, постепенно приходя в бешенство: напротив сидел Кристофер, донимая её вопросами и рассказами о своём детстве. На её раздражённый вопль вполголоса (чтобы не мешать другим студентам) он лениво откликнулся:
- Я обещал молчать на занятиях, но не вне их.
Девушка уничтожающе посмотрела на него – и вдруг сообразила. Вынула из сумки ещё одну тетрадь и пододвинула к одногруппнику книгу, которую нельзя брать домой.
- Почерк у тебя, конечно, не ахти, но разборчивый. Конспектируй, если не хочешь, чтобы я сбежала домой сразу!
Кристофер тут же скуксился, поныл немного, но с громкими вздохами взялся-таки за ручку и принялся за работу, лишь изредка отпуская ехидные замечания шёпотом – по поводу Терренса. Тот поначалу не заметил их, с самого начала устроившись в читалке так, чтобы к нему никто не садился, а теперь явно жалел об этом, время от времени поглядывая на них двоих. Но приблизиться и сесть рядом с парочкой «своих», пока не попросили или пригласили, вероятно, посчитал ниже своего достоинства. Или невежливым. В конце концов, как заметила тоже поглядывающая в его сторону Демира (опять неловкость! Может, пригласить всё же?), он больше не стал смотреть в их сторону, полностью погрузившись в собственный конспект. И девушка успокоилась.
Он догнал их на выходе из читалки, и втроём они вышли на крыльцо, где их ожидали телохранители, готовые немедленно развести подопечных по ожидающим машинам. Демире всё-таки удалось сделать книксен перед Терренсом, на что Кристофер оквадратил глаза, зато сам граф воспринял приседание одногруппницы как должное и сам учтиво склонил перед ней голову, перед тем как покинуть её и одногруппника.
- Надо заметить, что твой прощальный поклон… - медленно сказал Кристофер, совершенно очевидно борясь с подступающим смехом. – В этих штанах… Э… Мне нравится. А как ты будешь прощаться со мной?
- Просто, - заявила Демира. – Пока, Кристофер! До завтра! – И помахала ему рукой.
- До скорой встречи, моя леди! – изобразил «тип с косичкой» какой-то уж очень витиеватый жест и быстро сел в машину, после чего его телохранители почтительно закрыли за ним дверь. С затемнённым стеклом – отметила Демира, но не придала этому факту никакого значения.
Девушка побежала к своим. Эля опять высовывалась из окна, с огромным любопытством озирая не только окрестности, но и их обитателей. Уж что – что, а прощание на крыльце академии она проследила с таким же огромным интересом.
- У тебя новый кавалер! – с энтузиазмом обрушилась она на Демиру, чуть та только села в машину. – Косичка сегодня на месте, а где лохматик? Ну, который с тату? Или его этот очкарик заменил? Он тебе нравится? А лохматик разонравился? А этот, в очках, откуда взялся? Мира, рассказывай давай!
- Да зачем тебе? – не выдержала та.
- У меня-то здесь никого нет! – заявила младшая сестра. – Буду знакомиться с миром, начиная с твоих друзей. Ну? Что там с лохматиком?
- Ничего особенного, - проворчала Демира. – Его родители предупредили, что его сегодня не будет. И всё.
- А этот очкарик? Он чего к тебе пристал?
- С чего ты решила, что он пристал? Он тоже мой однокурсник, из моей же группы!
- А чего ты тогда перед ним поклоны изображала? Перед лохматиком ты не раскланивалась. И косичке тоже лапкой только помахала!
- Элька, - терпеливо воззвала Демира, - ты не могла бы называть их по именам? Я ведь тебе сказала, как зовут каждого! Лохматик – это Гарм. Косичка – Кристофер. А очкарик – это Терренс. Мы были в одной подгруппе вчера, на полевом практикуме. Поэтому они со мной поближе и общаются.
- Но перед очкариком ты присела, - настаивала неугомонная Элька.