Что среди рабочего дня по озерам болтаешься?
Казачок, мокрый, со слипшимися на лбу волосами, вынырнул из-под воды, отплевался. Глуповато улыбнулся своей Кате.
— Незадача вышла, — сказал он с растерянной улыбкой и зашагал к берегу.
— Ничего, — начал зампред, — с кем не бывает. Я тоже водителем когда-то был. Только в сельпо. Так, однажды утопил свой Пирожок. Краном пришлось его вылавливать.
— Эт вы как умудрились? — Удивился бывалый.
— А вот, Митя, — сказал добродушно зампред, — как-нибудь расскажу. Но тут без бутылки никак.
Мужики засмеялись.
— Ну что, — Вздохнул зампред, гладя на агронома — заворачивай, свою Ниву, Сергей Александрович. Езжай на огороднюю, за трактором.
— Да как же так-то? Нам с вами еще на другие поля надобно! А так весь, — он хлопнул по листам желтоватой бумаги, что держал в руке, — график наш коту под хвост!
— Ну и что теперь?
— Ну мы поедем, — пожал плечами бывалый, которого назвали Митей, Виктором, значит, — на обратную дорогу. Может, по пути встретим трактор. Или я загляну в огороднюю.
— В начале дня трактора так просто не добъесся, — покачал головой зампред.
— Давайте я его дерну, — сказал я зампреду, — возьмем на буксир, и в два мотора вытянем.
— Закопается сильнее в ил, — поджал губы усатый, по имени Демид.
— Не закопается, если все сделать правильно, — ответил я.
— А тебя как звать, молодой? — Посмотрел на меня зампред.
— Игорь Землицын, — ответил я.
— Семена Землицына сын, значит?
— Значит. А вас?
— Евгений Макарович Щеголев, — удивился зампред, — а ты не знаешь, что ли?
— Да откуда ж мне, простому парню знать, — прикинулся я дурачком. — кто у нас колхозом командует? Мое дело в масле ковыряться, да руль крутить.
Не хотелось мне с колхозными чиновниками объясняться, почему я половину из них не знаю, хотя живу тут, в Красной, с самого рождения.
Зампред одобрительно кивнул. Потом поджал губы, подумал пару мгновений, сказал:
— Ну, попробуй. Только вряд ли у тебя что выйдет. А зароется он глубже, сам будешь с лопатой в воде копаться, ил подрывать.
— Не буду, — ухмыльнулся я, — только тут нужно с умом подойти. И перво-наперво, опорожните все свои самосвалы, чтобы машины не мешали маневрировать. И надо, чтоб новые обождали, к берегу не прижимались. Мне простор нужен.
— И правда, — ответил бывалый Виктор, — что стоять, языками зря мести? Пойдем, Демид. Сгрузимся.
Казачок загородил своим самосвалом все пространство на пологом берегу, и потому остальным пришлось поднимать кузова подальше, на крутобережье. Я же оставил свою машину груженной.
Потом подогнал ее задом к берегу. Принялся соединять буксиром наши с Казачком самосвалы. Для этого, правда, пришлось залезть в воду. Но делать было нечего. Кроме того, подсказал я и Казачку машину опорожнить, что б его газон был легче, и не создавал на задние колеса такого давления.
— Может я, давай, за руль утопленника сяду? — Спросил Виктор.
При этих словах Казачок виновато опустил взгляд. Было видно, как молодому шоферу стыдно за свой промах.
— Да не, спасибо, дядь Вить, — сказал я, — мы сами справимся. Генка вырулит, — посмотрел я на Казачка.
Тот поднял на меня благодарный взгляд.
— Ну как знаешь, — вздохнул Михаил, — но на огороднюю я все равно заскочу. Может, добуду вам трактор.
— Думаю, — я уселся на гравий, принялся выливать воду из ботинок, чтоб не занести в кабину, — нам он будет без надобности. Вытянемся.
— Хм, — только и сказал шофер, а потом вернулся к машине.
Самосвалы уехали. Агроном перегородил гравийку своей Нивой. Оба они, с зампредом остались посмотреть. Я слышал, как перед этим они шептались:
— Ну что, Евгений Макарыч, поедем? Нам еще на соседнее поле надо.
— Обожди, Сережа. Посмотреть хочу, как машину высвободят.
Зачем это ему надо? Не знал я. Может, приметить хочет молодого шофера?
— Ты давай только, — шепнул я Казачку, перед тем, как он собрался идти вброд, до кабины, — давай не опростоволосся второй раз. Внимательнее будь.
— Спасибо, что дал мне ошибку свою поправить, — благодарно посмотрел на меня Казачок.
— А кому ж еще ее править, кроме как тебе? Давай! Машины ж задерживаем! Еще надо глянуть, заведется ли твоя. А там уж посмотрим.
* * *
Евгений Макарович наблюдал за молодыми водителями.
Однако, интересовали Евгения совсем не машины. Ему было все равно, вытянут ли газон из беды или так он в озере и останется. Хотел он посмотреть на Землицына.
Игорь показался ему толковым и решительным парнем. Способным, одним словом. А самое главное, выглядел он как человек, кто много делает, но не очень-то думает. А именно такие шоферы ему и были нужны для их с директором сельпо маленького пока еще, но обещающего быть прибыльным дела.
Глава 12
— Слушай, Игорь, — сказал мне Казачок, перед тем как опустошать кузов своей машины, — а может и тебе нужно самосвал тоже разгрузить? Он же тяжелый! Нагрузка на мотор будет огого!
— Ничего, — хмыкнул я, — справится. Ты, давай, лезай в кабину. Время зря тратим.
Сказав это, я оглянулся, наблюдая за тем, как к Ниве подъезжает новый самосвал. Агроном Николаенко замахал руками, подбежал к кабине грузовой машины и перекинулся двумя словами с водителем. Видимо, попросил его подождать.
Казачок наперекор мне ничего говорить не стал. Вброд вернулся к самосвалу, мокрый как цуцик, залез в машину.
Я вернулся в свою. Глянул в зеркало заднего вида на Генкин грузовик. Когда завел двигатель, мотор зарычал, срываясь в высокие тона под педалью газа. Казачковская машина тоже едва заметно вздрогнула, в момент запуска двигателя.
Выглянув из окошка, я оглянулся, махнул рукой, давая Казачку сигнал поднять кузов. Мотор Гениной машины высоко завыл. Железный ковш кузова стал медленно подниматься. Зерновой сор посыпался в воду, запылил все вокруг желтоватым прозрачным облаком. За машиной образовалась небольшая горка, выглядывающая из воды, по бокам кузова. После этого кузов стал медленно опускаться в прежнее положение, пока гулко не грохнул о раму машины.
Теперь пришло время тянуть многострадальный газон.
— Готов⁈ — Заорал я сквозь шум моторов.
Через его ветровое стекло увидел, как Казачок торопливо закивал, показал большой палец.
— Поехали! — Крикнул я и нажал педаль газа.
Тяжелый груженый самосвал натужно двинулся вперед. Заглядывая в зерколо, я увидел, как толстый железный трос натянулся, дернул казачковский газон.
В следующее мгновение я почувствовал, как прокручиваются задние колеса. Услышал, как скользкий камень берега защелкал по железному кузову и днищу.
Тем не менее получалось. Машина Казачка коротко рванулась вперед, вокруг нее почернела, забурлила зеленоватая озерная вода. Из-под колес полетели комья грязи и струи воды.
Утонувший газон сначала слегка просел, а потом резко подпрыгнул, выбираясь из ямы. Кузов накренился вправо, и машина, наконец, пошла быстрым ходом, разбрызгивая воду и гоня к берегу волну. Вместе мы выехали на берег, а потом и на дорогу.
Машина Казачка, по самые колеса в илу и грязи, гулко обтекала водой. Из кузова исходили целые потоки.
— Вот и искупался! — Крикнул Казачок, спрыгивая на землю.
— Ты смотри! — сказал мне зампред, когда я выпрыгнул из машины, — смог! Лихо ты его вытянул!
— Ай, — отмахнулся я, — да что там.
— Еще и на груженой, — поддакнул зампреду агроном Николаенко.
— Берег скользкий, — начал объяснять я, — а груз давит машину к земле.
— И сцепление с грунтом крепче выходит, — задумчиво тронув бритый подбородок, догадался зампред, — а буксируемую машину ты решил облегчить.
— Совершенно верно, — кивнул я.
— Надо ж как оно вышло-то! — Подошел к нам Казачок, — машина у тебя была тяжелая, а потянула и свой, и мой вес!
— А ты что лыбишься, как сивым мерен? — Строго сказал Казачку агроном, — тебя… да за такое вождение…
— Ну-ну, товарищ Николаенко, — улыбнулся добродушно зампред Щеглов, — ты щас парня напугаешь так, что он и за руль сесть не захочет. Бывают промахи. Дело житейское. Главное, что машина цела-целехонька. На ходу осталась. Только, — он окинул грязные колеса казачковского газона взглядом, — малость вымыть ее надо.
— Да это уж, — растерянно потер шею Казачок, — мне как два пальца! Главное, что не утоп!
— Молодец, Землицын, — посмотрел на меня покровительственно зампред, — хорошо сообразил. Надеюсь, — протянул он мне свою холеную руку, — доведется нам еще с тобой повидаться. С такими колхозниками, как ты, я хочу знакомство иметь.
— Да чего уж там, — пожал я его ладонь, — машина утонула, надо