и дверь тут же раскрылась перед ним. Он переступил одной ногой порог лифтовой кабины – на панели уже горела нужная кнопка – но вдруг остановился, точно споткнувшись.
В его мозгу раздался голос чуждого разума:
"Целесообразнее личное участие в разрешении другого конфликта".
–Что происходит?.. – невольно дрогнувшим голосом пробормотал Юлий.
"Вероятность разрушения жилища маленьких существ будет меньшей в случае немедленного противодействия агрессивным действиям"
–Юлий, почему ты остановился? – спросил Отец.
–Отец… Где сейчас Иосиф? – выговорил Юлий, чувствуя, как у него начинают холодеть руки.
–В мастерской Германа. Он зашел туда несколько минут назад.
–Кашалот сейчас сказал мне, что Иосиф собирается применять оружие. Ты должен перекрыть все входы в Башню и шлюзы.
–Юлий, Иосиф сейчас в жилой зоне. Там нет оружия, и он не смо…
В следующий момент голос Отца оборвался на полуслове, и наступила тишина. Это был, насколько помнил Юлий, первый случай за все время экспедиции, когда всеведущий корабельный компьютер не договорил до конца предложения.
–Что с тобой, Отец? – испуганно позвал Юлий.
–Системы внутренней связи взломаны, – наконец, сообщил Отец. – По видеосвязи с сенсоров наблюдения поступает зацикленная ложная запись. Срочная активация всех стюардов и экстренных охранных систем.
Свет в коридоре мигнул, и оттенок освещения изменился на красноватый.Через каждые пять метров посередине коридора появились прозрачные голограммы с знаком экстренной тревоги.
–Где Иосиф?! – крикнул Юлий, по прежнему стоя на пороге лифта.
–Две секунды назад произошла отстыковка катера-разведчика. Вероятно, Иосиф сейчас на борту. Я не понимаю, как он попал туда, миновав следящие сенсоры.
–Он собирается атаковать Кашалота! – понял Юлий, мгновенно вспомнив слова, сказанные ему Иосифом в кузнице Германа и потом, после снятия светоча. – Он, наверное, использовал устройство, которое создал Герман – оно позволяет ускользать из-под твоего контроля. Я забыл об этом устройстве, я не думал, что это когда-нибудь случится…
–Системы управления и связи с катером отключены от моего контроля. К сожалению, именно это и случилось. Теперь Иосиф вне досягаемости, – с горечью в голосе сказал Отец.
Пять секунд понадобилось Юлию для совершения выбора. Он знал, что скорее всего, этот выбор будет определяющим для судьбы экспедиции, но принял решение почти без колебаний. Он осознал, что в данный момент невыносимое, сверлящее разум ощущение тревоги внутри него было связано вовсе не с опасностью для корабля и не с возможностью провала контакта с Кашалотом – а боязнью за Веру. “Плевать мне на вероятности и суждения высших разумов, я должен помочь самому дорогому для меня человеку!”…
–Отец, как глава миссии временно передаю тебе полный контроль для управления и защиты “Атлантиды”, – сказал он. – Вызови Яна на командный пункт. Отслеживайте действия Иосифа и поступайте по своему усмотрению. Я приду к вам как только разберусь с Анной и Верой. Оставь мне на помощь двоих стюардов возле камеры карантина.
–Понял тебя, Юлий, – отозвался Отец.
Юлий зашел в лифт, и кабина рванулась вниз, к сектору снабжения.
Когда Юлий прибежал к входу в мастерскую Анны, овальная выдвижная дверь уже была разблокирована – один из паукообразных служебных роботов просто-напросто прожег замок плазменным разрядом, а затем отодвинул полотно своими манипуляторами. Второй робот был уже внутри сектора и сканировал помещение. Юлий вошел внутрь. Мастерская, если не считать запаха гари от сожженного пластика, была в полном порядке. Лабораторные стенды и системы химического синтеза были выключены. Индикаторы автоматических детекторов на прозрачной панели управления горели спокойным зеленым цветом. Никаких следов борьбы или неадекватного поведения. Зачем же Вера и Анна заперлись в капсуле карантина?…
Вход в эту капсулу располагался в противоположной стене посередине ярко-оранжевой секции с маркировками физической и биологической опасности. Дверь была круглой, слегка вогнутой внутрь, с круглым маховиком гермозатвора и клавишами контроля в центре.
–Открывай! – скомандовал Юлий роботу, указывая на эту дверь. – Срочно!
Мощные суставчатые конечности робота рывком крутанули колесо затвора. Сперва оно подалось, но затем раздался щелчок предохранительной системы, нарастающий писк прессорных устройств, и над дверью ярко-красным загорелся индикатор: “карантин активирован, открывать запрещено”.
–Открывай! – снова закричал Юлий. – Немедленно! Режь, если не открывается!
Робот медлил всего секунду – наверное, получал какие-то дополнительные инструкции от Отца – затем повиновался. Он отступил на пару метров, уперся широко расставленными ногами и выставил над глазными камерами плазменное дуло. Сверкнул ослепительный зеленоватый разряд – и в двери появилась серповидная расползающаяся щель. Робот описал резаком широкую дугу по периметру двери, в этот момент сбоку подступил другой паук и, уцепившись двумя клешнями за рваный металлический край, одним сильным движением выломал дверь кнаружи. Она с грохотом рухнула на пол – и Юлий увидел Анну и Веру.
Анна лежала навзничь на полу камеры, ее прекрасные волосы разметались по серебристому металлу. А Вера, опустившись на колени рядом с ней, плакала, закрывая лицо руками.
Юлий в мгновение ока оказался рядом с ней.
–Вера…
–Со мной все в порядке, – прошептала она.
Тогда Юлий, уже понимая, что произошло, опустился на колени, нагнулся над лежащей Анной и всмотрелся в ее лицо: оно было сведено судорогой, открытые глаза неподвижны.
–Отец!! – крикнул он, пытаясь приподнять тело; но Вера остановила его.
–Бесполезно. Инъекция биофага. Мгновенная смерть, ничего не сделаешь.
–Зачем?… – пробормотал он, машинально прикасаясь шее Анны в поисках пульса.
–Она это запланировала, – сдавленно выговорила Вера. – Здесь, в капсуле был заготовлен препарат. Только здесь Отец бы не обнаружил…Она позвала меня только чтобы уговорить последовать за ней.
–Зачем? – повторил он.
–Была уверена, что так она пробудится от очередной иллюзии. Она убедила себя в том, что Отец пытается с помощью нейроконтроля захватить власть над экспедиций. Я пыталась образумить… но не успела помешать, все произошло так быстро…
Вера снова заплакала. Юлий, потрясенный, молчал. В его голове крутился рой горьких мыслей и самообвинений. “Михаил ошибся, передавая мне контроль. Я никчемный руководитель, я загубил экспедицию. Товарищи гибнут, страх разрастается все быстрее… Скоро и мы сойдем с ума…”
–Юлий, мне очень жаль, – тихо сказал голос Отца над его ухом. Юлий приподнял голову и с неожиданным для самого себя озлоблением посмотрел в проем входного люка, где стоял в ожидании робот-паук.
–Отец, почему ты все это допускаешь?… Почему не предотвратил?
–Я не руковожу экипажем, Юлий, – мягко отозвался компьютер. – Не имею права давать приказания или запреты кому-то из вас. Прогнозирование хода умственных расстройств для меня сложно. Ведь иллюзия Дома и сопутствующие методы контроля были заложены программой, установленной Михаилом и одобренной всеми вами. Там, в Доме, я казался вам всеведущим родителем, но теперь мы в реальности, и я – не более, чем служебный интеллект.
“Он оправдывается, – с горечью подумал Юлий. – Пытается всю ответственность свалить на меня. Как он похож на человека…”
Вера первая встала на ноги и повернулась к проему.
–Отец, помести Анну в криокамеру, соседнюю с Михаилом. Полная мгновенная заморозка. Возможно…
Она не договорила. Юлий понял, что