до кости избил. Чертовски неудобное приспособление.
Она слегка улыбнулась.
— Размозженные кости, кажется, фирменное блюдо этого дома. Как это вас так угораздило?
Но его, казалось, стало клонить в сон.
— Боюсь, у меня не найдется для Вас истории в духе дэринг-ду[36], похвастать мне нечем.
— У нас тут кругом предостаточно хвастунов.
— Да, немало. По-честному, я упал с танка, и хоть земля смягчила падение, бедро я все-таки сломал.
— Как неосмотрительно с вашей стороны, — сказала она.
— Я тоже так подумал. Так что же вам про меня сказала наша дорогая комендантша мисс Саймондс?
— Она предположила, что мне может понравиться беседа с вами, — честно ответила Диана.
— Ну, вот мы сейчас и беседуем, из чего следует, что вы не против этой идеи.
Она удивленно приподняла бровь.
— Ах да, я понял. Это был один из тех советов типа «поговори с Божьим человеком». вы думаете, вам действительно необходима беседа со старым армейским отецом?
— Нет, не думаю.
— Знаете ли, я выяснил, что некоторым людям, которым не нужны беседы, просто нужен друг.
Друг. Сколько же времени прошло с тех пор, когда у нее был друг. Она никогда не была популярной девушкой. Для этого она слишком была занята игрой на арфе да и к тому же слишком застенчива, чтобы подружиться даже с теми певцами и музыкантами, которым аккомпанировала. Но все изменила ее помолвка с Мюрреем. Он вихрем врывался в комнату и всех людей, находившихся там, срывал с места, вовлекая в свою орбиту. Первые светлые годы ее замужества прошли в сплошных вечеринках, она подружилась с женами всех его друзей.
Но сколько времени прошло с тех пор, как она последний раз общалась с Глэдис или Джессикой или Шарлоттой?
Не дождавшись ее ответа, отец откинулся на спинку скамьи, сложив руки на груди.
— Признаюсь, мне самому не помешала бы компания. Самое возмутительное не в том, что ты валяешься в госпитале для выздоравливающих, а в том, что выясняется, что тебя тут, оказывается, окружают одни лишь больные, причем больные всевозможнейшими заболеваниями!
— Я бы скорей подумала, что служба армейским отецом подготовила вас к этому зрелищу, — сказала она.
— О, что да, то да. Но время от времени неплохо бы возвращаться с того света и проводить хоть немного времени также, как говорится, и на земле живых.
Она мрачно посмотрела на него, затем пожала плечами. Если этот человек хочет сидеть на улице в полузаросшем саду и наблюдать, как она обрезает растения, что ж, это его полное право.
Она указала на клематис.
— Я собираюсь продолжить свою работу.
— Пожалуйста, продолжайте. Я и не думал вам мешать, — сказал он, запрокидывая голову назад и подставляя лицо под слабое тепло едва пригревавшего солнца.
Диана кивнула ему в ответ и снова принялась подрезать клематис, но, вновь привычно орудуя секаторами, вдруг обнаружила, что та ярость, что погнала ее прочь из дома в сад, — нет, не вся, но какая-то небольшая ее часть, — улеглась и успокоилась.
Эмма
Март 2021
— И это дерево тоже! — крикнула Эмма, взглянув вниз на Чарли. Она взобралась на лестницу, чтобы разглядеть поближе структуру дерева. Когда она сказала Сидни, что планирует осмотреть садовые деревья, та одобрила их «ползанье и лазанье». Много времени прошло с тех пор, как хоть кто-нибудь ухаживал за этими деревьями с любовью. Поэтому следовало вырубить часть деревьев: либо из-за того, что они сгнили, либо для того, чтобы сделать в разросшихся кронах световые карманы, и, таким образом, дать больше освещения и воздуха растениям нижнего яруса лесной подстилки.
— Понял! — закричал Чарли в ответ.
— Это которое уже? — спросила она, спускаясь.
Чарли на своем планшете открыл и перелистал заметки, которые они сделали этим утром.
— Седьмое, если считать ту ель возле коттеджа.
— Надеюсь, Уилкоксам нужны дрова на растопку, — пошутила она.
Громкий шорох в ветвях за их спинами заставил обоих обернуться, в тот же момент из проема в живой тисовой изгороди выскочили Бонни и Клайд.
Чарли тотчас опустился на колени, стал трепать Бонни за уши.
— Привет, ты такая красотка! — приговаривал он, и его «р-р-р» звучало с обволакивающим шотландским акцентом.
— Когда ты уже купишь себе собаку? — спросила Эмма.
— Могу спросить тебя о том же, — ответил он.
— Я слишком часто бываю в разъездах, чтобы позволить себе собаку. У тебя хотя бы есть твой канальный катер.
Чарли зашикал на нее, призывая замолчать, потому что через расчищенный проем в тисовой изгороди следом за своими собаками пролезла и сама Сидни.
— О, хорошо, вы оба здесь. Я разбирала старые вещи, ну и думаю, что нашла кое-что восхитительное! — торопливо проговорила она.
— Что это? — спросила Эмма.
Сидни лишь широко улыбнулась и скрылась же путем, что и появилась.
Это может быть что угодно. Так твердила себе Эмма все то время, пока вместе с Чарли шла следом за Сидни через весь сад обратно дом и поднималась по ступеням парадной лестницы, застеленной тряпками от строительной грязи, направляясь в уже отремонтированное крыло дома. Она всегда просила владельцев порыться в бумагах, в любых старых бумагах, имеющихся в доме, но чрезвычайно редко бывало так, чтобы кому-то посчастливилось отыскать что-либо новое и значимое.
— После того разговора с Вами, я была очень взволнована и воодушевлена, поэтому бедняжке Эндрю пришлось со мной вместе проводить каждый вечер на чердаке, разбирая коробки. Дедушка хоть и был старым брюзгой, но умение все раскладывать по полочкам было у него не отнять. Коробки были подписаны «Дом &Сад», — Сидни болтала без умолку, отпирая дверь в кабинет, в центре которого стоял огромный стол красного