Я находился в непролазной лесной глуши Великого Леса и надо мной возвышалось Червонное Капище – гигантский красный курган, источенный ходами–лазами и плюгавыми трубами, из которых курился смрадный дым. Подле меня стоял герой прошлого, я знал его. Нолд Тёмный взирал на меня ясными, пронзительными и донельзя печальными глазами. Они моргнули, и я переместился в глубокий чертог, который озаряли исковерканные и кургузые руны живорезов. В нем, на постаментах с багровыми оттисками, в полумраке и удушливом мареве, торчали безгранично уродливые и страшные истуканы–божества: Маморгамон, Ворг, Вилисивиликс, Ливан, Дроторогор, Нургахтабеш, Захваш, Мрахарафат, Дуни, Шигхломар, Вайри, Кварцарапцин, Кхароторон и Кчорохорох – все они, в разных ипостасях, скалились на единственную благообразную хоть и подточенную скверной фигуру–статую, на Нолда Тёмного. Они хотели поглотить его, но пока не могли. Я чувствовал, как он сопротивляется всеобщему напору, однако силы легендарного короля Соединённого Королевства потихоньку истощались. Во полусне я подумал – как он может существовать, если свершилось Пророчество Полного Круга? Неужели он каким–то образом обманул Смерть? Нолд Тёмный возник рядом со своей фигурой–статуей. Пошарпанный струпьями и шанкром, не такой как в начале сна–путешествия, он, сжав губы в тонкую обмётанную нарывами линию, всем своим безмолвным видом показывал мне, что сотворил что–то ужасное и теперь от этого неимоверно тоскует и мучается. Внезапно первый король Соединённого Королевства мигнул, а потом ещё и ещё раз. Пыльные прорванные гобелены, едва шевелящиеся под затхлыми дуновениями коптящихся курильниц, замерцали, а тусклая позолота интерьера, доселе отдававшая какой–то зелёной плесенью, поплыла и стушевалась. Перед взором заплясали разноцветные иероглифы Хрипохора, которые сомкнувшись вокруг меня, перенесли моё естество высоко в хмурые небеса. Там, парящие неподалёку буквы сложились в слово – “Отречение”. И сразу после его осознания все краски оплыли кляксами, растеклись и закрутились так быстро, что я потерял ориентацию… Через считанные мгновения я опять оказался в Ол–То. С пересохшим горлом, с ломотой в суставах и с вспотевшими висками, я нетвердо заковылял к мечу. Теперь я отдавал себе отчет, для чего я здесь…
– Стой! – крикнула Настурция, пытаясь схватить меня за руку.
Поздно.
Моя ладонь уже успела лечь на рукоятку оружия… Когда это произошло, по залу, где мы стояли с Настурцией прокатился вихрь из звезд… Он был такой пленительно дивный и чарующий, такой теплый и нежный, что я едва не позабыл, кто я такой… Однако боль от прикосновения к мечу вернула меня обратно к действительности. Я отдернул руку, снял перчатку и… на ней по линиям Судьбы и Жизни из разреза текла кровь, а рядом со мной проявился Нолд Темный… Внешне призрачный, король набирался осязаемости, пока полностью не облекся в плоть.
Высокий, мускулистый, с короткими волосами и безукоризненной осанкой, он одновременно был воплощением благородной, всеобъемлющей красоты и убогой безобразности самого низкого толка. Его черты неуловимо менялись. Вот он неполноценный и аномальный калека, а вот он почти с ликом нимфы (уточню, что нимфы –не всегда женщины, но есть и мужчины). Я чувствовал, что, дотронувшись до клинка и оросив его своей кровью, создал некую связь, выведшую сюда Нолда Темного из Безвременья. Более того, я знал, что теперь первый король Соединенного Королевства может изъясняться со мной не только видениями, но и словами… И правда, он заговорил:
– Избранные Светом, вы тут, чтобы стать свидетелями моего откровения, а также для того, чтобы Мир был спасен. Внемлите мне, Нолду Темному, родоначальнику Соединенного Королевства и вашему пастырю. Я совершил грех, коему нет равных. Хоть многие из пророков отвернулись от Него, никто из них не предавал Ураха так, как сделал это я…
Голос Нолда Темного был ровным и властным, содержащим в себе интонации, безраздельно завладевающие вниманием слушателя.
– Урах провозгласил меня Своим Вестником, Своим Лидером и Знаменосцем. Он дал мне все. Он вручил мне вас – людей, Его детей и его Дом со Святой Церковью – Соединенное Королевство…
Нолд Темным медленно пошел по залу, а я и Настурция вслед за ним. Там, куда ступала нога короля, проступала то клубящаяся чернота, то искрящееся сияние.
– Легко служить тому, кто всесилен и тому, кто непобедим, ты всегда в выигрыше. Но как себя вести, если твой повелитель видоизменился? Когда Урах отправился «Я–Разумом» на встречу к Судьбе, Той, что у каждого Князя из Круга Девяносто Девяти Своя, Он прекратил Быть Вседержителем–Индивидуумом. Урах отделился от своего «Я–Абсолюта–Мощи», заперев Его в Звезде Жизни, оставив здесь Себя, в виде Законов и Правил. Такое сложно объяснить… Это произошло в далеком–далеком прошлом, еще до сотворения нашей Тверди как планеты, и вместе с тем, совсем недавно, после моего восхождения на престол Соединенного Королевства. Пертурбации времени и осознание их каналов–червоточин, которые выводят в стезю «настоящего» и «прошедшего» не подвластны ни моему, ни уж тем более вашему пониманию. Тогда, несколько тысячелетий назад, я просто ощутил – Ураха со мной больше нет. Его нет ни с кем из нас, из Его апостолов. Так происходит, когда костер заливают водой и вы, сидящие вокруг него, теряете тепло и окунаетесь во тьму… Для меня наступил холод. Нестерпимый. Адский. Запредельный.
Нолд Темный резко остановился и съёжился. По его лицу пробежала сеть гнойных нарывов. Они лопнули и тут же подменились здоровой кожицей. Король поморщился, после чего возобновил рассказ:
– Та пустота, что поселилась во мне в те годы… Она, ужасная немочь, была хомутом, неотступно и без всякой жалости душившим меня и день и ночь. Это жуткое всесокрушающее уныние несравнимо ни с чем. Лучше умереть, никогда не зная Ураха, чем жить, утратив Его в себе. Однако сие случилось. До меня доходили обрывки стенаний и агонии тех, кто обретался на земле вместе со мной – Эмириус Клайн, Джеда Хартблада, Цхевы и Фарганорфа, дракона, снискавшего милость Всеотца последним. Чтобы не погубить себя болью сестер и братьев, я отгородил свой ум от их воззваний.
Король Соединенного Королевства подвел нас к столику.
– Мне нет оправданий в том, что я содеял потом. Скажу одно – та мука все же возобладала над моей бедной душой. Я метался из угла в угол, пока в своем безумстве не обратился к Хрипохору.
Герой сел на архаичное кресло и жестом показал, чтобы мы последовали его примеру. Нолд Темный сдернул со столешницы покрывало. Под ним оказался небольшой хрустальный шар, очень напоминающий тот, что я забрал у Милтара Бризза в Мил’Саак. Король коснулся его ногтем, и он словно бы ожил. В сфере закрутились осенние листочки, и заморосили дожди. Потом все поглотили буруны индигового моря. Нолд Темный сощурился.
– Думаешь о Гамбусе?
– Да, – отозвался я, поспешно добавив: – Мой король.
– Не упоминай этот титул по отношению