ничего в этом нет страшного, надо выпить жаропонижающее. Рита пила два дня, но температура не спадала. Ночью она пошла на костылях в туалет и когда поднималась, ей стало плохо. Голова закружилась, и она упала. Ей показалось, что какое-то время она пролежала без сознания. Встать на костыли Рита уже не смогла. Она на четвереньках доползла до кровати, стала вскарабкиваться на нее и почувствовала, как что-то как будто оборвалось в груди и стало трудно дышать. Она подложила под голову все подушки, какие оказались на кровати, и легла дожидаться утра. Утром Юля привела Андрея. Ей надо было идти на учебу, а садик сегодня не работал. Рита согласилась остаться с ним. Она позвонила в госпиталь и получила тот же ответ: пей жаропонижающие. Ей становилось все хуже. Рита попросила квартирантку накормить и уложить Андрюшу спать. В пять часов вернулась Юля. Рита уже не могла встать с кровати, Андрей играл возле нее. Увидев ее, Юля воскликнула:
– Ты себя в зеркало видела? Ты совсем белая! И губы синие! Помирать собралась?! Ты в госпиталь звонила?
– Да, сказали пить таблетки.
– Я сама им сейчас позвоню, – с угрозой в голосе сказала племянница.
Она набрала номер медсестры и начала с ней разговаривать на повышенных тонах. Рите было так плохо, что она уже не понимала, о чем идет речь. Закончив разговор, Юля сказала:
– Надо немедленно ехать в ближайший госпиталь. Я попрошу Эндрю побыть с Андрюшей.
Рита только кивнула в ответ. Она накинула на плечи теплую кофту, закрыла на ключ спальню, положила ключ в сумку, и они поехали. В отделении скорой помощи, узнав, что она после операции, у нее боль в груди и трудно дышать забеспокоились. Риту сразу же положили на каталку и повезли на рентген. После рентгена врач сказал, что она останется здесь. Он отвел племянницу в сторону и о чем-то стал говорить. Она молча кивала и посматривала на Риту. Потом Юля, пообещав позвонить ей завтра, поехала домой. Риту окружили врачи и медработники. Одни брали кровь на анализ, другие ставили какие-то уколы, потом повезли на компьютерную томографию. После томографии ей велели не шевелиться и не вставать. Рите было стыдно, что она отнимает время у стольких людей. Поймав проходившую мимо нее медсестру, она спросила:
– Во сколько меня отпустят? Мне нужно позвонить друзьям, чтоб меня забрали.
Медсестра с удивлением посмотрела на нее:
– Не думаю, что тебя скоро отпустят. Сейчас врач придет, объяснит.
Пришел врач, мужчина лет пятидесяти с проседью в кудрявых волосах и носом картошкой. В руках у него был ноутбук.
– Я доктор Марк Харбет. Исследование показало, что у тебя оторвался тромб и попал в артерию левого легкого. Мы постараемся сделать все возможное, но есть большая вероятность того, что ты умрешь. У тебя есть родственники?
– Да, сын.
– Мне нужен его телефон. Ему необходимо приехать сюда сейчас. Он должен сказать нам, что делать с твоим телом и подписать документ об этом. Возможно, вы успеете проститься.
– Он живет в Атланте с маленькой дочкой, он не сможет оставить ее одну.
– Ты мне телефон дай, я сам обо всем договорюсь, – попросил доктор.
Рита до конца даже не сообразила, что она умирает. Она продиктовала телефон, и доктор отошел, по пути набирая номер сына. Рита не могла поверить, что она умирает, и что доктор вот так просто сказал ей об этом. «Нет, – думала она, – так не умирают. У меня должна быть какая-то страшная боль, если я умираю. А мне даже легче сейчас дышать стало. Да и завещание у меня не написано. Как же я могу умереть без завещания? Нет, мне нельзя умирать», – решила Рита.
Риту привезли в отделение интенсивной терапии – реанимацию. Там переодели в светлую рубашку с завязочками на спине. Поместили ее в отдельную палату с личным туалетом. Медработники осторожно переложили ее с каталки на кровать. Следом принесли Ритины костыли и поставили в угол комнаты рядом с туалетом.
– Можно костыли поближе поставить? Я без них не смогу встать, – попросила больная.
Медсестры переглянулись.
– Тебе они пока не понадобятся, – ответила одна из них, не смотря Рите в глаза.
Изголовье кровати подняли высоко, уложили ее, подключили к кислороду,
множеству мониторов, в обе вены поставили капельницы. Одна была с гепарином, Рита сумела прочитать название на пакете. С кислородом дышать стало легче. «Выживу», – решила про себя Рита и перестала об этом беспокоиться. Пришла медсестра, поставила укол в живот.
– Это разжижитель крови, – ответила она на Ритин вопрос.
Рите захотелось спать. Видимо снотворное добавили в капельницу. Сначала она просыпалась каждые десять минут, когда автоматически включались аппараты измерения давления и пульса, но потом это перестало ее беспокоить. Ночью несколько раз приходил лаборант брать анализ крови и медсестра с уколами, но Рита воспринимала их присутствие через пелену сна и тут же засыпала снова, как только они заканчивали свои манипуляции.
Первое, что увидела Рита, проснувшись утром, было спящее лицо сына, сидевшего в кресле рядом с ее кроватью. Рядом с ним стоял рюкзак. «Когда он успел прилететь?» – удивилась она. Данил видимо почувствовал ее взгляд и открыл глаза.
– Жива? – спросил он, взяв ее за руку. Глаза его были красными.
– Жива, – ответила Рита. – С кем Майку оставил?
– Дэрин дома сейчас, пока я здесь в командировки не будет летать.
– А ты надолго?
– Неделю отпуска дали, если надо будет, то останусь дольше.
Рите стало спокойней. Хорошо, когда родной человек рядом.
– Иди домой, поспи, потом вечером придешь, – сказала Рита.
– Мне врача надо дождаться. Поговорю с ним и пойду душ приму и переоденусь, да поесть бы не мешало.
– В холодильнике борщ есть и котлеты. Деньги в комоде в верхнем ящичке долларов триста лежат, возьми себе на еду. Остальные деньги в сейфе. Возьми ключи от дома и сейфа в моей сумочке, она в тумбочке лежит.
Данил вытащил сумку и стал в ней рыться.
– Нет тут ключей, – сказал он.
– Вытряхни все на кровать, посмотри внимательно, должны быть. Я сама вчера дверь закрыла и в сумку ключи положила. Не было и пятидесяти долларов, которые Рита положила на случай, если ее отпустят ночью и надо будет вызвать такси.
– Юлька стащила, – поняла она.
– Вот сука! – выскочило у Данила.
– Позвони ей, спроси про ключи. Да не нападай на нее сразу, а то выбросит их и тебе придется все замки менять.
– Замки я и так поменяю. Она же слепки могла сделать.
Он набрал номер своей кузины и поставил телефон на громкую связь.
– Привет,