— Я просто шла мимо…
— Не лги мне, девчонка! Иначе я сам вытащу из твоей головы ответ!
— Вы не посмеете! — возмутилась я. — Чтение мыслей запрещено законом! Я действительно шла мимо, ваши подозрения просто оскорбительны!
Гетен сузил глаза, горящие возмущением и злостью. И он взвинчен… Неужели проводил какой-то опыт? Но как я могла ему помешать? Или, он просто почувствовал меня, будучи сильным психокинетиком?
— Послушайте, — примирительно сказала я, — я лишь проходила мимо.
— Не лги! — рявкнул Гетен, и приблизился ко мне. — Ты стояла у стены, возложила на нее ладонь, а потом подошла к двери. Ты изучала энергетику? Что ты почувствовала?
«Невозможно обмануть эо-одаренного», — подумала я и сдалась.
— Да, я почувствовала кое-что. Сильное беспокойство и страх. Я эмпат, чувствую низкие энергии.
Услышав это, Гетен остыл очень быстро, как будто его перевели из одного режима в другой. Продолжая одной рукой держать меня, он другой коснулся моего лба и прикрыл глаза.
— Очень низкий уровень эо, — проговорил мужчина, от чьей ладони пошло тепло. — И эта щепотка силы распределена в одном энергетическом потоке… такое можно унаследовать лишь по наследству. — Лирианец качнул головой. — Вижу следы воздействия. Грубого.
— На меня воздействовали? — осипло от удивления спросила я.
— Да. Кто послал тебя ко мне?
— Никто! Это правда!
— Я не могу верить кому попало.
— Я вас понимаю…
Я не знала, что еще сказать. Оказывается, на меня воздействовали! Кто, когда, как?
Гетен тоже задумался о том, что делать дальше.
— Если ты снимешь ТПТ-передатчик и дашь доступ к своим мыслям, я могу узнать, кто на тебя воздействовал, и когда.
— И тогда вы сами на меня воздействуете, чтобы я забыла, что вас встретила!
— Естественно.
Мы продолжали стоять друг напротив друга и предаваться подозрениям.
— Я не думаю, что вы здесь занимались чем-то противозаконным, — осторожно сказала я. — Так что давайте просто разойдемся.
— Не думаешь? Зря. Я как раз занимался противозаконной деятельностью. А камеры в лаборатории я частенько выключаю. С помощью эо. Это тоже противозаконно. Ну, законопослушная гражданка, что ты предпримешь, если я тебя отпущу? Побежишь доносить или расскажешь своему другу. Так как я тебя отпущу теперь, а?
— А что вам стоило не рассказывать, что вы здесь нарушаете закон? Сказали бы, что на вас нашло вдохновение на ночные исследования, и меня бы вполне такой ответ устроил!
— Центавриане коварны. Вы можете долго молчать, а в самый неподходящий момент открыть рот.
— Прекращайте судить о людях по расе. Не будьте расистом!
— Да ты сама расист, — бросил пренебрежительно мужчина.
Мы бы так и продолжали препираться, если бы на меня не повело новой волной чужих ощущений: на этот раз это была чистая паника. Гетен заметил это и принял решение.
— Эмпат, значит? Ну, хорошо, эмпат, давай посмотрим, какова ты в деле!
Он провел меня дальше в лабораторию, открыл еще одну дверь, закрыл, и ввел в комнатушку, где, по всей видимости, иногда отдыхал. Там, на кушетке, сидела девушка.
У нее было странное плоское лицо с заостренным подбородком и очень широкими скулами, крошечный ротик с тонкими, почти бесцветными губами, и большие желто-зеленые глаза с вертикальными зрачками. Я закрыла глаза и спешно отвернулась, поняв, кого вижу.
Как и все граждане Союза, я с детства знала об особенностях поведения и питания рептилоидов, об их агрессивной политике и социальном укладе. Как спящие растут с убеждением, что люди — это пища и слуги, так и мы растем с убеждением, что они враги номер один и воплощенное зло. И, конечно, все знают про гибридов, которых выводят рептилоиды, скрещивая разные виды. Какие-то из них вовсе не похожи на людей, какие-то являют собой жуткую помесь человека и рептилоида, но есть и такие, как эта девушка — почти люди… внешне.
Я закрыла глаза, хотя испуганный желто-зеленый взгляд уже отпечатался в сознании. Взгляд рептилоида парализует, убивает — только лучшие из лирианцев могут посмотреть в глаза рептилоида и не сойти с ума. Порой и взгляд гибрида так же опасен, как и взгляд рептилоида.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Страшно? — спросил Гетен. — А ей еще страшнее. Ну, Унсури, что ты трясешься? Она не сможет тебя парализовать, она из той «партии», которая собрала слабости, а не сильные стороны обеих сторон. Открой глаза!
Мне стоило труда сделать это. Установки о том, что гибриды смертельно опасны, с детства укрепились в подсознании. Я открыла глаза только когда пропустила через себя ее эмоции, не менее сильные, чем мои. Она боялась меня гораздо больше, чем я ее. Страх пророс в ее сознании и заполонил его, как трудно выводимый сорняк.
— Эльки с трех лет живет здесь, на Гебуме, в резервации. Правда, она бежала пару дней назад, ей помогли. Скоро о ее пропаже донесут Нигаю, и он начнет охоту. Эльки, расскажи этой лощеной девчонке, как живется в резервации.
— Плохо, — едва слышно ответила она.
— Мягко говоря, — ожесточенно добавил Гетен. — Эльки, как и прочие гибриды, жертва. Войска Союза отбили ее у рептилоидов, когда ей не было и трех лет. Ей ничего не успели внушить, ее ничему не научили, она и рептилоидов-то не видела… и все же она — враг по умолчанию, подозрительное создание, якобы не заслуживающее нормального отношения. Ты знаешь, Унсури, что блистательный капитан Нигай относится к гибридам хуже, чем к животным? Что он предлагает чипировать их всех и дрессировать, как дрессирует своих собак? — лирианец подходил все ближе ко мне, его голос звенел от гнева. — А теперь скажи, как эмпат — чувствуют ли животные? Чувствуют ли гибриды?
— Чувствуют.
— О, да, и ты это понимаешь, — Гетен вгляделся в мои глаза и кивнул удовлетворенно. — Животные устроены проще, но Эльки — не животное.
— Не мучайте ее, — подала голос Эльки.
— Видишь? — горько усмехнулся мужчина. — Она тебя жалеет. Тебя, росшую в роскоши и достатке. А ты способна на жалость, или подобного чувства не знаешь? Может, она больше человек, чем ты?
— Прекратите, — выдавила я, чувствуя, как текут слезы по щекам. Чужая пронзительная боль быстро разъела корку безэмоциональности, которую центавриане наращивают с детства.
— Плачешь? Значит, в тебе есть толк. Садись, — лирианец усадил меня на табурет. — Приходи в себя. У меня к тебе деловое предложение.
Глава 9
Я сидела в одной комнате с бежавшим гибридом в компании безумного ученого и тщетно пыталась примириться с реальностью. Как такое возможно, чтобы я вляпалась в подобное?
— Унсури, — позвал меня Гетен, — не спи. Я питаю слабую надежду, что ты нормальный человек, склонный к состраданию. Но так как эта надежда очень слаба, я надеюсь на твое чувство самосохранения. Если я попадусь, то заявлю, что ты моя сообщница. И крутись, как хочешь, дорогая. Даже если отмажешься, ни один высокородный на тебя не глянет, твоя репутация будет на сотни лет испорчена, и репутация твоего Рода тоже.
— Вы подлец.
— И все же ты говоришь «вы», потому что понимаешь, что мое слово гораздо ценнее твоего и я весь в целом гораздо ценнее тебя. Ну, это все мелочи. Если ты поможешь нам, я обещаю тебе отличные характеристики и места на практику.
— Вы — скандально известный ученый, не нужна мне ваша практика!
— Но я известен, и у меня нет недостатка в работе. Я нужен Союзу, дорогуша, как бы меня ни хаяли. Если твое имя будет связано с моим, тебя запомнят.
— Вы нарушаете закон. И сильно рискуете.
— Я не боюсь за себя.
«Действительно, такие, как Гетен, не боятся». Раздраженная от того, что показала слезы, я посмотрела на лирианца излюбленным холодным взглядом.
— Что вы от меня хотите?
— Нам предстоит сложное дело — эмоции могут помешать. Было бы неплохо, если бы рядом оказался эмпат, умеющий успокоить в нужный момент.
— Я только начала изучать свои способности. К тому же, я чувствую только животных и… — я замялась, не зная, как назвать Эльки. Она человек… но в то же время она и не человек.