К тому же социумы тяжело отходят от режимов диктатур — слишком не совпадают представления о том, что хорошо, а что плохо и как одного достичь, а другого избежать у людей в погонах, с лампасами и у большинства остальных прочих граждан.
И вовсе не потому, что военная логика, мышление слишком прямолинейны и упрощены, а скорее в силу иного обстоятельства: в отличие от вождей средневекового и более ранних периодов, которым приходилось управлять своими странами, находясь во главе своих дружин в доспехах и с мечом в руках, нынешние военачальники предпочитают перекладывать почти все риски войн на подчинённых, оставаясь сами в достаточно безопасных, командных бункерах.
Принимаясь править государствами, социумами нынешние военные полководцы, остаются верны этому принципу, для пущей надёжности открывая секретные солидные счета в зарубежных банках. Да и подчинённым сотрудникам спецслужб необременительные думы о державных нуждах ничуть не мешают в полную меру наличных возможностей работать на свой личный интерес в составе достаточно разветвлённых групп сослуживцев и иных полезных подельников.
А потому на выходе общий итог усилий «по обеспечению государственных интересов» бывает чаще всего неразличимо мал и приходится населению предлагать сильные средства в виде телевидения, других СМИ, чтобы размеры блохи стали хотя бы величиной в кошку. О том, что при этом реально обрели для себя в целом все сотрудники спецслужб даже представить невозможно: уж что-что, а скрыть то, от каких общественных пирогов при этом все их обретения были откушены, их учить не надо.
В одном здесь можно быть уверенными — Робин Гудов среди них нет и в помине, а потому берут всё то, до чего могут дотянуться. Потому и стремятся «обеспечивать безопасность» прежде всего того, что особенно ценно, где больше всего циркулирует денег:
«Специальные финансовые фондовые коммуникации — сфера охраны и защиты секретной коммерческой информации. Если чудом уцелевшие её реликты так или иначе контролируются ФСБ и ФАПСИ в государственном секторе экономики, то такой контроль в частных структурах пока только налаживается. За частными банками и фондами нужен глаз да глаз. Президентский. Спецслужбы, в том числе президентские, не могут остаться в стороне».[10]
При таком солидном обосновании необходимости (обязательности) здесь контроля спецслужб вполне логично и её успешная реализация: во всех нынешних коммерческих (о других даже не речь) банках службы безопасности возглавляют бывшие сотрудники спецслужб, не утрачивающие связи со своими «конторами».
Уровень обеспечения безопасности банковской деятельности, правда, выдающимся от этого не стал — в городских метро, пригородных электричках, на сайтах без труда и незадорого можно приобрести сведения, составляющие коммерческую тайну целых банковских консорциумов.
Но зато вся генерация новых банковских «секьюрити» ездит по преимуществу на «Лексусах», обедают только в дорогущих ресторанах с хорошей репутацией, не менее впечатляющи и другие атрибуты их бытоустройства, сохраняя устойчивую тенденцию к постоянному улучшению при любом состоянии дел в банковской сфере и экономике страны в целом.
Но таково завидное обустройство не только «бывших», но и действующих сотрудников и руководителей спецслужб, без тесного взаимодействия с которыми «бывшие» сами по себе мало что значат, мало что могут. А взаимодействие означает, прежде всего, делёж всевозможными прибылями по полной программе.
Сама же банковская «индустрия» — главнейший инструмент регулирования и распределения финансовых денежных потоков государства и общества — является, несмотря ни на что, одной из безопасных сфер жизнедеятельности, участия в работе которой гарантирует сотрудникам спецслужб одни из самых высоких уровней прибылей в обществе при минимальных личных рисках.
После распада СССР, спецслужбы которого были весьма многочисленны (в бывшей ГДР, к примеру, на примерно 17 миллионов жителей приходилось около 100 тысяч сотрудников одной только «Штази»), образовалось (и ныне постоянно пополняется всё новыми «отставниками») такое количество «бывших», что участие спецслужб «в подборе, расстановке и воспитании кадров» для государственных структур свелось практически к трудоустройству множеств своих бывших сотрудников, число которых традиционно превышает количество значимых вакансий.
Ну, а если удалось (что бывает практически всегда и повсеместно) прилично пристроить своих бывших коллег на «грибные» места и с их помощью поднять негласно уровень благосостояния действующих сотрудников спецслужб, то развернуть эту рыхлую, хорошо накормленную структуру с преимущественно горизонтальными неслужебными связями на реализацию какой-либо мировоззренчески состоятельной социальной концепции более чем проблематично.
Обратное утверждение — скорее всего, элемент саморекламы, даже в изложении весьма добросовестных, но малосведущих о предмете авторов. Примером чему может служить одна из статей публицистов, именующих себя «Внутренний предиктор СССР» и озаглавленная «Прогностика и программирование будущего в самоуправлении общества. Мнимое и истинное место спецслужб», где в частности утверждается:
«Ссылаясь на опубликованный в «Совершенно секретно» прогноз, «СПб ведомости» его поясняют, что в событиях 1917 г. и последующих в России была значительная составляющая мистификации — стратегической игры в поддавки со стороны разведки генерального штаба России против третьего отделения собственной «его величества канцелярии», сотрудники которого забыли о национальных интересах России и были переиграны в секретных операциях регулярным масонством Запада.
Разведка Генштаба, подыгрывая регулярному масонству лучше всего контролировала партию большевиков и привела её к власти. После чего занялась некоторой чисткой правящей партии от ставленников своих оппонентов. Разведке Генштаба удалось сохранить царскую семью, а упоминаемый в «Совершенно секретно» Романов-Дальский — претендент на царствование под именем Николая III — прямой потомок Николая II, умершего своей смертью от инсульта в 1921 г. и похороненного с почестями, как частное лицо.
Везде были свои российские разведчики: в частности М.В. Фрунзе и некоторые другие, кого принято было считать все годы советской власти выходцами из народа, по сообщению этой публикации, получили систематическое разностороннее образование в системе Генштаба российской империи, Советский Союз управлялся профессионалами, взращёнными Разведкой Генштаба. Деникин, Колчак и прочие лидеры белого движения названы неудачниками, которых по разным причинам не пригласили для участия во властных структурах «большевистской» России. В советский период истории Генштаб и его разведка так и остались сами собой, а ВЧК-КГБ вобрали в себя космополитов — масонов, глобалистов, продолжая традиции Третьего отделения».
Изложенное — почти классический образец концептуального мифотворчества на основе произвольного толкования состоявшихся исторических событий в пользу, в данном случае, ГРУ.
Несомненно, что к свержению монархии в России приложили в разной степени руку и российские, и зарубежные спецслужбы (чаще — невмешательством или нерадением при исполнении своих обязанностей), и «регулярное масонство Запада», куда входили и отпрыски российской элиты.
Но последовавшие затем хаос революции, гражданской войны, и вызванная ими тотальная разруха, полностью исключили чьё-либо сколь-нибудь значимое системное влияние на события в тогдашней России, уничтожили и предпосылки существования любой сложной иерархированной влиятельной структуры, главными элементами которой обязательно должны являться благоустроенные в социуме люди.
Условий же сколь-нибудь сносного существования у кого бы то ни было в тот период в России не было, за исключением немногочисленной категории высших партфункционеров и чекистов. И только через годы отчаянной борьбы новой власти с хаосом удалось кое-как наладить жизнедеятельность структур советской системы так, как это описал именитый «пролетарский поэт» В.В. Маяковский:
Этот вихрь от мысли до куркаИ постройку и пожаров дымПрибирала партия к рукамНаправляла, строила в ряды.
«Направляла, строила в ряды» жесточайшей репрессивной практикой сотрудников ВЧК-НКВД, разумеется. Другого способа обуздать хаос и национальную погибель в возможно более короткие сроки в то время врядли существовало. В то время практически работала исключительно только одна «концептуальная» установка, для формирования и осознания которой не нужны были ни спецслужбы, ни масоны, спастись любой ценой: долгие годы судьба страны, нации в буквальном смысле висела на соплях.