стекле лист с уже известной читателю надписью. К счастью для следствия, у Ленки хватило ума не трогать его. Естественно, ей необходимо было поделиться своим открытием. В отличии от Терентьева, она вовсе не торопилась оповестить сотрудников милиции. В первую очередь, конечно, она поспешила разделить свою удачу с Симагиной и Сапфировой.
Сначала Ленка зашла к Сапфировой: Таисия Игнатьевна вставала рано, а Мария Николаевна любила иногда поспать. Новость очень заинтересовала «Холмса». Таисия Игнатьевна дважды попросила «коллегу» озвучить точный текст записки (для удобства автор далее будет именовать этот текст – запиской).
– Ясно, что это сделано, чтобы не смогли определить по почерку, кто писал, – уверенно заявила Сапфирова.
– А записку оставили на машине Терентьевых, чтобы она быстрее попала в руки милиции, – в тон ей высказалась Образцова.
Таисия Игнатьевна улыбнулась. Подобная мысль была проста, как прописная истина.
«И при чем тут быстрее, – подумала Сапфирова. – Уверена, что, кто бы ни обнаружил эту записку, он отнес бы ее к милиционерам или, в крайнем случае передал бы ее текст».
Вслух же «Холмс» сказала:
– Да, эта история становится все интереснее и интереснее…
– Согласна с тобой, Таисия, – оживленно потерла ладони Ленка. – Думаю, надо поставить в известность Марию, а потом, если хозяева ее еще не обнаружили, то и следователя с лейтенантом.
– Можно сделать это параллельно, – предложила Сапфирова. – Я пойду к Терентьевым, а ты к Марии, или наоборот.
– Думаю, лучше наоборот. Милиция ведь наверняка захочет узнать, в котором часу я обнаружила эту записку.
Таисия Игнатьевна взглянула на подругу-соратницу с уважением.
«А ей на пользу идет общение со мной, – подумала без ложной скромности «Холмс». – У нашей Лены начала развиваться проницательность».
– Ты, безусловно, права, – вслух сказала Сапфирова. – Так мы и поступим.
Симагину Таисия Игнатьевна заметила на участке, та поливала тюльпаны.
– Заходи, Таисия, – пригласила ее Симагина в ответ на приветствие.
Сапфирова вошла на участок. Женщины сели на скамейку и Таисия Игнатьевна выложила «коллеге» последние новости.
– Вот это да! – с энтузиазмом воскликнула Симагина. – Происшествие набирает новые обороты!
– Именно, именно, Мария, – поддержала сплетницу Сапфирова, слегка улыбнувшись заковыристой фразе.
Симагина, в свою очередь, поделилась своими наблюдениями через полевой бинокль.
– Я видела этого сорванца, подслушивающего за своими, видела, как тебя сейчас.
– Да, этот Егор не прост, – пробормотала Таисия Игнатьевна. – Интересно, что он знает? Пора поговорить с ним.
– А что, твой друг лейтенант с ним еще не разговаривал?
– Мне он, во всяком случае, об этом не говорил. Но ты права, Марья, надо встретиться с Володей, спросить его об этом и, вообще, узнать свежую информацию.
– Согласна. Ну, я пока займусь домашними делами.
– Я тоже, но через час освобожусь и начну вплотную заниматься этой историей.
Торопливой походкой, чуть ли не вприпрыжку, добравшись до машины Полины Андреевны, главная местная сплетница обнаружила отсутствие листа под дворниками. Замешкавшись на несколько секунд, она открыла калитку, прошла на участок, поднялась на крыльцо и постучала. Дверь открыла Ксения Денисовна.
– Мне надо увидеть следователя, – сообщила ей Ленка.
– Проходи, – отошла в сторону немного удивленная хозяйка дома.
Ленка тщательно вытерла ноги о половик и прошла в дом. Следователь сидела на стуле, подперев голову рукой. Она выжидательно наблюдала за снимавшим отпечатки Скворцовым. Петр Афанасьевич протирал пыль и краем глаза тоже следил за работой лейтенанта.
– Лена, привет, – улыбнулся Терентьев. – Хочешь что-нибудь попросить?
– Нет, Петр, я пришла к Полине Андреевне. Я так понимаю, вы исследуете этот лист, эту записку?
– Что вы об этом знаете? – резко повернулась к ней Камышина.
– Примерно час назад я обнаружила… этот текст, – подобрала она слово. – На твоей, Петр, машине.
– А почему не сообщили нам?
– Так сейчас сообщаю, Полина Андреевна.
– Могли сделать это сразу, Елена… э-э-э…
– Поликарповна, – подсказала Ленка. – Я, знаете ли, хотела, но вспомнила, что забыла выключить молоко. Пришлось срочно вернуться. Потом я встретила Таисию, перекинулась с ней парой новостей и сразу же сюда, – лицо Ленки озарила обезоруживающяя улыбка.
– Значит, говорите, увидели этот лист примерно час назад. – взглянула на наручные часы следователь.
Было без двадцати десять.
– Да, где-то так. Я уже почти прошла мимо, не знаю как и заметила, – посетовала сплетница.
– Вы брали записку в руки? – спросила Камышина.
– Нет, нет, Полина Андреевна, – заверила следователя Ленка. – Я вообще-то вижу не очень, пришлось чуть ли не носом водить по бумаге, чтобы прочесть.
Скворцов еле сдержал смех: он представил близорукую Ленку за этим занятием.
– Это хорошо, что вы ни к чему не прикасались. – похвалила Образцову следователь.
– Нашли что-нибудь? – сгорала от любопытства Ленка.
– Спасибо, Елена… Поликарповна, – решительно проговорила Камышина. – Вы нам очень помогли.
– Да-да, понимаю, – голос Ленки звучал грустно. – Но я надеюсь новости не заставят себя ждать?
– Пойдем, я тебя провожу, – прервал водопад вопросов Терентьев.
С потухшими глазами без энтузиазма главная местная сплетница покинула комнату в сопровождении хозяина.
– Пошли мне терпения, – пробормотала Камышина, воздев глаза к потолку.
Скворцов закончил работу минут через пять.
– Нет никаких отпечатков, – провозгласил он. – Чистый, как стеклышко.
– Да, подкинули нам работку, – покачала головой следователь. – Ладно, Володя, оставим пока это послание и пойдем разбираться с показаниями Егора.
Однако никуда им идти не пришлось. Показания в лице майора ВВС в отставке Александра Христофоровича Витковского сами явились к ним.
– Можно? – постучав, приоткрыл дверь Витковский.
– Входите, Александр Христофорович, – опережая хозяев пригласила Камышина. – Слушаю вас, вы ведь ко мне?
– Доброе утро, Полина Андреевна, – тепло поздоровался майор в отставке. – Вы угадали, к вам.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – пододвинула ему стул Терентьева.
– Благодарю вас. – сел Витковский. – Полина Андреевна, мы поговорили с Егором. Он мельком видел погибшую Ольгу накануне дня, когда ее, по вашим словам, видели в последний раз.
– И где это было?
– Он проезжал на велосипеде мимо ее дома и видел ее во дворе.
– Что-нибудь еще он может сообщить по существу дела?
– Нет, Полина Андреевна, это все.
– Как вы смотрите, если мы зададим ему сами несколько вопросов?
– Вряд ли это необходимо, – прохладно ответил Витковский.
– В присутствии родителей, конечно, Александр Христофорович.
– Вы хотите его официально допросить, Полина Андреевна?
– Нет, просто поговорить.
– Давайте договоримся так, – положил руку на стол Витковский. – Вы излагаете вопросы мне, а мы передадим вам ответы Егора.
– Знаете, Александр Христофорович, – нахмурилась Камышина. – Ваше нежелание позволить мне говорить с Егором настораживает.
– А зря, Полина Андреевна, мы лишь хотим оградить его от нежелательных впечатлений.
– Ладно, все равно найду возможность поговорить с Егором, – недовольно сказала Камышина, когда Витковский ушел. – Что-то мне все это не нравится. Заговоренная какая-то тут у вас деревенька, – последние слова были обращены к хозяевам.
– Да, какое уж лето, – подтвердил Терентьев.