Читать интересную книгу Мы из подводного космоса - Валерий Касатонов

Несколько дней назад лодка обогнула самый северный мыс Европы – мыс Нордкап и вошла в Северную Атлантику, чрезвычайно суровый и штормовой участок Атлантического океана. Дыхание океана ощущалось даже на глубине 25 метров, лодку покачивало с борта на борт. Мичман Савченко, спокойный выдержанный, в течение всей четырехчасовой вахты учил матроса Ширяева управлять вертикальным рулем. «Глаза все время должны быть направлены на картушку репитера гирокомпаса, где высвечивается заданный курс, – объяснял опытный старшина команды рулевых. – Руки держат штурвал, и сами управляют им, поворачивая нос лодки за ускользающим вправо или влево отклонением от заданного курса. Но делать надо нежно и плавно, чтобы лодка не рыскала, а, по возможности, шла по одной линии. В этом и заключается искусство рулевого!» Боцман еще в течение нескольких дней объяснял и показывал молодому матросу, как учитывать влияние волн при движении лодки в надводном положении. Каждый рулевой должен почувствовать лодку и найти оптимальное положение руля в зависимости от многих причин: силы ветра, величины волнения, скорости движения корабля и т. д. Только тот, кто постигнет это, становится классным рулевым.

А сегодня случилась беда. Руль перестал слушаться команд. Корабль катился хаотически то вправо, то влево, несмотря на все усилия рулевого удерживать заданный курс. Руль «болтался» по воле волн, самовольно перекладываясь то на левый, то на правый борт. «Неисправность в рулевом приводе», – определил механик, посоветовавшись с боцманом. «Надо всплывать и ремонтировать руль», – доложил командиру капитан-лейтенант Забермах Александр Андреевич, несмотря на молодость, очень опытный и толковый командир БЧ-5. «Боцман, кого возьмете с собой для осмотра и ремонта руля? – спросил командир. – Матроса Ширяева. Он физически крепок и отлично знает устройство своего заведования». Владимир Ширяев ликовал. Ему оказано огромное доверие. Он сделает все, чтобы оправдать доверие командира и экипажа корабля!

613 пр. в Индонезии.

Всплыли. Продули среднюю группу цистерн главного балласта. Лодка приняла позиционное положение. Морякам повезло, море было сравнительно спокойным, 1–2 балла. Два подводника, боцман Савченко и матрос Ширяев, надев гидрокомбинезоны, и, включившись в легководолазное снаряжение, опустились в корме лодки за борт, чтобы выяснить причину поломки руля. Вскоре они разобрались, что муфта, соединяющая рулевой привод с румпелем, самопроизвольно отдалась. Боцман взял с палубы заранее подготовленный огромный разводной гаечный ключ, привязал его к своему поясу, и вновь опустился в океан, где его ждал матрос Ширяев. Два подводника, сменяя друг друга, покачиваясь на океанской зыби, как на гигантских качелях, подвергаясь опасности разбиться о качающуюся рядом корму огромной подводной лодки, смогли насадить муфту на место, а затем с огромным усилием намертво закрутили её на румпеле. Дело сделано! Усталые, совершенно измочаленные, моряки вернулись в центральный пост и доложили командиру об устранении неисправности. Командир приказал доктору налить каждому по стакану спирта, чтобы согреться, а затем уложить спать на сутки. Лодка вновь погрузилась и продолжила движение, выполняя боевую задачу, плавно покачиваясь в объятиях океана.

Матроса Владимира Ширяева бил озноб. Переживания и физическое перенапряжение давали о себе знать. Он сегодня впервые увидел океан. Какой он грозный и опасный! Вода свинцового цвета, темные тучи, мощные перекатывающиеся валы. И только на горизонте, где небо соединялось с океаном, в разрывах облаков иногда появлялось солнце, и море озарялось струями солнечного света. Картина, достойная кисти Айвазовского! И он, матрос Ширяев, только что рискнул бороться с океаном и победил его. Он вместе с боцманом отремонтировал свой корабль, и океан не смог помешать им. Они его укротили. Только теперь Ширяеву стало страшно, только сейчас он понял, какой опасности они подвергались, находясь в водолазном снаряжении под водой, один на один с океаном. Но океан был сегодня к молодому матросу благосклонен. Страшный и опасный океан, видимо, знал, что завтра матросу Владимиру Ширяеву исполняется 20 лет! «Действительно, мне завтра будет 20 лет. Просто, какая-то мистика, встречать день рождения под водой! Подо мной бездна – пять тысяч метров. Надо мной толща воды в десятки метров. Мама, знала бы ты, где я нахожусь!», – спирт всё-таки начал действовать и девятнадцатилетний юноша, только что совершивший подвиг, заснул глубоким сном, чтобы завтра проснуться двадцатилетним…

И полетели дни, месяцы, годы. Тогда матросы великого Советского Союза служили Родине четыре года. Сколько было всего и хорошего, и плохого, и трагического, и комического: – срочные погружения с падением за предельную глубину; – штормовые мили, когда непроизвольная циркуляция носа подводной лодки достигала 20 градусов на каждый борт; – сбор-походы 8-ой дивизии подводных лодок, дивизии, где подводных лодок было больше, чем во всем английском подводном флоте; – торпедные стрельбы на приз Главнокомандующего Военно-морским флотом; – общефлотские учения с выходом в Атлантический океан; – начало освоения Северного Ледовитого океана. Как писал Юрий Визбор, побывавший на их лодке: «Прощайте красотки, прощай небосвод. Подводная лодка уходит под лед. Подводная лодка – морская гроза. Под черной пилоткой – стальные глаза!» («Это о нас», – с гордостью вспоминал Владимир Ширяев.)

Весной на четвертом году службы матроса Ширяева на подводной лодке «С-338» пришел необычный приказ: «Подготовить корабль к переходу на Черноморский флот по внутренним водным артериям страны». Да, подошло время освобождать место для начавших поступать на Северный флот атомных субмарин. Штурман старший лейтенант Игольников Алексей шутил: «Ребята, нам повезло. Совершим экскурсию по всей Волге. Люди платят большие деньги за возможность купить путевки на такой круиз. Мы же совершим его бесплатно, и нам еще заплатят за это положенное денежное содержание».

В начале июня лодка, издав сиреной прощальный «душераздирающий вой», вышла из Оленей губы для перехода в Беломорск. Впереди Белое море. Старший матрос Ширяев запомнил этот переход. Привыкший постоянно анализировать поведение корабля во время вахты, он с волнением обнаружил, что как только лодка прошла траверс мыса Святой Нос и стала подходить ко входу в Белое море, корабль стал «гулять», т. е. с трудом удерживаться на курсе. Внимательно посмотрев в сторону берега, опытный рулевой увидел, что берег здесь пологий, следовательно, и дно здесь не обрывистое, как в Баренцевом или Норвежском морях, а пологое. Поэтому возникают сильные местные течения, которые влияют на устойчивость корабля на курсе. Появившийся штурман объяснил ему, что они входят в горло Белого моря, очень опасный для судоходства район.

Маяк «Вешняк» в Трехостровной салме – один из маяков в Горле Белого моря. Слева – крест, поставленный «поморам, прославившим землю русскую в год 300-летия российского флота»

Во время отлива вся вода Белого моря через узкое горло выходит в Северный Ледовитый океан. При этом создается течение со скоростью до пяти узлов, т. е. почти десять километров в час. При приливе – наоборот, весь океан хочет влиться в Белое море через узкое горлышко. Штурман поставил задачу: «Рулевому Ширяеву! Усилить бдительность на руле. Руль перекладывать плавно, чтобы не вывести из строя насосы гидравлики, которые управляют работой рулевых машин. При малейшей неисправности быть готовым перейти на ручное управление вертикальным рулем! Так держать!» – «Есть, так держать!» Опасный район был пройден без замечаний. Рулевой Ширяев по праву гордился, это его заслуга. Так красиво начался переход на Черное море.

А в Азовском море рулевые чуть не опозорились. Глубина моря всего 14 метров. Когда лодка вышла из плавдока, в котором она двигалась на буксирах по Волге и Дону, и пошла своим ходом под дизелями по Азовскому морю, рулевой Ширяев с ужасом увидел, что морской ил со дна летит за винтами лодки, поднимаясь на высоту до двух метров. Лодка совершенно не держится на курсе, её бросает бурлящими потоками, бьющими фонтанами за кормой. «Быть беде», – подумал Владимир Ширяев. Он честно отстоял свою ночную «собачью вахту», дождался рассвета и только тогда отдал руль молодому матросу Озолину. Он объяснил ему, что корабль плохо «управляется», но не надо ежесекундно стремиться удерживать заданный курс, главное, чтобы сохранялось «генеральное» направление». Если часто перекладывать руль с борта на борт, то насосы гидравлики, управляющие рулевыми машинами, могут перегреться и выйти из строя. Матрос Озолин, не особенно внимательно слушавший инструктаж, сказал, что все понял, что все будет «хоккей», но, тем не менее, Ширяев с некоторым беспокойством пошел в свой седьмой отсек спать. Проснулся он от резкого сигнала ревуна: «Боевая тревога! Перейти на ручное управление вертикальным рулем. Подходим к Керченскому проливу!»