- Что ты любишь?
- Давай пойдем на то, что любишь ты? - предлагаю в ответ.
- Ладно, - кивает молодой человек.
Какой он послушный…
Смотрю на его лицо и не могу перестать улыбаться.
- Что? - спрашивает Сева.
- ЧуднОй ты, - отвечаю, закутываясь в свой палантин.
- А ты притягательная. Я не могу от тебя глаз оторвать, - признается парень.
- Езжай уже, - махнув рукой в сторону его машины, отзываюсь не без веселья.
Сева подходит ко мне, осторожно притягивает моё лицо, мягко целует в лоб и уходит к своей машине. Вот, так, ничего не объясняя. Садится внутрь и, бросив на меня взгляд, трогается с места.
Широко улыбаясь, слежу за тем, как он уезжает.
Непостижимый молодой человек. Кажется, он мне действительно нравится.
Отворачиваюсь от него, начиная идти к своему подъезду, но останавливаюсь, заметив, как из большой и слишком знакомой машины выбирается мой начальник… а затем, не торопясь, идёт ко мне.
Это… как?..
- Я написал вам кучу сообщений, - без эмоций произносит Глеб.
- Я не видела… мой телефон остался в квартире… - не зная - напрягаться мне или нет, отвечаю; он мог приехать только что… он мог не застать нашего прощания… - Но вы же видели время?
- Когда я работаю, я про него забываю, - всё также, словно робот, отвечает Глеб Самойлович.
- Сейчас второй час ночи, - на всякий случай информирую его.
Несколько секунд исполнительный директор стоит, не глядя на меня, а его желваки ритмично двигаются из стороны в сторону…
- Ему же не больше двадцати, - неожиданно произносит он.
- Вы зачем приехали, Глеб Самойлович? - жестко произношу, не желая развивать тему.
Боже мой… Если он расскажет кому-то в офисе…
- Это дополнение к контракту Стефании, - он протягивает вперёд файл с заполненным листом, - я весь вечер консультировался с адвокатами; здесь учтены все риски. Она должна подписать его, если хочет и дальше вести дела с нашим издательством.
- Вы проделали… большую работу, - взглянув в документ, произношу ровным голосом.
Больше я просто не знала, что сказать… потому молчала, глядя на асфальт.
- Завтра ознакомьтесь с ним. И с тем потоком сообщений, что я вам отправил, - выдавливает из себя Глеб, которому стало неожиданно сложно со мной разговаривать.
- Обязательно, - отзываюсь из другого мира, надеясь, что он сам первым закончит этот разговор и уйдет… или - что скажет хоть что-то по поводу того, что увидел…
Чёрт, он не должен был этого видеть! Никто не должен был!
- Вы… - вновь выдавливает из себя Глеб и вновь замолкает, - вы меня удивляете.
- Разве я способна на подобное? - подняв брови, замечаю не без иронии, - Когда вы впервые приехали к моему дому, то решили, что мне нравятся девочки.
- А теперь выясняется, что вам нравятся молоденькие мальчики, - отзывается начальник, всё также не глядя на меня.
- Вас не должно касаться - кто мне нравится, а кто нет, - без эмоций отвечаю.
- Вы правы, - наконец, ставит жирную точку Глеб и уходит к машине.
Я точно также, без лишних слов, разворачиваюсь к подъезду и скрываюсь за железной дверью. Затем вхожу в квартиру и иду к своей сумке - искать сотовый.
Так и есть. Десять сообщений с неизвестного номера. Вот, почему он не высветился на экране макбука - он просто не был добавлен в контакты…
Начинаю читать смс-ки - одну за другой… В первых нахожу вопросы на тему договора, а в каждой следующей - ответы и новые вопросы.
Он действительно работал всё то время, пока я писала роман. И закончил он только во втором часу ночи. Какой юрист согласился помогать ему в такой час? И, если согласился, то, что у Глеба за власть такая?..
Падаю в кресло, закрывая лицо ладонью.
Только этого мне не хватало… ну, почему ему приспичило ехать ко мне в такое позднее время?! Неужели нельзя было дождаться завтрашнего дня?
Вспоминаю, что завтра воскресенье… и со стоном откидываюсь на спинку кресла.
Чувствую, наше перемирие, если таковое и имело место быть, к понедельнику плавно сойдет на нет.
Простите меня, Роман Николаевич. Я правда считала себя профессионалом, который полностью отдаёт себя работе. Оказалось, что Глеб меня обскакал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Как теперь пережить понедельник? - шепчу, крепко зажмурившись.
- Стойко, - тихонько добивает меня Ксюша и бесшумно удаляется от окна - в свою спальню.
Спасибо, Ксюша. Мне стало легче.
Глава 7. Предсказуемая: Двое в лодке, не считая автора.
Как ни странно, в воскресенье я проснулась бодрой и полной позитивного настроя. Половину дня потратила на работу, вторую половину - на отдых. Отдыхала, не особо изощряясь, за макбуком, продолжая писать свой роман.
Ксюша активно делала вид, что ей совсем не интересно, что происходит в моей жизни. Я активно делала вид, что не замечаю её «отсутствия интереса».
Так мы и приблизились к заветному дню, знаменующему начало новой рабочей недели.
И первым, что мне нужно было сделать, переступив порог издательства, это зайти к главному редактору и обсудить дополнение к контракту Стефании.
Оно было… жестким.
- Роман Николаевич, мы правда на это пойдём? - спокойно уточняю у главвреда, стоя в его кабинете.
- Да, соглашусь, для Стефы это почти невыполнимо, - соглашается начальство, - она вряд ли сможет выдержать подобный ритм, учитывая выпускные экзамены…
- Суть даже не в экзаменах. Это рабский контракт. А мы не в Корее, и она не айдол, чтобы так упахиваться в свои семнадцать. Фотосессии и интервью, конечно, можно сделать обязательным пунктом договора, но Стефания никогда и не отказывалась от подобного. Здесь же… здесь буквально расписана её жизнь на ближайшие три года, - смотрю на страницы «дополнения» с лёгким недоумением.
Глеб сделал действительно много. Но это «много» в данном случае откровенно «слишком».
- Но, согласись, это невероятно заманчивый контракт. Для нас. Имея его и подпись Стефании на нём, мы гарантируем постоянный интерес к её творчеству и новые романы три раза в год! - глаза Романа Николаевича загораются.
- Мы не на заводе, - напоминаю ровно, - а я не могу гарантировать вам, что Стефания сможет писать по три романа в год. Чтоб вы понимали, я напомню, что я её редактор. И за пару лет совместной работы могу сказать точно - она не выдержит. Никто не выдержит, будучи учеником одиннадцатого класса.
- Нужно обсудить это с её мамой, - дипломатично отзывается Роман Николаевич.
- Эта женщина согласится на всё, что мы ей предложим - потому что у неё нет времени в этом разбираться.
- И что ты мне предлагаешь? - главный редактор складывает руки на груди.
- Я предлагаю дождаться Стефанию - она сегодня должна зайти ко мне с синопсисом, - и поговорить с ней прямо. Надо учесть все минусы и плюсы нового договора. Но также надо не забывать, что мы имеем дело с ребёнком. Выжать из неё всё, а потом выкинуть за ненадобностью - это слишком жестоко, шеф. Мы не можем так поступить.
- Кто сказал, что мы её выкинем? - демонстративно изумляется главвред.
- Если она не сможет больше писать после нескольких месяцев или даже года подобной гонки - то у нас не останется причин держать её в штате. Вот, только, кому она будет нужна в тот момент, не имея ни законченного образования, ни какого-либо полезного опыта за спиной? Выгореть в подобном случае очень легко. А вот встать на ноги после такого падения…
- Я тебя понял, но ты драматизируешь, - останавливает меня Роман Николаевич.
- Может быть. Но я учитываю все варианты.
- Хорошо. Скажи конкретно, чего ты хочешь? Ты же не просто так весь этот разговор затеяла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Я хочу, чтобы вы переговорили с Глебом Самойловичем и нашли возможность смягчить контракт. Место в штате - это очень приятный бонус. Но плюсов всё же должно быть больше, чем минусов, - четко проговариваю, глядя ему в глаза.
- А ты сама?.. Почему не обсудишь это с Глебом? Насколько я понял, у вас появилось некое взаимопонимание.