– Я и не рассчитывал, что вам понравится мое желание убить его. Однако вы могли бы проводить меня с прощальным поцелуем.
Элинор вздохнула.
– Вы не способны быть серьезным.
– Я абсолютно серьезен. Как насчет небольшого поцелуя?
Ее сердце гулко забилось – сейчас ее предположение подвергается проверке. Если ее девичье увлечение действительно улетучилось, то разве будет какой-то вред от невинного сестринского поцелуя?
– Пусть это будет выглядеть так, будто вы провожаете возлюбленного на войну, – сказал Фредерик, наклоняясь к ней и опаляя своим горячим дыханием ее шею.
– Во-первых, вы не идете на войну, а во-вторых, я не ваша возлюбленная, – возразила Элинор, чувствуя, что в конце концов поцелует его. Это всего лишь испытание, мысленно сказала она себе. И ничего более.
– Да, но моя очередная возлюбленная в настоящее время в Лондоне, – сказал он, обнимая ее за талию и притягивая к себе. – А я здесь, в Девоншире. Как быть в таком случае?
– Ну хорошо. – Сделав глубокий вдох, Элинор приподнялась на цыпочках и осторожно коснулась губами его губ. В ответ он резко втянул воздух и крепко прижал ее к себе.
В тот момент, когда его губы раскрыли ее губы, она поняла, что не выдержала испытания.
Глава 8
«Где она научилась так целоваться, черт возьми?» – подумал Фредерик, раздвигая языком мягкие губы Элинор. Ее язык смело встретил это вторжение со всей страстью, а пальцы впились в его волосы на затылке. Фредерик прерывисто дышал, лаская языком ее нижнюю губу, опьяненный ощущением ее тела в своих объятиях, чувствуя, как ее груди прижимаются к его груди, а сердце неистово колотится в такт его собственному пульсу.
Видимо, преодолев свою постоянную сдержанность, она наконец дала волю своей страсти, поддавшись искушению, как библейская Ева. Губы Фредерика переместились на ее шею, задержавшись в том месте, где пульсировала жилка. Элинор откинула голову назад с тихим стоном. Его губы двинулись ниже к основанию ее горла, затем вернулись к трепещущим губам.
Фредерик, не выпуская Элинор из своих объятий, сделал несколько шагов назад и прижал ее спиной к массивному стволу дуба, широко расставив свои ноги. Она не сопротивлялась, когда он снова раздвинул языком ее губы, прильнув возбужденной плотью к ее животу.
Он обхватил ладонями ее груди, выступающие в вырезе корсажа, потом, не в силах противиться своему желанию, просунул руку внутрь, коснувшись гладкой, шелковистой кожи. Его пальцы сжали один из затвердевших сосков, и он почувствовал, как она вся затрепетала.
Черт побери, он безумно хотел овладеть ею. Со всей страстью, прямо здесь, прижав к дереву. Но конечно, не смел сделать это. Однако желание была чрезвычайно велико.
Его разум убеждал, что надо немедленно прекратить все это, но тело пылало огнем, в то время как Элинор, извиваясь, страстно прижималась к его возбужденной плоти, сводя его с ума своими движениями даже через слой разделявшей их одежды.
Застонав, Фредерик с трудом оторвался от ее губ.
– О, Элинор, – произнес он голосом, пронизанным неутоленным желанием. – Ты хочешь довести меня до смерти?
Некоторое время она молчала, прислоняясь к дереву для поддержки; ее ноги заметно дрожали. Она выглядела ошеломленной, слегка сбитой с толку, поправляя корсаж своего платья.
Она ведь невинна, напомнил он себе. Неужели он опустился до того, что занялся девственницей? Ему потребовалось некоторое время, чтобы вновь обрести голос.
– Прошу прощения, Элинор. Все дело в этом вашем соблазнительном наряде.
Она ничего не сказала на это.
– Почему вы молчите, дорогая? – спросил он, коснувшись ее дрожащих рук. – Я обидел вас?
– Н-нет, – запинаясь произнесла она, постепенно приходя в себя. – Я не обиделась. Я только… Боже милостивый, что мы делали сейчас?
– Главное – мы вовремя остановились. Я не хотел компрометировать вас. Но если даже это произошло бы, ведь мы, по сути, обручены, не так ли?
– Нет-нет, – возразила она, повысив голос. – Я надеюсь выйти замуж за мистера Уитби.
– Но вы едва знаете этого человека, – заметил Фредерик.
– Я знаю его достаточно хорошо и уверена, он не сделал бы того, что мы только что делали…
Вероятно, она была права: этот мужчина казался евнухом.
– Да, пожалуй, он не сделал бы этого, – согласился Фредерик. – И вы хотите именно такого мужа?
Она кивнула:
– Совершенно верно.
В его груди вспыхнул гнев, хотя он не имел права возмущаться.
– В таком случае вы будете иметь то, что хотите, – отрывисто сказал он. – А теперь извините. – Он коротко кивнул, давая понять, что разговор окончен. Затем поправил шейный платок, повернулся и зашагал к дому, ни разу не оглянувшись в ее сторону.
Только войдя в предоставленную ему комнату и закрыв за собой дверь, он осознал, что забыл свой сюртук, который остался на плечах Элинор. Проклятие, он совсем потерял разум.
Подтянув пояс своего халата, Элинор, еще не до конца отойдя от сна, как завороженная, приблизилась к окну. Она раздвинула шторы и выглянула наружу, когда первые солнечные лучи начали разгонять темень внизу. На дорожке стоял лорд Хенли, держа под уздцы серую в яблоках лошадь. Рядом с ним конюх придерживал огромную гнедую кобылу. Элинор затаила дыхание, когда на дорожке появился Фредерик в своем пальто, вздымающемся волнами позади него. Поля его широкополой шляпы закрывали от ее взора его глаза, но она могла мысленно представить их шоколадный цвет и яростный блеск.
Элинор прижала ладонь к стеклу, ощутив холод и гладкость. Она наблюдала, как Фредерик вскочил на лошадь и взял в руки поводья. В течение нескольких минут мужчины говорили о чем-то, сидя верхом на лошадях. Наконец Фредерик кивнул и развернулся в сторону дороги. По спине Элинор пробежала дрожь, когда он пришпорил лошадь и поскакал, поднимая пыль.
Постепенно его фигура уменьшилась на расстоянии до едва различимого пятна; только тогда Элинор опустила голову, коснувшись подбородком груди, и тяжело вздохнула.
Впрочем, хорошо, что он уехал, подумала она. Так будет гораздо лучше. Теперь она сможет поближе познакомиться с мистером Уитби, и присутствие Фредерика не будет отвлекать ее. Отвернувшись от окна, она провела тыльной стороной ладони по лбу и оглядела комнату. Элинор ворочалась и металась всю ночь, не в силах заснуть, и теперь постельные принадлежности были смяты и сбиты в кучу.
Она поспешила к резной дубовой кровати, намереваясь расправить постель, пока не проснулась и не явилась Соланж, чтобы готовить ее к завтраку. Элинор потянула покрывало и нахмурилась, глядя на ком в изножье. Что это? Она приподняла край покрывала и заглянула под него.