Тем не менее, Элинор была рада, что приехала сюда. По первому впечатлению мистер Уитби оказался именно таким, как говорила Селина: привлекательным и с хорошими манерами. Элинор не могла понять, почему Хенли считал брата скучным, поскольку тот выглядел довольно веселым и оживленным. Может быть, познакомившись с ним поближе, она найдет ответ на этот вопрос.
Когда Соланж поспешно вернулась в комнату, Элинор села и потерла глаза, глядя на платье, которое служанка разложила на шезлонге в углу комнаты. Оно было из темно-красного газа, прямого покроя, со строгим декольте, которое она обычно предпочитала.
Элинор сразу поняла, что в данном случае это платье не подходит ей, если она намерена завладеть вниманием мистера Уитби в короткое время. Она должна показать себя в более эффектной одежде.
Поднявшись с кровати, Элинор подошла к гардеробу и, открыв дверцы, стала перебирать платья, которые Соланж аккуратно развесила внутри. Нет, не это, не это и не это. Она покачала головой, перебрав несколько платьев почти одинакового фасона.
Затем ее взгляд упал на переливчатое вечернее платье из голубой тафты, которое она приобрела по настоянию матери в прошлом месяце в Лондоне. Элинор долго отказывалась надевать его, так как ее смущало слишком глубокое декольте. Чтобы носить такой наряд, потребовался специально скроенный корсет, который надевался под это платье.
И все-таки это был наилучший вариант, если она хотела незамедлительно привлечь внимание мистера Уитби. Ее мать, несомненно, одобрила бы этот выбор, хотя следует проявлять разумную осторожность.
– Соланж, я думаю надеть это платье вместо того, которое ты приготовила, – заявила Элинор, пока не передумала. Она достала выбранное платье и передала его служанке, которая приняла его с восторженной улыбкой.
– Конечно, мэм. Вы будете прекрасно выглядеть в нем с соответствующей шелковой лентой в волосах и со светло-коричневыми перчатками.
– Очень хорошо, – согласилась Элинор, кивнув. – А подходящие туфли у меня найдутся?
Соланж с торжествующим блеском в глазах извлекла из сундука необходимые туфли. Несомненно, Селина будет потрясена, когда увидит подругу в таком нехарактерном для нее откровенном наряде. Впрочем, это не важно, решила Элинор. Главное, как воспримет ее мистер Уитби.
А что касается Фредерика Стоунема… его мнение не имеет значения… Хотя, конечно, ей важно знать его. Еще как важно.
«Я должна перебороть это, – подумала Элинор, чувствуя, как часто забилось ее сердце, когда она подумала о Фредерике. – Я должна, и я сделаю это». Ее глупое сердце напрасно так реагирует.
Фредерик стоял на террасе дома Уитби с бокалом в руке и наблюдал, как Элинор смеялась, запрокинув голову. В лунном свете видна была впадинка у основания ее длинной изящной шеи. Мягкие звуки ее смеха неслись по ветру, насыщенному запахом моря, и пьянили его. По правде говоря, все, что касалось этой женщины, оказывало на него дурманящее воздействие.
При этом его удивлял тот факт, что она, казалось, не влияла подобным образом на Джорджа Уитби. Этот человек внешне был достаточно внимательным, говорил правильные вещи, смеялся над остроумными шутками и старался потворствовать всем прихотям Элинор. А она постоянно обращалась к нему во время обеда, и Уитби прислушивался к каждому ее слову.
Тем не менее, как ни странно, Фредерик не чувствовал, что тот испытывает влечение к ней. А какой нормальный мужчина способен удержаться от влечения к женщине в таком потрясающем платье? Помимо общества дам полусвета, он никогда не видел, чтобы женщина была так откровенно, так явно сексуально привлекательна, как Элинор в своем нескромном наряде.
Он почти готов был взбежать по лестнице наверх и наброситься на нее в тот момент, когда она стояла на верхней площадке с голубой шелковой лентой в темных волосах, уложенных в высокую прическу, и в платье такого же тона. При этом невозможно было оторвать взгляд от ее округлых грудей, выступающих из-под выреза корсажа. Странно, что при таком декольте не видно нижнего белья, и на мгновение Фредерик подумал, что, возможно, она вообще не надела его.
Однако, имея представление о женской фигуре, ему трудно было поверить, что такие сочные полные груди могли держаться так высоко и выглядеть такими округлыми без поддержки. Эта загадка не давала ему покоя в течение всего обеда. К счастью, его возбуждение оставалось незаметным под салфеткой, лежащей на коленях, и он усилием воли заставил себя подавить его, прежде чем встать и присоединиться к компании на террасе, где они наслаждались послеобеденной выпивкой.
Но даже сейчас, когда он смотрел на Элинор, его не покидало желание снять с нее платье и узнать, что находится под ним. И хотя казалось, что Уитби было приятно находиться в обществе Элинор, его взгляд ни разу не задержался на ее декольте и изящной шее. Похоже, он совершенно не замечал, что она всеми силами старается обратить на себя внимание.
Тот факт, что Элинор пытается соблазнить Уитби, больно ударил по самолюбию Фредерика. Теперь ясно, что именно с этой целью она приехала сюда. Он вспомнил, как леди Хенли превозносила приятную наружность и любезность своего деверя, перед тем как Элинор согласилась сопровождать их.
Фредерик сделал большой глоток бренди и почувствовал согревающее тепло внутри, размышляя при этом над сложившейся ситуацией. Он внимательно посмотрел на Элинор, которая сидела на широкой каменной скамье и с одобрением слушала Уитби, когда тот увлеченно рассказывал об охоте на лис. Рядом с ней сидели Хенли и Селина, и вся эта компания представляла собой изысканное, респектабельное общество.
А он был посторонним, чужим среди них. Казалось, они забыли о его присутствии в дальнем углу террасы, где он был скрыт в тени под свисающими ветвями ивы. Оттуда Фредерик мог спокойно наблюдать за Элинор и оценивать реакцию Уитби на ее очарование.
Внезапно леди Хенли встала и коснулась руки мужа.
– Прошу прощения, – сказала она, прикрывая зевоту ладонью в перчатке, – но думаю, мне пора отдохнуть. Я ужасно устала после нашего путешествия.
– Конечно, дорогая, – сказал Хенли, поднимаясь и предоставляя жене согнутую в локте руку. – День был длинным и тяжелым.
Элинор и Уитби тоже поднялись и, последовав за ними, остановились перед высокими стеклянными дверями, ведущими в дом.
– Могу я проводить вас наверх, леди Элинор? – спросил Уитби.
Элинор покачала головой:
– Нет, я… я думаю побыть еще немного на воздухе, если не возражаете. Я хочу пройтись по парку перед сном. – Она с надеждой посмотрела на Уитби, и ее щеки восхитительно порозовели.