— Найдите ее! Она нужна мне живой! — мрачно отдавал приказы Холлистер. — Опускайте на воду лодки, быстро!
Лучи света забегали по воде, пока стражники прыгали в лодки. Куда ведет тоннель? Смогу ли я незаметно перебраться на другую сторону?
— Ее здесь нет, сэр, — крикнул один из стражников. — Наверно, утонула.
— Поджигайте ров! — завопил Холлистер. — Выкурим ее!
Стражники начали поливать воду бензином, который растекался липкими лужами, едкий запах проник в тоннель. Кто-то, возможно сам Холлистер, сбросил сверху пылающий факел. Бензин вспыхнул, словно огненный цветок, красные языки пламени побежали по воде во всех направлениях.
Тоннель был такой узкий, что мне пришлось ползти на животе. Воздух наполнился дымом. Я прикрыла рот и нос рубашкой, чтобы можно было хоть как-то дышать. Я ползла изо всех сил, прочь от дыма и огня, в глубину темного тоннеля.
Наконец темнота начала рассеиваться, и я преодолела последние несколько футов. Выпала на улицу, поцарапав руки о мостовую. В воздухе пахло дымом, и все еще были слышны крики солдат. Я опустилась на мостовую и так осталась лежать, двигаться не было сил. Холодная мокрая одежда липла к телу. Рана на спине горела, но хуже всего было то, что брат и сестра были не со мной.
Слева звякнула цепь, и что-то гулко заворчало. Я вскочила, озираясь в темноте. На меня смотрели два больших блестящих глаза.
— Калигула?
Я просто не могла поверить, что она нашла меня. Лошадь ткнулась в меня носом, переступая копытами, словно ждала, когда я на нее сяду.
Медленно, с гудящей головой, я поднялась на ноги. Взбираясь на конскую спину, я поморщилась от боли. К моему удивлению, лошадь стояла не двигаясь.
— Пожалуйста, Калигула, отвези меня домой, — сказала я надломленным голосом. — В Шотландию.
Топот копыт по мостовой успокоил меня. Решив, что мы отъехали на безопасное расстояние, я оглянулась через плечо. Позади возвышалась башня, все еще окруженная пламенем. Орущая толпа солдат светилась в отблесках огня, поднимающегося изо рва.
Коснувшись губами израненных кончиков пальцев, я послала воздушный поцелуй Мэри и Джейми.
— Я вернусь за вами, — пообещала я, едва не плача.
22
Мокрая одежда стыла на теле, я дрожала, спину пронзала пульсирующая боль. Улица плыла перед глазами. Я пыталась представить себе карту дорог Шотландии, которая висела в кабинете отца. Она там была, сколько я себя помнила, но в памяти сохранились лишь переплетающиеся линии и коричневая резная рамка.
Я подняла глаза, отыскивая в небе Полярную звезду. И она была на том самом месте, что и всегда. Приятно осознавать, что, как бы ни изменился мир, звезды всё те же. Если ориентироваться по небу, то, может статься, я и выберусь на старое шоссе и доеду до Шотландии.
— Путь будет долгим, — сказала я Калигуле и потрепала ее по шее.
Мы скакали по улицам, и ветер швырял нам в лицо разный мусор — кружащийся сломанный зонт, грязные обрывки бумаги. Пепел жег глаза. Калигула неслась прочь из города, на потрескавшееся шоссе, мимо опустевших домов лондонских предместий, серых ангаров торговых центров и парковок, похожих на кладбища ржавых машин и их давно погибших владельцев.
На поблекшем указателе было написано: «Шотландия. 380 миль». Меня хлестал по лицу холодный ветер. Из глаз теплым потоком хлынули слезы, и звезды над головой слились в единое пятно. Я снова и снова вспоминала события этой ночи. И не могла поверить, что нашла Мэри и Джейми лишь для того, чтобы снова потерять. Не могла поверить, что человек, которого я хотела убить, — отец Уэсли. При мысли об этом кружилась голова.
Сырость пробирала до костей, и я так дрожала, что не могла выпрямиться. Я послала Калигулу в сторону придорожных зарослей. Мне нужно было отдохнуть.
Ноги тряслись, и, соскользнув с лошади, я рухнула на мерзлую землю. Перед глазами плясали точки. Я не могла определить, далеко ли мы от автострады, но про себя помолилась, чтобы было далеко. Свернувшись на груде веток, я попыталась стянуть с себя заледеневшую форменную куртку. Она была такая мокрая, что от нее было больше вреда, чем пользы. Попробовала отогреть пальцы дыханием. Калигула прилегла рядом. Я прижалась к ней, радуясь, что она такая теплая. Наконец я заснула.
Я быстро открыла глаза. Что-то ломилось сквозь ветки.
Прислушалась. Сон как рукой сняло. Я не знала, долго ли проспала, но небо было все еще черным.
Лежа неподвижно, я ждала, что загадочное существо сделает еще один шаг. Я провела в шотландских лесах достаточно времени, чтобы распознавать шумы, с которыми двигаются разные животные. Мышь или белка перемещаются стремительно, выскакивая из кустов на открытое место. Однажды я сидела под деревом с Беллой и смотрела, как бурый медведь лениво пробирается по лесу, гулко топоча. Но эти шаги были не такими тяжелыми, как у медведя, и в то же время не походили на легкие лисьи. Они были определенно человеческими.
Я спряталась за Калигулой, ее большое тело приподымалось от дыхания. Хруст веток раздавался всего в нескольких метрах от нас.
— Пахнет лошадью, — сказал человек.
— Человеком. — Второй голос звучал неровно и был глуше первого.
Едва дыша, я надеялась на то, что, если буду вести себя тихо, они не заметят меня и уйдут.
Шаги послышались ближе. Я почувствовала, как сердце Калигулы забилось быстрее, но она почувствовала мой страх и не шелохнулась.
Они отошли подальше, и я рискнула выглянуть из-за Калигулы, пытаясь понять, где же они. Без единого звука я перекатилась на бок.
В лесу стало тихо. Я с облегчением выдохнула.
— Это моя добыча! — вдруг раздался прямо надо мной чей-то скрипучий голос.
Я подняла глаза и увидела человека с топором. И завопила, скованная страхом, не в силах отвести взгляд от блестящего лезвия.
Едва он начал опускать топор, Калигула вскочила и заревела, словно разъяренный лев.
— Какого черта!
Человек в ужасе отшатнулся и выронил топор. Калигула пошла на него и страшным ударом головой швырнула в дерево, так что его шея изогнулась под неестественным углом и обмякшее тело осело на землю. Я смотрела на все в изумлении. В жизни не видела, как атакует боевая лошадь.
Из темноты на меня бросился второй человек.
Он сверкнул совершенно безумными глазами и открыл рот, полный гвоздей, ввинченных в челюсти вместо зубов. Гвозди, чтобы жевать человеческую плоть. Я потянулась к топору и, не раздумывая, метнула его в нападавшего.
Лезвие попало в бок, и грязное тело навалилось на меня. Теплая кровь текла из его груди на мое плечо. Я оттолкнула его и несколько секунд стояла, потрясенно глядя на тело.
— Калигула, — сказала я, делая неверный шаг вперед.
Ее не было видно. Я привалилась к стволу, сил не было даже на то, чтобы подумать, как выбираться отсюда.
И тут в мою сторону загрохотали копыта.
— Хорошая девочка, — забормотала я.
Я забралась к ней на спину, зная, что сегодня поспать уже не удастся, и мы помчались.
23
Мы добрались до тихой деревушки как раз к тому времени, как небо начало потихоньку сереть. Я осторожно потянула Калигулу за гриву, чтобы дать ей понять, куда ехать: мимо ряда лавочек, пекарни, мастерской портного. Беленая деревянная церковь с колокольней возносилась к небу, словно молитвенно сложенные руки. Городок казался оазисом, не затронутым разрушением, которое сеял Корнелиус Холлистер.
На улицах было тихо, за окнами домишек с соломенными крышами — темно. Жители еще спали, и я спокойно подвела Калигулу к колодцу на холме посреди деревушки. Опустила в него ведро и набрала свежей воды. Я хотела пить, но сначала дала напиться Калигуле: она скакала много часов подряд, и ее шкура взмокла от пота.
Когда она напилась, я набрала еще одно ведро и стала жадно пить. Какая чистая вода! Я опустилась на землю, ноги дрожали после многочасовой скачки. Раны на спине болели, руки были все в ссадинах. Я повернулась спиной к ведру с водой, задрала рубашку, чтобы посмотреть, что там, и обомлела. Глубокий порез шел вдоль позвоночника. Я вспомнила, как Уэсли говорил, что рану надо промыть, чтобы не было заражения, и снова достала из колодца прохладной воды. Этого было недостаточно, но я знала, что у матери Полли найдется мазь, если я смогу добраться до Балморала.
Я вспомнила свою первую встречу с Полли. Мы с Мэри шли по тропинке и искали ежевику, когда увидели худую грязную девчонку, которая шла нам навстречу с двумя корзинами, наполненными до краев спелыми ягодами.
— Где ты это достала? — спросила Мэри, и я поняла: она беспокоится, что девочка собрала все ягоды и нам ничего не осталось.
— Нашла, — ответила Полли, заразительно улыбаясь и показывая щель между передними зубами.
У нее были прямые рыжевато-каштановые волосы, круглые зеленые глаза и россыпь веснушек вокруг носа.