— В предыдущие три раза сработало, почему бы и нет, — согласился с ней майор.
— Возможны проблемы, — возразила Олисава. — Тут очень щепетильное дело, мы можем человека сильно подставить, объявив его сон по громкой связи.
— Перестаньте, во сне же нет ничего непристойного. Какая разница? — скривившись, перебила ее Су.
— Мы выставим его или ее на посмешище, я против, — скрестив руки на груди, заявила Сли.
— И что вы предлагаете? — раздраженно бросил майор. — Ждать, пока новость об этом сне обойдет весь бункер, и нужный человек сам придет и решит проблему, так?
— Можно и так, — согласилась менеджер.
— Что-то я не вижу разницы между своим вариантом и этим, кроме феноменальной потери времени, — недовольно проговорила Саджитсо.
— Майор, а зачем вы меня вызвали? — вмешался в разговор Конседин.
— Чтобы вы были в курсе, — медленно ответил военный.
— Я в курсе. Я могу идти?
— Я надеюсь, вы идете в ту свою комнату, чтобы прекратить действие Излучателя?
— Я вам уже несколько раз говорил, что в случае со змеями было исключение. Умница предоставила мне расширенный доступ из-за того, что под угрозой была жизнь человека. Больше таких подарков от нее не будет, а взломать я ту систему не могу, никак.
Вольдемар молча просверлил его взглядом исподлобья.
— Ладно, я попробую. Опять, — махнув рукой, сдался Конседин и поплелся наверх.
— Я объявляю сон по громкой связи, — решительно заявил майор, поворачиваясь к Олисаве. — Доктор, возвращайтесь к себе и как только найдете творца сего шедевра, — он обвел рукой зал, — немедленно ведите сюда.
По дороге к Умнице Конседин зашел в столовую — забрать свой завтрак. Переступив порог зала, заполненного гудящей человеческой массой, освещенной тусклым светом ламп под потолком, он почувствовал такую тоску, что захотелось завыть. Медленно переставляя ноги, он подошел к окошку выдачи, вспоминая, как выглядела эта комната в свете звезд.
— Доктор Сендевиа, вы брать что-то будете? — недовольно окликнул его сонный Алекс.
Ученый не заметил, что уже пару минут стоит у окошка и мечтательно смотрит вдаль, задерживая очередь.
— Эм, да. Завтрак, что еще я могу брать?
— Вы опоздали, остались только штрафные пайки.
— Давай, хоть что-нибудь уже.
— Пожалуйста, следующий!
Алекс протянул ему бумажный пакет, почти как в фаст-фуде и махнул рукой, подзывая следующего в очереди. Сендевиа же поспешил в комнату 3895.
— Доброе утро, Конседин, — поприветствовала его Умница, как только он переступил порог. — Пришел снова ломать систему Излучателя?
— Начальство требует, я бы уже давно оставил эту затею.
— И ты даже не позадаешь мне вопросов? — обиженно протянула она.
— Смысл? Ты все равно на них не отвечаешь, — недовольно пробормотал Конседин, подключая планшет к излучателю.
— На некоторые отвечаю.
Ученый пренебрежительно фыркнул и запустил уже пятую модификацию программы по взлому. Экран планшета запестрел колонками цифр и букв. Конседин опустился на пол, раскрыл пакет с завтраком и с аппетитом принялся за большой сэндвич.
***
Дверь лазарета с тихим шелестом разъехалась в стороны, Николь проскользнула внутрь. Сухвие сидела за приоткрытой ширмой, спиной ко всем и заполняла бумаги.
— Опоздала на полтора часа, — невозмутимо заметила она, не оборачиваясь.
Николь замерла, нервно закусила губу и виновато потупилась.
— Какие оправдания будут на этот раз?
Су обернулась и просверлила медсестру требовательным строгим взглядом.
— Ну, вы понимаете, — замявшись, начала она. — По дороге со Столовой я увидела женщину, она упала и я… помогала ей дойти до каюты.
— Что за женщина? — перебила ее врач.
— Я не знаю, кажется, ее звали Тамара.
— Тамара, замечательно. Что дальше? — скрестив руки на груди, поинтересовалась Су.
— А потом меня прихватил живот, такое дикое расстройство началось, просто не было сил терпеть. Ну, и я, — она запнулась и понуро опустила голову.
— Так, а ну-ка, пошли.
Сухвие резко развернулась и направилась к дверям соседней подсобки, из которой она сделала себе кабинет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Садись, — приказала врач, указывая на стул.
— Доктор Саджитсо, я вам клянусь, такого больше не повториться, — залепетала Николь, поймав на себе строгий и недовольный взгляд начальницы.
— Что с тобой происходит, Николь?
— Ничего! — с преувеличенной убежденностью в голосе воскликнула девушка.
— Очень сомневаюсь.
Лицо Сухвие стало очень серьезным.
— Я понимаю, ты пережила шок, тогда нам всем было плохо. Я тебе дала три дня отгула, потом ты два дня поработала и попросила еще, я дала еще четыре дня и вот ты выходишь и творишь, черт знает что! Может, ты мне, наконец, расскажешь, что у тебя происходит? Или мне так и придется довольствоваться нелепыми отмазками?
— Со мной ничего не происходит, доктор. Я просто еще не пришла в себя до конца, — попыталась оправдаться Николь.
— Что ты принимаешь?
— Ничего, — совсем тихо пролепетала медсестра.
— Что. Ты. Принимаешь? Седативы? Транквилизаторы? Опиаты? Что?
— Я ничего не принимаю, доктор Саджитсо. Я просто очень тяжело перенесла смерть Лизы.
— Что ты, мать твою, принимаешь?! — рявкнула врач, с размаху ударив кулаком по столу.
В чашке жалобно звякнула чайная ложка, Николь вздрогнула и закусила губу, чтобы не расплакаться. Сухвие пробуравила ее тяжелым, строгим взглядом исподлобья и устало откинулась на спинку кресла.
— Что ты принимаешь, Николь? — негромко повторила она.
— Транквилизаторы, ночные, — почти плача, прошептала медсестра.
— Дозы превышаешь.
— Нет.
Она энергично замотала головой в стороны.
— Это не вопрос, — одернула ее врач. — Ночные транквилизаторы не дают заторможенности днем, если их правильно принимать. Во сколько раз ты превышаешь дозу?
По щекам Николь покатились первые слезы. Су выжидательно уставилась на нее, положив голову на сцепленные в замок пальцы.
— В полтора, иногда в два, — наконец, ответила Николь.
— Придется прекратить.
— Я не могу! — в ужасе воскликнула она. — Я не смогу без них спать! Меня и так кошмары мучают, и я каждый раз просыпаюсь в холодном поту, а потом еще сильнее начинаю бояться, когда вспоминаю, что любой мой сон может ожить.
— Ты с Марком давно виделась? — неожиданно перевела тему Су.
— С каким Марком? — очень натурально разыграла непонимание медсестра.
— С капитаном Марком Фортаном. Мне, кажется, мы уже определились, что врать мне бесполезно. А о том, что вы с ним спите, знают в этом бункере все. Так, ты давно с ним виделась?
— В последний раз сразу после операции, — помолчав, ответила Николь.
— А потом?
— А потом не виделась.
— Он не приходил?
— Я попросила его оставить меня одну.
— Не хочешь его видеть? — осторожно спросила Су.
— Хочу.
Врач озадаченно нахмурилась.
— Так зачем сказала ему, чтоб ушел?
— Я не хочу грузить его своими проблемами. Не хочу выглядеть жалкой.
— Господи ты, Боже мой, — закатив глаза, протянула Сухвие. — А зачем же тебе тогда мужчина вообще, если в момент, когда он тебе нужен больше всего, ты его прогоняешь и не позволяешь себя поддержать?
Николь что-то неопределенно промычала и опустила глаза.
— Ладно, — вздохнула Сухвие. — Ты схему приема своих таблеток знаешь?
— Знаю, в инструкции написано.
— В таком случае, принимай строго по схеме. Еще раз увижу в подобном состоянии — публично накажу. Ты меня поняла?
— В смысле публично накажите? Казните что ли?
— Убивать не буду, но приятного будет мало. Ты меня поняла?
Она просверлила медсестру суровым грозным взглядом.
— Поняла.
— Прекрасно.
Врач нажала на столе на кнопку, за дверью коротко прозвенел звонок. Через минуту в дверях появилась Виктория.
— Вызывали, доктор?
— Да, возьми у Николь все стандартные анализы.