Читать интересную книгу Дорогие девушки - Фридрих Незнанский

ЛЮДА ШИЛОВА

Несколько секунд Александр Борисович раздумывал — брать, не брать. Взял.

— Алло, Антон? — услышал он в трубке хрипловатый голос Шиловой.

«Она к нему по имени», — подумал Александр Борисович и усмехнулся. В голосе Шиловой ему послышалась теплота близкого человека. Когда успели?

— Нет, Людмила, не Антон, — сказал Александр Борисович. — Это его коллега Турецкий.

— Ой, извините. — Шилова, видимо, слегка растерялась. — А я думала, что звоню Антону на мобильник.

— Так и есть. Просто он позабыл трубку у меня дома. Что-то случилось?

— Да.

— Я вас слушаю.

— Даже не знаю, как сказать… Дело в том, что… Черт, боюсь, что вы примите меня за сумасшедшую.

— На счет этого можете не волноваться.

— Правда? Спасибо. Тогда я скажу. Час назад я видела Марину Соловьеву.

Турецкий подумал, что ослышался.

— Простите? Мне показалось, что вы сказали…

— Я сказала, что видела Марину Соловьеву, — повторила Шилова на этот раз твердым голосом.

«Без головы?» — хотел было спросить Турецкий, но вовремя сдержался.

— Где видели? Как она?

— Жива и здорова. А видела я ее на шоссе недалеко от Химок.

— Вы с ней говорили?

— Нет. Я проехала мимо.

— Но почему?

— Я… — Шилова замялась. — Боюсь, это прозвучит как бред. Во-первых, у меня не было полной уверенности, что это она. А во-вторых… Вы точно не считаете меня сумасшедшей?

Александр Борисович улыбнулся.

— Абсолютно. На своем веку я перевидал много сумасшедших женщин, вы не похожи ни на одну из них.

— Ну, хорошо, — облегченно проговорила Шилова. — Тогда я, пожалуй, скажу. Дело в том, что Марина стояла не одна. С ней было еще несколько девушек. Таких… ну, знаете… которые обычно…

И вновь она запнулась, не зная, как договорить. И вновь Александр Борисович пришел ей на помощь.

— Вы хотите сказать, что Марина Соловьева стояла в толпе проституток? — деловито уточнил Турецкий.

Шилова хмыкнула в трубку.

— Как ни странно, да. Именно это я и хотела сказать. И сама она была одета… так же, как они. Безобразно, безвкусно.

— Она и раньше так одевалась?

— Что вы! У Марины было безупречное чувство стиля. Мы с ней много раз ходили по магазинам — она всегда помогала мне выбирать одежду. И не разу не ошиблась. Уверяю вас, я не стану носить всякую дрянь.

— Это хороший довод. Дайте мне подумать секунду.

Турецкий помолчал, обдумывая все услышанное. Потом сказал:

— А теперь еще раз, но отвечайте только на мои вопросы, хорошо?

— Хорошо.

— Первый вопрос: вы все же не уверены, что это была Марина, так?

— Уверена на девяносто девять процентов, — отрезала Людмила.

— Она вас заметила?

— Нет. Она смотрела в другую сторону.

— Беседовала с «товарками»? — уточнил Александр Борисович.

— Да.

Турецкий подумал и спросил:

— Она хорошо выглядела?

— Ужасно! Один макияж чего стоил!

— Я уже понял, что макияж ужасен. Она выглядела здоровой?

— Абсолютно. Стояла, разговаривала с этими… девушками. Улыбалась, смеялась. В общем, вела себя так, будто всю жизнь стояла на шоссе в толпе шлюх. Нашла себе подружек!

Шилова нервно хихикнула.

— Еще вопрос: как вы сами все это объясните?

— Я? — И снова слух Александра Борисовича покоробил неприятный смешок. — А как я могу это объяснить? Да никак не могу! Хотя… Может быть, ее похитили цыгане, подмешали ей что-нибудь или сделали укол… У нее отшибло память. А может быть, она сама сошла с ума. Такое ведь тоже случается. Знакомый одного моего знакомого распродал имущество, выбросил паспорт и ушел в секту. Теперь бродит по Москве с посохом и просит милостыню.

— Звучит не очень правдоподобно, — заметил Александр Борисович.

— Да что вы? — усмехнулась Людмила. — А то, что Марина трахается с шоферней на трассе — это правдоподобно? Или вы думаете, что я тоже рехнулась?

— Вы сами сказали, что до конца не уве…

— А, перестаньте. Не надо ловить меня на слове. Собственно, почему я звоню: я ведь заплатила вам деньги за то, чтобы вы нашли Марину. Если Марина мертва, значит, поиски не имеют смысла. Но если есть хоть один шанс, что она жива, вы обязаны отыскать ее.

Турецкий помолчал, поиграл желваками. Вся эта история с Мариной Соловьевой порядком ему осточертела.

— Почему вы молчите, Александр Борисович? Разве я не права?

— Правы. Конечно, правы.

— И что вы намерены делать?

Турецкий вздохнул.

— Поеду и посмотрю сам. Хотите, прихвачу с собой и вас?

— Нет уж! Избавьте меня от этого.

— Как хотите. В таком случае я сделаю несколько снимков и покажу их вам. Если вы опознаете Марину Соловьеву — я буду считать свою работу законченной.

— Как? И вы ничего не сделаете, чтобы вытащить ее оттуда?

— Вы заплатили за то, чтобы мы нашли Марину. Вмешиваться в ее жизнь я не собираюсь. Максимум, что я могу сделать, это сообщить о ней милиции. Это все.

— Это настоящее свинство! — выпалила Шилова.

— Это не свинство, это наша работа, — усмехнулся в ответ Александр Борисович.

Женщина вздохнула:

— Жаль, что на вас некому пожаловаться.

— Это преимущество работы в частном агентстве. Уточните, где именно вы видели Марину Соловьеву.

Шилова подробно описала расположение «точки». Затем попросила:

— Александр Борисович, может быть, вы все-таки попробуете с ней поговорить? В крайнем случае, наберите мой номер и дайте ей телефон.

— Там будет видно, — сказал Турецкий. — Ну все, до связи.

Он выключил телефон и положил его в карман. Затем повернулся и рассеянно посмотрел на себя в зеркало. Из зеркала на Турецкого глянуло осунувшееся, бледное лицо. Всклокоченные, давно не стриженные, испачканные засохшей кровью волосы, кровоподтек на губе. Тот еще видок. Нужно срочно привести себя в порядок!

И прежде чем взяться за работу, Турецкий отправился в душ.

16

Да, это была она. Высокая, стройная, с густыми платиновыми волосами и тонким лицом, «породистость» которого не мог скрыть даже вульгарный макияж, свойственный представительницам древнейшей из профессий.

Александру Борисовичу достаточно было одного мимоходом брошенного взгляда, чтобы понять, что это — она. Марина Соловьева, или как там ее зовут на самом деле.

Турецкий проехал мимо «точки», не останавливаясь. Сначала он собирался остановиться и «снять» таинственную блондинку. Но в самый последний момент решил изменить план. Проститутка не станет откровенничать с клиентом — это во-первых. А во-вторых, причину для следующей встречи (кроме того же банального «съема») придумать будет очень сложно.

Итак, он проехал мимо. Проехав чуть меньше километра, Александр Борисович развернул машину, съехал на обочину и остановился. Затем заглушил мотор и достал из бардачка сверхмощный бинокль — подарок одного американского генерала.

Наблюдательный пункт был отличный. «Точка» просматривалась во всех подробностях. Марина была в красном платье, что тоже было на руку Турецкому.

Ждать ему пришлось минут двадцать. Наконец, возле «точки» притормозила очередная иномарка — «ауди S6»; хозяин машины — после недолгих переговоров со сводней — поманил пальцем Марину. Та с развязной усмешкой подошла к машине, склонилась к окошку, что-то спросила, запрокинула голову и рассмеялась. Затем забралась в машину.

Турецкий завел мотор. Как только иномарка с Мариной тронулась, Александр Борисович направил машину за ней. Он снова был в роли преследователя, и это здорово бодрило.

Преследуя «ауди», Александр Борисович достал телефон и набрал номер «Глории».

— Слушаю, — отозвался в трубке суровый голос Плетнева.

— Антон, это Турецкий. Ты забыл у меня свой телефон.

— Да, я знаю.

— Шилова тебе дозвонилась?

— Нет. — Голос Плетнева напрягся. — А что случилось?

— Марина Соловьева нашлась. У тебя ручка под рукой?

— Да.

— Тогда записывай. Сейчас она сидит в машине «ауди S6» бежевого цвета. Номер машины… — Александр Борисович продиктовал номер. — Записал?

— Да. Но я не понимаю, как она…

— Это долгая история, — оборвал коллегу Турецкий. — Дозвонись Шиловой, она все тебе расскажет.

— А вы сейчас где?

— Еду за «ауди». Как только что-нибудь прояснится, я тебе позвоню.

Турецкий выключил связь.

И снова ожидание. На этот раз возле элитного дома на Тимирязевской. Минуты текли утомительно медленно. На улице стемнело, начал накрапывать дождь. Александр Борисович сидел в машине и курил. За два часа ожидания он успел выкурить полпачки сигарет, сжевать два хот-дога, выпить литровый флакон кока-колы, прослушать весь репертуар «Дорожного радио» и успел прокрутить в голове всю свою жизнь.