я могу поклясться в этом.
Брал грубо, как сучку, по-животному, сжимая кожу пальцами, что никак не походило на ласку. Член скользил легко, мое лоно было готово принять его, тело откликалось, а вот мозг совсем ничего не понимал, оглушенный эмоциями.
Драл так, что тряслись бедра, я кончила два раза, в судорогах и конвульсиях, до такой степени, что мне было больно дышать.
Два.
Сокращаясь, давая еще больше влаги, кричала, царапая обивку кожаного дивана. А Саид то останавливался, то, приподняв за бедра, насаживал на свой член на весу, шлепал по клитору, отчего я визжала и покрывалась испариной.
Потом случилась какая-то заминка, он что-то говорил на своем языке, презерватив полетел в сторону, а он начал кончать, заливая меня своей спермой, размазывая ее по половым губам и анусу.
Не думала, что бывает такой секс.
Я была вполне удовлетворена тем, что было у нас с Никитой, но оказывается… Черт, даже назвать не могу, подобрать слова.
–Поедешь с Юсуфом в магазин, купишь одежду, он поможет.
Ложка зависла в воздухе, кофе давно остыл, а дождь все шел. Медленно повернулась в сторону голоса. Саид даже не смотрел на меня, что-то читал в планшете, параллельно отвечая на постоянно приходящие на телефон сообщения.
Чуть выше груди, слева, как раз между строчек арабской вязи красовался красный шрам, шитый белыми нитками. Могла бы не шить, послать на хер, но я так хотела сделать ему еще раз больно.
После секса долго просто лежали на диване, удары сердца путали мысли, руки тряслись. А когда, дойдя до гостевой ванной на подкашивающихся ногах, посмотрела на себя в зеркало, чуть не закричала.
Лицо, волосы, грудь, плечи – я вся была испачкана кровью турка, словно я его сожрала, как та самая самка богомола. Отмываться долго не дали, Саид зашел в душевую, но даже не прикасался ко мне, смывал кровь с себя молча. Но потом приказал принести аптечку, найти хирургические нитки и иголку и зашить его.
Я была вымотана, сжала в кулак дрожащие пальцы, посмотрела мужчине в глаза. В них была такая же усталость, как и в моих. Больше ничего.
Саид не проронил ни звука, сидел бледный, плотно сжав губы, лишь на шее пульсировала артерия, она его выдала, боль была и ему не чужда. Но я же с упоением, но с серьезным видом, чтобы не выдать свою минутную радость, штопала кожу на живом человеке.
Хоррор какой-то.
Обнаруживая при этом под синими чернилами татуировок другие, уже затянутые шрамы. Недаром у него в аптечке много чего интересного: жгуты, шприцы, ампулы с антибиотиками и обезболивающими, даже морфин был.
–Кровь за кровь, да, Дарина?
–Это вышло случайно.
–Жить по законам джунглей никто не отменял.
–Я правда…
–Молчи и шей, пока еще не получила.
И я шила.
Да, действительно, кровь за кровь, можно сказать в этом мы квиты. Или пройден лишь первый раунд.
Потом он ушел, оставив меня одну, в полном раздрае чувств. В отведенной мне комнате легла на кровать, поджала ноги, тишина была такая, что был слышен шум дождя за окном, он успокаивал.
А утром случился завтрак, за мной зашел Юсуф, молча указал следовать за ним, в гостиной была готова увидеть кровь, испачканный диван, бардак, но было все чисто. Даже на столе – новые белые невинные пионы.
Саид сидел ко мне спиной, только сейчас, при дневном свете, увидела на его спине татуировку женского лица на левой лопатке, оно терялось в арабской вязи и на первый взгляд сливалось с ней.
Интересно, кто эта женщина? Любимая? Жена?
Завтракали тоже молча, только мы вдвоем за кухонным островом, мне кусок не лез в горло, но я старалась хоть что-то съесть, чтобы не падать в голодный обморок и не ходить, держась за стенку. На столе все те же пионы, но сейчас их аромат больше раздражал.
–Ты меня услышала?
–Да, с Юсуфом за одеждой.
–И без фокусов.
–Я не умею.
–Дарина.
–Зачем я тебе? Объясни?
Повернулась, заглядывая в глаза мужчине, пытаясь найти хоть в них ответ.
–Для тупых баб я объяснял уже.
–Объясни еще раз, я резко отупела. Ты сказал, что я твоя вещь, игрушка, кукла, что забрал меня за долг. У вас с отцом были какие-то дела? Он вернет сколько нужно, я уверена, он найдет деньги.
–Не вернет.
–Почему? Он сам так сказал?
Во рту сразу пересохло, желудок сдавило спазмами, прикусила губу. Они не ищут меня, никто не ищет, даже Никита.
–Правильно. Ты не нужна им.
Снова читает мысли?
–Нет, нет, это неправда.
Мотала головой и смотрела на чашку с остывшим кофе в руках, пальцы похолодели, Саид молчал, а у меня в голове эхом звучали его слова: «Ты не нужна им».
–Нет! Это неправда! Ты лжешь! Этого не может быть!
Швыряю чашку со всей силы в противоположную от стола стену, звон, черные потеки, а меня разрывает от обиды и горечи. Я слышала, как Никита отрекся от меня, я помню, что он ответил, но все никак не могу в это поверить. А папа?
–Позвони ему. Позвони отцу или матери.
Слезы обжигают щеки, дыхание прерывистое. Саиду нет смысла врать и зарывать меня еще больше в землю, он может сделать это просто так. Мужчина протягивает мне разблокированный телефон, беру, набираю знакомые цифры, но не пойму, что меня останавливает.
Надо просто нажать на вызов, услышать знакомый голос, спросить.
Но я боюсь услышать ответ.
Кладу телефон на стол, отворачиваюсь. Крупная ладонь ложится на затылок, я уже не дергаюсь, что-то выключилось во мне. Мне уже все равно. Щелчок зажигалки, сигаретный дым, он дает мне время свыкнуться со своей участью, но этого не будет никогда.
–Тебя отдали мне, как ненужную вещь, как то, с чем будет не больно прощаться. – Дыхание, аромат вишни, Саид сжимает волосы, тянет на себя. – За тобой никто не придет, не спасет, но мой отец считает, в тебе есть угроза безопасности семьи. Сказал, чтоб я избавился от своей игрушки.
–Избавься. Сделай уже милость.
–Хм… ты забавная, Да-а-арина, – снова тянет имя, наматывая волосы на кулак, прижимая спиной к своей широкой груди. – Забавный зверек, такой маленький и гордый, все норовит укусить остренькими зубками.
–Так почему? Почему он отдал меня тебе так просто, да еще со свадьбы? Времени другого не было?
На моем пальце все еще обручальное кольцо, так и не сняла, смотрю на него, но сквозь пелену слез все мутное.
–Время выбрал я. Красиво вышло,