— А ты не замёрзнешь? — настороженно спросил Давид, внимательно рассматривая меня.
Я посмотрела на себя в зеркало. По-моему, всё было отлично. Джинсы, тонкий свитер и кожанка, украшенная маленькими заклёпками. Она выглядела агрессивно, но за счет свитера молочного цвета образ немного смягчался.
— Так на улице уже ведь не зима. Конец марта, — я пригладила ладонью свои распущенные волосы. После резинки жутко болела макушка. Кажется, я немного перестаралась.
— Меня не волнует, какое именно сейчас время года, — серьезным тоном ответил Давид. — Меня волнует то, что на улице еще не так уж и тепло. Шапка не нужна?
— Да какая шапка? — хохотнула я. — Мне не пять лет. Можешь не переживать, я не заболею.
Давид ничего не ответил, но я отчетливо заметила, что ему всё-таки стоило определенных усилий, чтобы согласиться со мной.
В наше небольшое путешествие мы отправились на машине Давида. Глухая тонировка меня немного насторожила. Да и в целом внедорожник выглядел гораздо массивней, чем те обычные, что я так часто видела в потоке машин в час пик.
Я заняла пассажирское сидение и пристегнулась. Давид ловко сел за руль и уже через несколько секунд мы тронулись с места. Черная одежда моего спутника плавно сливалась с темной отделкой салона.
— И куда же мы всё-таки держим путь? — не скрывая любопытства, спросила я.
— Увидишь, — Давид коротко глянул на меня. Уголок его губ дернулся в едва заметной улыбке, затем взгляд синих-синих глаз полностью сосредоточился на дороге.
Он вёл себя весьма нахально среди потока других машин. Нетерпеливый и определенно предпочитающий подрезать.
— Ты всегда себя ведешь так на дороге? — спросила я, когда Давид обогнал очередной седан.
— Да.
— Ты опасен для окружающих и можешь попасть в ДТП.
Давид прижал костяшку указательного пальца к губам, что изогнулись в усталой улыбке.
— Да, я определённо опасен для окружающих. Ты попала точно в цель, Ло. Но я ни разу не был виновником ДТП. И ни разу не попадал в него по чьей-либо вине. Не волнуйся, голубка, — он одарил меня прямым немного лукавым взглядом. — Со мной ты в безопасности.
Голубка… У меня от его этой «голубки» в душе всё разом перевернулось и расцвело каким-то невероятным пышным бутоном. Я беспечно уплывала всё дальше в океан, спокойно оставляя сушу где-то далеко-далеко позади.
Я полностью этим вечером доверилась Давиду, но даже понятия не имела, что он поведет меня на бои без правил. Это стало для меня шоком. Отец всегда отдавал предпочтение бильярду, если уж говорить о спорте. Была еще охота, но я никогда не ездила на нее. А тут такое. Словно с разбега и с десятиметровой вышки прямо в ледяную воду. Но я тут же попыталась успокоиться. Давид вряд ли бы пригласил меня, скажем, на балет. А если учесть то, при каких обстоятельствах мы впервые встретились, то всё тут же вставало на свои места.
Мне хотелось проникнуться этим мужчиной. Хотелось увидеть мир его глазами. Узнать, что ему нравится и почему. Это была безопасная территория. Гораздо безопасней той, где жила таинственная незнакомка Аня, чье кольцо Давид так ревностно охранял, нося у самого сердца.
— А разве в этих боях вообще нет никаких правил? — поинтересовалась я, аккуратно спрыгнув с высокого металлического порожка внедорожника.
— Есть, но их минимальное количество. Не бить в пах. Не кусаться. Это не профессиональные бои, а так… На потеху публике, которая готова делать высокие ставки, — Давид захлопнул дверцу машины и закинул в рот жвачку. — Не испугалась еще?
— Нет, — спрятав руки в карманах кожанки, ответила я, хотя немножко всё же побаивалась.
— Тогда идем, — Давид кивнул в сторону входа в небольшое двухэтажное здание с прямоугольными окнами.
— Ты и сам занимался боями? — задала я свой следующий вопрос, чувствуя, что Давид готов и дальше развивать эту тему. Во всяком случае, он не выглядел напряженным или не настроенным на разговор.
— Мне с моей дыхалкой и мигренью только в бои без правил податься осталось, — Давид улыбнулся и на этот раз значительно шире. — Просто мне нравится такой формат досуга. Он вызывает безопасный прилив адреналина. А еще азарт. Это отлично разгружает голову, — Давид открыл тяжелую стеклянную дверь, пропуская меня внутрь здания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мне тебя сейчас сложно понять, — я заправила прядь волос за ухо. — У нас в семье никто даже бокс никогда не смотрел. Мальчишки в школе не дрались. Поэтому я немного насторожена, но всё равно хочу поскорей увидеть то, что ты подготовил.
— Разве ты не хотела бы как-то иначе провести этот вечер? — Давид как-то странно посмотрел на меня. Будто пытался изучить или прощупать недоступный пока что для него участок моего сознания.
— А зачем иначе? — искренне удивилась я. — Ты посчитал нужным приехать именно сюда. Я просто хочу научиться лучше тебя понимать, — не знаю, может, не следовало быть вот такой открытой, но, а что я могла поделать?
Давид искренен со мной, а я — с ним. Это существенно многое упрощало и исключало возникновение никому ненужных недопониманий.
— Вот как, — задумчиво произнес Давид.
— Ты меня проверял? — немного помолчав спросила я, когда мы оказались в узком длинном коридоре, освещённом люминесцентными лампами.
— Да, — Давид вынул из кармана куртки ингалятор и хорошенько тряхнув его, втянул лекарство. — Ты мне небезразлична, но я должен понимать тебя. Видеть твои границы.
— Думал, что испугаюсь? — я позволила себе гордо вскинуть подбородок.
— Была такая мысль, но ты меня удивила. Вообще знаешь, Ло, — Давид защелкнул крышку ингалятора. — Твоя внешность обманчива. Такая хрупкая и почти беззащитная снаружи. И этот распахнутый искренне во всем заинтересованный взгляд. Но внутри ты определённо другая. Намного сильней, чем можешь показаться.
— Ты так думаешь? — немного застенчиво спросила я.
— Уверен, — твердо ответил Давид. — Идем. Шоу уже скоро начнется.
В просторном круглом зале собралось несколько десятков человек. Все сидели за столиками. По центру залы стоял ринг, утопающий в свет прожекторов. Под потолком было видно вентиляционные трубы. Кирпичные стены были голыми, я лишь в нескольких местах увидела развешенные старые потёртые постеры.
Я попыталась тут же определить, что ощущаю, находясь в таком нетипичном для меня месте. Страх и тревога отсутствовали. Было немного волнительно. Давид коротко здоровался с некоторыми мужчинами. Они его называли либо «Дава», либо «Атаман». На меня почти никто не обращал внимания, а я и не хотела перетаскивать его на себя. Мне было вполне себе комфортно за спиной у Давида.
Мы заняли один из пустующих столиков. К нам тут же подошел официант. Давид заказал несколько видов закусок и безалкогольное пиво. Как только официант ретировался к нам подошла молодая девушка, одетая в короткие блестящие черные шорты и короткий облегающий топ с длинными рукавами. В глубоком v-образном вырезе было отчётливо видно очертания небольшой упругой груди. Светлые волосы, причудливо завязанные в два высоких хвоста.
Девушка принесла с собой два небольших подноса. На одном лежали деньги, а на другом — маленькие карточки с какими-то надписями.
— Дава, солнышко, тебя уже сто лет здесь никто не видел, — девушка широко улыбнулась, демонстрируя ровные белые зубы. — Вот скажи мне, засранец ты такой, почему каждый раз ты становишься всё сексуальней и сексуальней? Стареть вообще собираешься? Знаешь, мы женщины, существа ранимые и нас очень огорчает, что такой красавчик, как ты всё еще один, — девушка была всего лишь на пару лет старше меня, но это ей никак не мешало вот так откровенно разговаривать с Давидом.
— Гены, Оксан, всё дело в генах, — Давид расслабленно откинулся на спинку стула. — И я не один, — синие глаза сосредоточились на мне. — Вижу, уже много ставок сделано, — он глянул на поднос с деньгами.
— Да, — Оксана как-то заметно сникла, но это продлилось не больше секунды. Затем она уже снова сверкала своей белозубой улыбкой. — Будешь делать?