с кофейником.
– Господа, – пропищал он, – не желаете ли кофею?
Барабанов выхватил из его рук поднос, сказал: «Благодарю-с, голубчик!» – и захлопнул перед его носом дверь. Отец Глеб рассмеялся.
– Что смешного? – спросил Нестор, ставя поднос на стол.
– Он еще там, – ответил отец Глеб.
– Кто? – непонимающе спросил Барабанов.
– Половой из буфета, – ответил отец Глеб, – чаевые ждет!
– Вот еще, – буркнул Нестор, – обойдется. Пусть помещики подают! У нас каждая копейка на счету.
Нестор налил кофе, подошел к двери и прислушался. Затем резко открыл дверь – за ней стоял улыбающийся половой. Муромцев рассмеялся, достал несколько монет и сунул их в руку прислужнику. Тот выпалил: «Мерси-с, барин!» – и засеменил по коридору прочь.
– Нестор, ты закончил? – с улыбкой спросил Роман, принимая чашку с кофе от отца Глеба.
– Почти, – ответил тот, закуривая очередную папиросу, – еще хотел вам привести пример из русской литературы. Мне вспомнился Гоголь, он ведь как раз описывал такой случай, с ведьмой. Ее раскусили после того, как кошке лапу отрубили, а после колдунья показалась в человеческом обличье с перевязанной рукой.
Нестор одним глотком допил быстро остывший невкусный кофе, поморщился и стал расстилать на столе карту губернии. Южные уезды на ней были обозначены красными точками.
– Я пообщался со старостами мусульманских деревень, – продолжил Барабанов, дымя папиросой, зажатой в зубах, – и отметил здесь места, где нашли тела детей. Согласно реестру, найдено всего пятнадцать тел, растерзанных дикими зверями. Они сильно обезображены, у некоторых травматически ампутированы или отсутствуют конечности. Трупы с разными степенями разложения, все неопознаны. Хоронили их за счет общин. И все они – девочки.
Нестор сжал зубы, и пепел с папиросы упал на карту. Он зло смахнул его ладонью и продолжил:
– Жизненный уклад в мусульманских деревнях отличается от христианских. Из-за запрета алкоголя они живут немного лучше, богаче и дети из дома уходят редко. Хотя нищие и бедные, лодыри и больные, сироты и побирушки есть, конечно, и там. Всего тринадцать случаев за десять лет. На этом все, господа.
Муромцев достал из кармана химический карандаш, макнул кончик грифеля в кофе и вывел под цифрой два на «доске» слово «Одиночка».
– Итак, коллеги, – сказал он, держа карандаш как указку, – давайте подведем предварительные итоги. Преступник действует во всех лесистых районах губернии, коих тут великое множество. Что касается портрета: это одиночка, который избегает любого общения. Если бы он вращался в таких группах, как офени или бурлаки, то за столь долгий срок его бы непременно обнаружили. Несомненно, это мужчина, и немолодой, если предположить, что он орудует уже минимум десять лет, а его жуткий недуг оформился годам к двадцати пяти – тридцати. То есть ему где-то за сорок лет, а может быть, и больше. Далее, он постоянно шляется по лесам, там и ночует. Часто меняет свое местоположение, благо, глухие леса есть во всех районах губернии. Очень возможно, что у него есть лошадь или повозка, это делает его более мобильным. Зимой, скорее всего, использует лыжи. Большей частью свои нападения планирует на полнолуние, кстати, последняя жертва примерно тогда и была убита.
Роман быстро писал на листах, время от времени оборачиваясь к Нестору с отцом Глебом.
– Он отлично знает местность, – продолжил он, возвращая карандаш в карман, – особенно ее лесистую часть, а также потайные дороги. Кроме того, он как будто заранее знает, откуда выйдут дети, куда они пойдут, где встанут на ночь – словно у него везде есть глаза и уши.
– Роман Мирославович, – перебил Муромцева отец Глеб, – а что, если у него есть сеть осведомителей?
– Вполне может быть, отец Глеб, – ответил Муромцев. – Этого нельзя исключить, хорошее наблюдение.
Он снова вытащил карандаш и написал крупными буквами: «Осведомители?»
– Интересно, есть ли у него дом, семья? – задумчиво спросил Барабанов, рассматривая давно не стриженные ногти на руках.
– Возможно, и есть, Нестор, однако ты учти, что большую часть своего времени он проводит в лесах и дома, если он у него есть, появляется очень редко, – ответил Роман, добавив на «доску» слова «дом» и «семья».
– М-да, – сказал отец Глеб, вставая, – кто же это может быть?
Глава 14
Отец Глеб подошел к «доске», держа в руках потертую книгу в тканом переплете. Он показал Роману с Нестором ее название, отпечатанное крупными синими буквами на сером поле обложки: «Природа Д-ского края. Записки об изыскании местных природных ресурсов» – и раскрыл ее на одной из закладок, сделанных из газетной бумаги. Указав пальцем на начало одной из глав, он сказал:
– Господа, прошу обратить внимание на эту главу. Она называется «Охота и рыбалка»! Я весьма тщательно изучил сей исследовательский труд и могу с уверенностью сказать вам, – начал он и положил книгу на стол, – что первыми, кто попадает под наше подозрение, это именно те, кто ходит по лесам за сотни верст от дома, – охотники! Согласно местным исследованиям, – отец Глеб положил ладонь на книгу, – практически все здешние крестьянские хозяйства живут промысловой охотой и рыбалкой из-за чрезвычайно скудного и рискованного земледелия.
Он налил остатки остывшего кофе в чашку, отпил и продолжил:
– Но не все охотники уходят надолго в лес. Большинство из них могут из самой плохонькой древней винтовки отстрелить утке хвост, не отходя от калитки. Иными словами, охотятся они рядом с домом и, стало быть, нам неинтересны. Но есть еще и другая группа, не такая многочисленная. Это профессионалы, которые уходят от своих хозяйств верст на двести, а то и дальше! Там уже люди серьезные, они бьют и пушного зверя, и крупную дичь. Как правило, служат егерями у помещиков, которые охоту любят. Вот отсюда и вытекает наша следующая задача – найти таких умельцев.
Отец Глеб делано поклонился, поставил чашку на стол и сел на табурет, закинув ногу на ногу. Его место тут же занял Барабанов, он мельком глянул на оставленную книгу, потер подбородок, а затем, подняв палец, посмотрел на отца Глеба.
– Правильно! – согласился он. – Но еще могу добавить, что такие профессионалы есть не только среди деревенских мужиков, но и среди помещиков! Помню я одного старичка, армейского отставного полковника. Так вот этот старичок до того охотиться любил, что даже в соседние губернии ездил. Как погонит волков по крестьянским полям, так весь хлеб и потравит. После одного такого случая его местные мужики на вилы подняли… но это к делу не относится, впрочем.
– Да, я помню тот случай, – подал голос Муромцев, закуривая, – казнили потом двоих крестьян. А детки их, осиротевшие, по миру пошли, совсем как в нашем