поняла, что ее разыграла лучшая подруга. – Подожди, ты меня заманила шопингом?
Тесса снова повернулась к экрану.
– Скай? Могу я позвонить тебе позже? Мне нужно срочно кое-что уладить.
– Понял. Веселитесь, ребятки. Au revoir[24], – сказал он, и экран погас.
В этот момент Тесса почувствовала, что лучшая защита – это грамотное нападение.
– Ладно тебе, Шен. Мы обе знаем, что тебе не помешало бы немного расширить кругозор. – Мой кругозор вполне неплох. Я добросовестно читаю Goop[25].
– Поверь мне, тебе понравится Брассай.
– Брассаи? Звучит как венерическое заболевание.
– Он был гением, – сказала Тесса, – И его работы понятны каждому.
Не отвечая, Шеннон включила поворотник и свернула на ближайший съезд.
– О, да ладно, – сказала Тесса, – Ты не можешь вот так взять и развернуться!
– Мне уже и пописать нельзя?
Шеннон заехала на заправку и скрылась за поворотом. Пока Тесса ждала, она вышла из машины, чтобы подышать свежим воздухом. И в этот момент заметила старый, проржавевший мост, нависающий над узкой рекой примерно в пятидесяти ярдах[26] от нее. Его изогнутые арки были подвешены к стальным балкам с гигантскими заклепками, все они были цвета жженого апельсина. Что-то в этом разрушающемся чудовище монстрообразных габаритов было совершенно неотразимым для Тессы.
Словно околдованная, она потянулась на заднее сиденье машины Шеннон и взяла свою камеру. Она вышла с заправочной стоянки, перелезла через бетонную насыпь и добралась до конца моста, который был огорожен сетчатым забором. Там было несколько исписанных граффити знаков «ПРОХОД ЗАПРЕЩЕН», но Тесса проигнорировала их и все равно перелезла через забор. Она побрела по старому мосту, фотографируя все, что казалось ей интересным.
В обветшалых предметах было что-то поэтическое. Они не были уродливыми; это просто другой вид красоты – скрытой, доступной только воображению. Это было почти как увидеть старую кинозвезду, прекрасно зная, как она выглядела когда-то, когда была молода и роскошна.
Тесса поняла, что могла бы сделать более интересные фотографии моста из-под него. Она перелезла обратно через забор и пошла вниз по грязному склону, направляясь к кромке воды. Она подняла камеру и посмотрела в видоискатель, но ракурс был недостаточно динамичным. Лучший кадр был бы снят с середины реки. Ей нужно было залезть в воду. Тесса села на землю и разулась, затем сняла носки, свернула их в маленькие шарики и засунула в кроссовки. Она сняла джинсы и футболку и положила их поверх кроссовок так, чтобы они не касались земли. Теперь, только в лифчике и мальчишеских шортах, Тесса поднялась на ноги и посмотрела на реку.
– Эй! Какого черта ты делаешь? – крикнула Шеннон, с трудом спускаясь по грязному склону.
– Хочу просто сделать пару снимков, – сказала Тесса.
– Без одежды?
– Там ракурс намного лучше, – сказала Тесса, указывая на реку, которая протекала под мостом.
– В реке? Там что-то вроде токсичного осадка.
– Я пробуду в воде всего минуту.
Шеннон скрестила руки на груди.
– Через двадцать лет, когда ваш врач скажет, что шишка у тебя в животе – это не ребенок, а опухоль, просто вспомни, что я тебя предупреждала.
– Не хочешь присоединиться?
– А вода теплая?
Тесса глубоко вдохнула, собираясь с духом, затем сделала первый робкий шаг в воду. Обжигающий холод вокруг ее ступни оказался намного сильнее, чем она ожидала, и она сразу шагнула обратно на илистый берег.
– Было здорово, – сказала Шеннон, – Теперь мы можем идти?
– Нет. Я могу это сделать.
Тесса шагнула снова, одна нога последовала за другой. Илистое дно реки казалось мягким под ее стопами. Она немного постояла на месте несколько мгновений и подождала, пока ее ноги привыкнут к ледяной воде. Все внутри ее тела говорило ей повернуть назад, но, черт возьми, она хотела эту фотографию, поэтому заставила себя двигаться вперед.
Внезапно дно ушло у нее из-под ног. Испугавшись, Тесса подняла камеру над головой и начала дрыгать ногами, чтобы удержаться на плаву.
Шеннон крикнула с берега:
– Ты в порядке?
– Здесь глубже, чем я ожидала!
– Хочешь, я позвоню Скайлару и попрошу его прийти и спасти тебя?
К счастью, течение было слабым. Гребя одной ругой, Тесса доплыла до середины реки. Пробираясь под мостом, она глянула в видоискатель и поняла, что сделала правильный выбор. Свет, тени, мерцающие отражения реки на нижней стороне моста. Это было идеально. Она отщелкала всю пленку. Тесса поплыла обратно к берегу. Шеннон сидела на земле рядом с ее одеждой. Она уткнулась в телефон и с кем-то переписывалась. На ее лице была лихорадочная улыбка, как будто она только что выиграла в лотерею.
– В чем дело? – спросила Тесса.
Шеннон подняла глаза и помахала своим телефоном.
– Джадд только что позвал меня на свидание.
На шестнадцатилетие отец Шеннон подарил ей золотую карту American Express, и она не стеснялась ей пользоваться. Проведя три часа в Филадельфии, Шеннон накупила себе полные сумки косметики и средств для волос, целый летний гардероб и бикини, настолько откровенное, что заставило бы покраснеть семейство Кардашьян.
Тессе на самом деле не понравилось ничего из того, что она увидела, но Шеннон убедила ее купить летнее платье с оборками. Несмотря на то, что оно продавалось со скидкой, Тесса потратила на него большую часть своих сбережений. К счастью, на следующей неделе начиналась ее летняя подработка.
Во второй половине дня девочки долго обедали в любимом кафе Шеннон на площади Риттенхаус. Тесса хотела заказать чизбургер и картошку фри, но потом вспомнила, что Скайлар приедет на следующей неделе. Она видела, как он выглядел без рубашки. Наполовину мальчик, наполовину полубог. Так что она выбрала салат.
К тому времени, когда они добрались до музея, было почти четыре, а значит, у Тессы оставался всего час, чтобы изучить экспозицию.
Работы Брассаи были еще более мощными вживую. Не зря он получил прозвище «Глаз Парижа». Тессу впечатлило не только качество фотографий, но и его внимание к деталям. Его уличные сюжеты были туманными и серыми, а тротуары – блестящими и скользкими после недавней грозы. И часто лучи света пронизывали его снимки, создавая визуальное возбуждение и глубину пространства.
Даже Шеннон понравилась выставка, особенно фотографии Брассаи с ночной жизнью Парижа. Элегантно одетые мужчины и женщины пили шампанское, курили сигареты из мундштуков и наслаждались весельем Парижа 1930-х и 40-х годов.
Возвращаясь домой, они обе были измучены и почти не разговаривали. Когда Шеннон высадила Тессу, они обнялись на прощание, держась друг за друга немного дольше, чем обычно. Обнимая свою лучшую подругу, Тесса каким-то образом почувствовала, что это будет день, который она никогда не забудет.
Прежде