Читать интересную книгу Третья дама - Нацуки Сизуко

Ему было тридцать четыре года, родился он в Токио в сороковые годы. После защиты диплома по французской литературе в университете «S» он работал сначала заместителем профессора в вышеупомянутом университете, а потом инструктором. Позже его пригласили в театр «Журден», и он стал театральным продюсером. Помимо переводов французской прозы и драматургии, он также успел опубликовать кое-что из своей собственной поэзии.

В том же утреннем издании двумя днями позже вышла вдогонку первой крохотная заметка, сообщавшая о том, что пока так до конца и не установлено, была ли смерть Кумэ самоубийством или же убийством, была ли она несчастным случаем или преднамеренным деянием.

Погружённый в глубокие раздумья, Дайго пробормотал вслух:

— Его жене, Юко, было тогда двадцать семь лет.

Юко Кумэ. Имя это показалось Дайго благозвучным, и ему вдруг вспомнился аромат духов Фумико.

ГЛАВА 7

ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ

К началу февраля на кафедре начал потихоньку продвигаться вопрос с выбором новой кандидатуры на место Йосими. Жесточайшую конкуренцию Дайго составляли два человека — преподаватель здешней медицинской кафедры и специалист по гигиене из другого университета, которого пыталась протащить некая группа.

Что касалось скандала с «Минами фудз», то объединившиеся в особую группу жертвы публично объявили в конце января о своём требовании провести повторный анализ, на этот раз уже под руководством Дайго, с тем чтобы выявить возможное наличие связи между конфетами «Попико» и вспышкой раковых заболеваний среди детей. Дайго согласился провести анализ, в результате которого пришёл к своим первоначальным выводам. У него не имелось ни малейших сомнений в том, что причиной ракового заболевания у детей послужила некая плесень, образовавшаяся в картофельном крахмале, являвшемся одним из ингредиентов злополучных конфет. Поскольку предыдущие тесты проводились только в августе, Дайго мог не опасаться каких-либо контраргументов насчёт использования в настоящий момент старых образцов. Единственным деликатным моментом были сроки обнародования последних результатов. С точки зрения пострадавших, они, конечно, должны были быть по возможности близкими, ибо в таком случае им бы удалось поскорее начать судебный процесс и, выиграв его, получить от компании компенсацию.

С другой стороны, разногласия между Дайго и Йосими по этому вопросу, давление, оказываемое в своё время Йосими на Дайго, могли стать помехой для тех, кто поддерживал Йосими. О связанных с этим обстоятельством трудностях Дайго на время забыл, пока был в Хаконэ. К этой насущной и неизбежной проблеме его вернул второй визит инспектора Фурукавы.

В выходной день 11 февраля по просьбе дочерей Дайго отправился утром в близлежащий магазин спорттоваров, чтобы купить девочкам набор для игры в бадминтон. Выйдя из ворот, он увидел направляющегося к дому инспектора Фурукаву.

У полицейских, видимо, тоже был выходной, потому что инспектор был одет в обычный пиджак и брюки в клеточку. Завидев Дайго, он заулыбался:

— Ну надо же, какая встреча! Как давно не виделись! Вы что же, тоже решили прогуляться?

— Что-то вроде того.

— А мой дом вон там, за холмом. Я часто выбираю для прогулки этот маршрут. — Инспектор кивнул в сторону возвышенности и снова улыбнулся.

Точно такая же вещь случилась тем воскресным декабрьским утром вскоре после убийства Йосими, когда инспектор неожиданно заявился к Дайго, сказав, что просто проходил мимо по пути на работу и решил задать ему несколько вопросов. Всё это обернулось тогда долгим и подробным допросом. Вот и сегодня утром всё выглядело так, будто он нарочно околачивался поблизости, заранее намереваясь встретить Дайго. Дайго показалось, что он наблюдал за домом издалека, словно высматривая что-то.

Отправив детей вперёд, в спортивный магазин, Дайго решил держаться настороже.

— Ну, как дела? Я имею в виду расследование.

— Откровенно говоря, не очень-то. Следственную бригаду пока не распустили, но по делу сейчас работают только несколько офицеров. В праздники у нас обычно прибавляется хлопот, так что людей не хватает.

— Ну а с главными подозреваемыми вы разобрались?

— В большинстве дел обычно бывает только один подозреваемый.

С этими словами инспектор, смотревший в сторону залитой зимним солнцем террасы, вдруг резко повернулся к Дайго, и тот почувствовал накатившую волну страха. Это прозвучало так, словно полицейский сказал: «Вы являетесь по этому делу главным подозреваемым». Несмотря на добродушные черты лица, взгляд у инспектора был проницательный и непреклонный.

— Всего один?

— Да. В данном случае это женщина. Какую-то молодую женщину видели с профессором Йосими на свадебном приёме вечером накануне убийства. А ещё молодую женщину в чёрном пальто заметили, когда она входила в дом Йосими в двадцать минут третьего в день убийства. Мы рассмотрели одну за одной кандидатуры всех остальных подозреваемых, но никто из них, кажется, не годится в убийцы. Кроме неё.

— Ну да, конечно.

— Проблема тут в другом — никто из друзей и знакомых Йосими не может опознать эту женщину.

— Но неужели среди матерей детишек, сражённых раком печени, не найдётся женщин, подходящих под это описание? Наверняка многие из этих матерей ненавидели Йосими.

— Наша следственная группа проработала все возможные версии по этому аспекту. Мы не нашли ровным счётом ничего и пришли к единственному заключению — эта таинственная женщина скорее всего не принадлежит к кругу людей, с которыми общался Йосими.

Во время разговора полицейский не сводил с Дайго проницательного взгляда, и тот не мог не почувствовать на себе этого давления. Он понимал, что лучше всего было бы не говорить вообще ничего, и всё же решил сказать что-нибудь — лишь бы снять это напряжение.

— И как же теперь следственная группа намерена разрешить это дело?

На лице инспектора появилось доверительное выражение, и он непринуждённо улыбнулся.

— Вы спрашиваете, как мы намерены разрешить это дело? Мы намерены попросить помощи у вас. Только я должен поделиться с вами одной теорией, которая у нас родилась.

— Какой же?

— Видите ли, это могло быть убийство, что называется, по контракту. Желавших смерти Йосими найдётся немало, и, вероятно, такой вот человек попросил какую-то женщину, не имевшую к Йосими прямого отношения, отравить его. Изучив ранее расследованные дела, я не нашёл ни одного прецедента подобного рода, за исключением лишь тех, где были задействованы наёмные киллеры. А поскольку это убийство было поручено женщине, то можно предположить, что она была либо любовницей, либо как-то ещё связана с человеком, толкнувшим её на преступление. В общем, через такую связь мы и надеемся отыскать эту женщину. Правда, в настоящий момент у нас с этим как-то не клеится.

Фурукава шумно выдохнул и достал из кармана пиджака пачку сигарет. Дайго предложил ему зайти в дом и выпить чашечку чая, но полицейский чуть ли не с ужасом отверг это приглашение и сказал, что лучше продолжит прогулку.

— Конечно, мы пока ещё надеемся разыскать эту женщину. Мы уже опросили более двухсот человек, побывавших на той свадьбе, и всё же пока ещё не готовы списать это дело в архив. Так что если вам придёт в голову что-нибудь стоящее, пусть это будет даже самая крошечная деталь, пожалуйста, не колеблясь, звоните мне.

Эти прощальные слова он произнёс, не сводя с Дайго неумолимо проницательного взгляда, словно ожидая от него ответа.

Итак инспектор рассматривает вероятность убийства по договорённости.

Дайго был потрясён до глубины души и некоторое время ещё стоял как вкопанный, пытаясь осмыслить услышанное. Если их позиция действительно такова, то его водонепроницаемое алиби в скором времени превратится в пустое место. Отныне любой, у кого имелся более или менее существенный мотив, мог бы считаться подозреваемым. Кровь прилила к голове, Дайго встревожился не на шутку.

Не приходилось сомневаться, что Фумико Самэхима ждала от него конкретных действий в отношении Мидори Нагахара. До сих пор Дайго пребывал в нерешительности и день за днём всё откладывал это дело, но что, если Фумико теперь заподозрит его в недостатке воли, столь необходимой для поступка? Ясное дело, она может в ответ на такое увиливание с его стороны предпринять и свой шаг и, например, навести полицию на мысль, что Дайго «заказал» Йосими, после чего ему уже будет трудно выпутаться из этого дела.

От такой мысли его внезапно охватило тошнотворное чувство отвращения к самому себе. С чего это он вдруг заподозрил Фумико в таких ужасных вещах? Он был перед ней в большом долгу как в физическом, так и в эмоциональном отношении, тогда откуда взялось это желание очернить её? Нет, Фумико, конечно же, не стала бы сомневаться в том, что он выполнит свою часть плана. Ему снова припомнилась безмятежность той тёмной ночи в Барбизоне, и его вера в Фумико обрела былую силу. Нечего было сомневаться, что и она верила в него.